Арлина вызвала меня на капитанский мостик ответить на звонок Хоя. Я чувствовал предельную усталость, был растрепан, взъерошен и настроен весьма решительно.

– Ты… – Он сдержал себя и не закончил фразы. – Как я отправлю мальчика моей сестре? Он точно… Через два часа я открываю огонь!

Значит, наше перемирие закончится.

– У нас пассажиры на борту, – заметил я.

– Тебя это давно не беспокоит.

– Позвольте мне высадить их.

– Нет. Я не позволю тебе приблизиться к орбитальной станции.

Я взглянул на Арлину:

– А почему нет?

– Ты слишком коварен, и кроме того… – Он скривился. – Слишком много моих офицеров знают тебя только по публичным выступлениям. Они доверяют тебе и могут совершить переворот. А я не хочу рисковать.

Выхода не оставалось.

– Мистер Хой, сдайтесь немедленно, и я сохраню вам жизнь.

– Ерунда. Преимущество на моей стороне. Два часа. – Экран померк.

Я взял трубку и набрал номер:

– Двигательный отсек, максимальная скорость. Пилот, двигатели на полную мощность. Надо достигнуть безопасной для перехода в сверхсветовой режим точки. Лейтенант Сандерс!

Арлина вскочила:

– Да, сэр. Жаль, что вы собираетесь это сделать.

– Прошу прощения. Нужны координаты для перемещения на сверхсветовой скорости к Титану. Прикажите мистеру Пайлу тоже произвести вычисления. – На моих кораблях координаты для сверхсветовых перелетов проверялись и перепроверялись. – Барон, ты тоже.

Координаты нам понадобятся лишь спустя два часа. Мне очень хотелось походить взад-вперед, но даже при пониженной гравитации я не решался сделать и шага. Когда доктор Дженили снова меня увидит, он вряд ли придет в восторг.

Джефф Торн должен был сделать особо важный звонок. Я катался в своем кресле от одной стены к другой, дожидаясь его ответа. Если он не свяжется со мной в течение двух часов, мой план можно считать мертворожденным.

Энтони Пайл погрузился в свои вычисления и даже высунул язык от напряжения. Я улыбнулся. Когда-то, будучи молодым, я вел себя в подобной ситуации точно так же.

Вахту несла Арлина, и я мог спокойно покинуть капитанский мостик. Но я был слишком на взводе, чтобы спать. Кроме того, мне придется вернуться, когда мы перейдем в сверхсветовой режим. Никакой капитан не доверит в такой момент управление кораблем подчиненному офицеру. Если что-то случится, отвечать придется командиру, и больше никому.

Хотя, если что-то случится, вообще вряд ли кто-то будет давать отчет. Скорее всего, никто и следов корабля не найдет.

– Торн вызывает «Галактику».

Слава богу. Если бы мы развили сверхсветовую скорость, он не смог бы до нас дозвониться.

– Он согласен, сэр. Но он просил передать вам, что персональная просьба должна излагаться в более вежливой форме. – Голос Торна звучал неодобрительно.

У меня глаза на лоб полезли:

– На него это похоже. Не обращайте внимания. А как насчет остального?

– Все в наших руках. Несколько часов. Удачи, сэр.

– И вам тоже.

Торн действовал с оглядкой, прямо ничего не называя. И правильно. Вряд ли кто-то мог прослушивать секретные флотские частоты, однако о наших планах не должна была знать ни одна живая душа.

Через пятнадцать минут я ввел в наш компьютер координаты для сверхсветового прыжка.

– Капитанский мостик – двигательному отсеку. Приготовиться к сверхсветовому прыжку.

– Есть приготовиться к сверхсветовому прыжку. – Секундная пауза. – Двигатели готовы к сверхсветовому прыжку, сэр.

Я коснулся пальцем пульта управления. Сверхсветовые двигатели заработали. Звезды на экране стали краснеть, потом сделались голубыми. Когда двигатели набрали полную мощность, мерцание на экране погасло. Мы перешли в сверхсветовой режим, несясь через пространство с невообразимой скоростью. Наши внешние датчики ослепли. «Галактика» могла рассчитывать только на собственные ресурсы, как и любой другой корабль в подобном режиме.

Оставаться в таком состоянии нам предстояло всего несколько часов. Времени поспать хватило бы вряд ли. Арлина у своего пульта управления пару раз не смогла сдержать зевоты. Должно быть, она совсем истощена. Никто из нас так и не успел хоть немного отдохнуть.

Она снова зевнула.

– Достаточно, лейтенант, – сердито проговорил я. – Если хотите попросить меня, чтобы я отпустил вас поспать, так и скажите.

– Я хочу, чтобы вы поспали, капитан.

Что ж, немного подремать мне было как нельзя кстати.

– Хм-м-м. Пришлите кого-нибудь из лазарета, чтобы мне помогли перебраться с кресла на кровать. – Я выкатился из капитанского мостика.

Когда я впервые стал капитаном на «Гибернии», то моя командирская каюта, сравнимая размером с известными мне кают-компаниями, вызывала у меня благоговейный страх. Апартаменты же на «Галактике» оказались еще больше и шикарнее. Капитанская каюта здесь была раза в два больше пассажирских, которые сами по себе поражали роскошью. Моя же каюта была отделана поистине великолепно. Стоило все это немалых денег. А уж кровать…

Впервые я увидел каюту несколькими часами раньше, когда в ней еще оставались вещи Стангера. Я вызвал начальника интендантской службы и приказал немедленно все убрать. Мне не нужны были напоминания о человеке, которого я убил. Вернее, казнил. Эта смерть единственная не вызывала у меня сожалений.

Меня положили на кровать. В спине у меня стреляло, и я ждал, когда начнет действовать новая доза обезболивающего.

Я все еще чувствовал странное спокойствие. После недавнего столкновения и полного разрыва с епископом Сэйтором жалеть и раскаиваться было не о чем. Отрекшись от горячо любимого мною Господа, я остался навеки один во Вселенной.

Однако это освобождало меня для настоящего. В то короткое время, что осталось у меня до того, как я потону в адском пламени, я мог опекать Филипа, лелеять нежно любимую мною Арлину, оказывать поддержку в трудные минуты Майклу. А сейчас внимания моего требовал и корабль.

Моим призванием было служить Господу и исполнять свой воинский долг.

А теперь остался только воинский долг.

Я лежал, смотря в потолок. Боль и страдания не позволяли заснуть.

И все-таки я погрузился в сон.

Через несколько часов мы вышли из сверхсветового режима. В двухстах двенадцати тысячах миль от орбиты Титана, то есть на расстоянии всего одного прыжка от него. При перелете в сверхсветовом режиме погрешность в координатах точки назначения составляет около одного процента. Мы были так близко к «Мельбурну», что его датчики немедленно зарегистрировали наше появление.

Старый корабль Алекса покинул орбитальную станцию до мятежа. Межзвездные корабли выполняют разные функции. К глубокому сожалению, им зачастую приходилось перевозить туристов. Широко популярны у состоятельных людей были, например, круизы к спутникам Юпитера. В пределах Солнечной системы сверхсветовые двигатели делали такие путешествия относительно короткими, а туристы своими одобрительными отзывами оказывали поддержку Флоту.

Полет к Титану стоил дорого. Еще раз оказались выброшены на ветер огромные средства. Алекс мудро поступил, что взял отпуск как раз на время этого круиза. Корабль кишмя кишел разными политиканами, всевозможными знаменитостями, журналистами и тому подобными личностями. Не совсем подходящая компания для добросовестного офицера Флота.

Я не знал, насколько можно полагаться на лояльность капитана Феннера, но Алекс отзывался о нем хорошо. И этого, в сущности, было достаточно. В любом случае, я сомневался, что Феннер ударится в бегство. «Мельбурн» был пристыкован к орбитальной станции Титана и находился слишком близко к этому спутнику Сатурна, чтобы переходить в сверхсветовой режим, да и «Галактика» ощетинилась всеми своими лазерами.

Я приказал лейтенанту Гарроу вызвать капитана «Мельбурна» к нам на борт, чтобы он ознакомился с директивами Адмиралтейства. К нарастающему раздражению гардемаринов, я катался взад-вперед в своем кресле в ожидании его положительного ответа. Без сомнения, Феннер понял, что на Титан я прибыл неспроста – межзвездных кораблей было так мало, что они крайне редко встречались на внеземных базах. К моему облегчению, его космическая шлюпка скоро появилась на наших эк ранах. А по прошествии недолгого времени и сам капитан перешел на борт «Галактики».