Серенко вышел.
– Я рад, что не допрашивал его сам, – с обычным сарказмом усмехнулся Толливер. – Вы допросили его с присущим вам так-том. Я бы так не сумел.
– Хватить ехидничать. – Я бросился расхаживать по кабинету, кипя негодованием. – Хрен с ними, скафандрами, но каков наглец! Перебивает самого начальника Академии! Неслыханно! Огрызается! Как низко пала здесь дисциплина!
– Здесь же не корабль, сэр. Пригрелись на теплых местечках, вот и раскуздяйничают.
– Вот-вот! Сержант, называется! Одно название! – Я в бешенстве бросился на диван. – Какое бесстыдство! Он такой же наглец, как и вы!
– Вам плохо спалось, сэр? – ехидно приподнял бровь Толливер.
– Хватит дерзить! Да, я не выспался. А тут еще этот нахал.
– А ты не наглец? Я недавно звонил в отдел кадров. Капитан Хигби мне кое-что поведал.
– Представляю, что он наговорил обо мне. – Чтобы заставить Хигби перевести Эдди в Академию, мне снова пришлось хамить, дерзить, угрожать. Одним словом, тогда я малость покипятился.
– Просьбы, пожелания есть? – Толливер встал.
– Нет. Есть один вопрос. – Я сел за стол. – Почему ты назвал Джеффа Торна моим дружком?
– Беру свои слова обратно.
– Отвечай!
– Мне так показалось.
– Черт бы тебя побрал, Эдгар, ты же знал его!
– Еще как! Торн презирал меня. Правда, теперь он, наверно, уже не помнит этого. Кадеты обрадуются, если он обучит их компьютерным играм.
– Пошел вон!
На этот раз Толливер не стал спорить.
– Прошу садиться, – произнес я сакраментальную фразу, войдя в столовую. Задвигались сотни стульев, обед начался. Я занял свое обычное место за круглым столом. Джефф Торн оказался напротив меня, рядом с Сандрой Экрит. Лицо его было непроницаемым, волосы аккуратно причесаны, униформа – в идеальном порядке. Следов тяжкого похмелья не замечалось, если не считать нездорового румянца.
Я украдкой поглядывал на своего бывшего друга и покровителя, с болью замечая печальные изменения. Всегда опрятный, подтянутый, веселый, обаятельный, гардемарин Джефф превратился в хмурого, обрюзгшего, полноватого лейтенанта Торна. А ведь ему не было и тридцати.
Да и сам я после тяжелой ночи был не в лучшей форме. Мучительные размышления перемежались недолгими минутами забыться, несколько раз снился отец. А утром после нервного разговора с сержантом Серенко остался неприятный осадок. Несмотря на все это я попытался завязать с Торном беседу. Толливер наблюдал это жалкое зрелище с нескрываемой насмешкой. Разговор не клеился, и я мрачно умолк, горько жалея, что вызволил Торна из Богом забытой дыры. Вдруг к нашему столу подошел запыхавшийся «специальный» кадет.
– Докладывает кадет Кил Дрю, сэр. Мистер Киндерс просил передать, что вам звонят из Кардиффа.
Я поспешил к телефону у двери, едва не переходя на галоп.
– Анни?
– Нет, капитан, это я, Эдди Босс.
– Что случилось?
– Анни уже второй день не ест, только лежит и плачет. Не знаю, разрешить ей остаться здесь или нет.
– Знаешь, что… – Что, в самом деле? Отправить ее обратно в клинику, откуда она сбежала? – А чего она хочет, Эдди?
– Валяться целыми днями и жалеть себя, вот чего она хочет!
– На ее долю выпали нелегкие испытания, мистер Босс.
– Не одной ей было плохо, сэр. Нельзя ж все время думать о прошлом. – Чувствовалось, что капризы Анни уже достали его.
– Значит, не ест ничего. А пьет?
– Пьет, еще как пьет! Много чая. Больше ничего.
– Давай подождем еще сутки. Если и завтра она не начнет есть, тогда вызывай такси и вези ее на вокзал, а оттуда – в Академию. Ты ездил когда-нибудь на поездах?
– Нет, но я ж не гикнутый, капитан, – обиделся Эдди, – разберусь как-нибудь с расписанием.
– Хорошо. Звони, если возникнут трудности.
Я вернулся к столу. Толливер тревожно-вопросительно приподнял бровь, я в ответ отрицательно покачал головой Но тревога за Анни не проходила. Если к ее разбалансировке гормонов добавится истощение, к чему это приведет? От мрачных мыслей меня оторвала Сандра:
– Простите, сэр…
– Слушаю, мисс Экрит.
– Согласно вашему приказу я обучала кадета Стрица. Так вот, за последние две недели его успеваемость заметно повысилась.
– Хорошо. – Я сосредоточенно резал рулет.
– Вы также упомянули тогда, что я обязана учить его до тех пор, пока успеваемость не… В общем, в связи с тем… Поскольку теперь. – Так и не договорив, Сандра смущенно умолкла.
– По-моему, гардемарины должны уметь говорить законченными предложениями. Джефф, помните, как вы заставляли меня по часу стоять лицом к стене, когда я начинал мямлить?
– Конечно, сэр, ведь тогда у вас не было оправдания. Вы говорили не с начальником Академии.
– Ладно, мисс Экрит, – смилостивился я, – вы можете не утруждать себя помощью кадету Стрицу, когда научитесь говорить законченными фразами.
– Есть, сэр, – ответила Сандра, тщательно скрывая свою досаду.
– Попробуете произнести законченную фразу на эту тему спустя две недели. Если успеваемость кадета останется на приемлемом уровне, я освобожу вас от этой нагрузки.
– Есть, сэр. Спасибо, сэр.
После обеда по пути к офицерским квартирам ко мне присоединился Джефф Торн. Вначале мы шли молча. Наконец Джефф решился спросить:
– Кажется, вчера я показал себя не с лучшей стороны?
– Я надеялся, ты это забудешь.
– Прости, если что было не так.
– Выражался ты, конечно, не очень пристойно, но для разговора под рюмашку вполне терпимо, – уклончиво ответил я, стараясь не показаться ханжой.
– Ты знаешь, что мне осталось служить всего пять месяцев?
– Знаю, но надеюсь, ты завербуешься на новый срок.
– Нет. Уйду в отставку. Мою карьеру уже не поправить.
– Только из-за карьеры? Не неси ахинею, еще не все потеряно. Одумайся, рано тебе уходить в отставку.
– Командир не имеет права заставить подчиненного завербоваться на новый срок. Статья сто вторая, параграф…
– Ну ты даешь! – заржал я. – Цитируешь устав не хуже меня.
– Стараюсь походить на прославленного героя.
– Хватит паясничать! – вспылил я. – Какой я, на хрен, герой? Я мошенник! Дутая знаменитость! – Остановившись, я вдруг заметил «специальных» кадетов, следовавших за мной по пятам, и загремел на них громовым голосом:
– Какого хрена вы за мной…
– Бегите, парни! – приказал им Джефф. – Нам надо поговорить. Живо!
– Есть, сэр. – Испуганно козырнув, кадеты понеслись прочь.
– Не я спас «Дерзкого», рыба спасла! – орал я, как сумасшедший. – А на Надежде я совершил уголовное преступление! Врут журналюги, не верь им.
– Полегче, капитан, – увещевал меня Джефф.
– Думаешь, я кривляюсь?! Нет! Это правда!
– Ладно, ты не герой, только не шумите, мистер Сифорт.
В голосе Джеффа воскресли те самые непередаваемые нотки, которые я так обожал в далекие кадетские времена, и вдруг я снова почувствовал себя одиноким маленьким страдальцем, которому судьба нежданно-негаданно подарила сильного, умного друга.
– Знаешь, Джефф, – чуть не всхлипнул я, – не получается у меня ладить с людьми. Я ору на всех, издеваюсь над подчиненными. Как только понял, что Сандра Экрит не любит сидеть за одним столом с кадетами, так сразу заставил ее помогать кадету осваивать навигацию. Мне нужен помощник, способный обуздать мой дурной нрав.
– Ничего с Сандрой не случится, – усмехнулся Торн.
– Ты даже не представляешь, чего мне стоило выцарапать тебя из Каллисто! Хигби мне этого никогда не простит. Как я ему грубил! угрожал! А он ведь старше меня!
– Поделом ему. Ты правильно ему врезал.
– Нет, Джефф, ты не представляешь! Я сжег за собой все мосты!
– Вижу, что ты вот-вот сорвешься с нарезки. Нервишки пошаливают?
– При чем здесь нервы!
– Пойдемте-ка, мистер Сифорт, ко мне.
Я хотел возмутиться – лейтенант приказывает капитану! – но почему-то покорно поплелся за ним.
Оставив меня в гостиной, он закрыл дверь в спальню (но я успел заметить скомканную постель), зашел в свой домашний кабинет и, вернулся с бутылкой джина.
