- Пока что нет, но как только мы начнём действовать, они поймут, куда дует ветер и вот тогда мы хлебнём лиху. Аристократы намного сильнее, чем ты думаешь, сын.
Замолчав, Атталос отпил вина – пересохло горло, Эвмен терпеливо ждал продолжения, обдумывая сказанное.
- Думаешь, что ты первый, кто хочет создать такое государство? Нет, попыток было немало – и в те времена, когда государства только начали складываться, и много позже. И знаешь, что всех остановило?
- Что?
- Война.
- Я не собираюсь…
- А о тебе никто не говорит, Эвмен, с таким государством начинается кровавая война. Война всех соседей – уничтожение и выжигание – да-да, отравленных свободой людей будут без пощады уничтожать, сын. Те, кому всё же посчастливится остаться в живых, будут обращены в рабство. Вот какова будет цена нашего поражения. Аристократы не потерпят подобного «солнечного» государства, оно будет разжигать постоянные восстания на их земле, нет, завоёвывать ты ничего не будешь – области сами начнут откалываться от соседних с Пергамом государств, этого будет более чем достаточно для того, чтобы настроить против Пергама и царей. И если сначала на нас просто обрушится страшная экономическая блокада, и под страшной я подразумеваю действительно тяжёлую блокаду – не чета той, что нам устроило кольцо полисов сейчас, то отделение пограничных областей уже приведёт к войне. На нас навалятся мощнейшие государства Азии и Европы, и я не вижу особой возможности выжить в таких условиях.
- Об этом я не задумывался… - ответил Эвмен, он был немного ошеломлён – о таком он действительно не думал, таких последствий он не видел.
- Подумай, сын. Будет так, как ты скажешь – я поддержу тебя. Сейчас мы ещё можем дать задний ход – уничтожение местной аристократии в захваченных полисах дело нечастое, но вполне обычное. Просто посадим в этих городах пергамских. Тем более что в Эфесе у тебя было моральное право их уничтожить…
- Я не готов дать ответ сейчас, отец…
- Я не тороплю, обдумай всё хорошенько, через пару дней скажешь. Ты с женой-то встречался?
- Ещё нет…
- Так какого… Ты ко мне пошёл сначала?
- Государственные дела…
- Пара часов в государственных делах ничего не решают, иди, она так ждала тебя…
- Всё, тогда я ухожу.
- Уходи-уходи, - пробормотал Атталос, уже уставившись в бумаги.
Выйдя из кабинета, Эвмен наткнулся на стоящую неподалёку жену. Да, она не считала какие-либо свои дела важнее мужа… стратег почувствовал, как краснеет от стыда. Аргираспиды дипломатично смотрели в коридор, словно не замечая возникшей неловкости. Эвмен подошел к Кахине, не зная, с чего начать…
- Здравствуй, муж, - да, даже нормально пообщаться на чужих глазах было невозможно, ох уж этот этикет…
- Здравствуй, жена, - ответил Эвмен, и, подхватив её под руку, повел в личные покои – чтобы можно было поговорить с глазу на глаз.
Да, слишком часто, к сожалению, мы понимаем, сколько для нас значат наши родные слишком поздно. Эвмен стал принимать жену как должное, да, он её любил – что было нечасто для царской четы, она любила его, но годы стирают чувство важности человека, особенно, когда он всегда рядом, как бы парадоксально это не было. И сейчас он это внезапно понял… В тридцать лет Эвмен всё ещё не имел наследника – первенец погиб при рождении, второго, мальчика, унесла эпидемия, не жалевшая ни простолюдинов, ни богачей, ни царей… Впрочем, для царской четы возраст ещё вполне вменяемый.
- Прости, я решил сначала поговорить с отцом… - сразу начал Эвмен, едва они остались наедине.
- Ничего, я понимаю, государственные дела для правителя должны быть на первом месте, - помолчав, она словно через силу продолжила, - я о тебе волновалась…
- Что со мной может случиться, - улыбнулся Эвмен, - как же я могу покинуть тебя.
- Эвмен, у меня есть новость. Я ещё никому не говорила…
- Что такое? – Эвмен, слушая, копался в еде на столе – виноград – нет, сыр – нет, хм, что бы съесть…
- Я беременна, - сказав это, Кахина встревоженно посмотрела на стратега – и почему она всегда так делала, его реакция была всегда одинаково положительна…
- Это же великолепно! – рассмеялся Эвмен, бросив многострадальный стол, он обнял Кахину, и, всмотревшись внимательно в глаза, поцеловал. Дети… Он мечтал о большой семье.
Остальной день прошёл в беготне – как не хотелось Эвмену остаться с женой, особенно после такой новости, надо было обустроить армию у Пергама – война ещё не закончилась, впереди был поход на Вифинию… В свои покои Эвмен попал только ближе к полуночи, кое-как раздевшись, он лёг рядом с женой, приобнял её – Кахина не спала, ожидая его.
- Тяжёлый день? – тихо спросила она, прижавшись к Эвмену покрепче.
- Да… Ничего, не беспокойся…
- Не могу. У наследника престола слишком опасная жизнь, чтобы перестать за него беспокоиться…
- Не бойся, всё будет хорошо, - улыбнулся Эвмен, и, хоть всё скрывала ночная тьма, он был уверен - Кахина знала, что он улыбнулся...
- Кахина… Ты не спишь? – спросил после долгого молчания Эвмен.
- Уже нет, - сонно пробормотала она.
- Извини… Я хотел спросить… Я сейчас стою на распутье… Не знаю, что решить…
- Хочешь знать моё мнение?
- Да.
- Слушай сердце. Когда бессильна голова, оно помогает принять правильное решение.
- Сердце… - с сомнением протянул Эвмен.
- Боги, какой же ты бываешь глупый, - вздохнула Кахина, - прислушайся к себе и выбери тот вариант, который чувствуется, как лучший.
- Но как же ты…
- Ты же знаешь, что я всегда тебя поддержу.
- Да, знаю, - довериться сердцу…
Эвмен, ещё раз всё взвесив, принял решение и, успокоенный, вскоре заснул.
ГЛАВА 4: ВТОРОЙ ШАНС
- Стратег… Я ждала тебя. И даже догадываюсь, зачем ты пришёл.
- Как может столь прославленный оракул не знать, зачем пришёл к нему страждущий… Приветствую, - склонил голову Эвмен в знак почтения.
- Слава скоротечна и обманчива, стратег, для большинства людей, к чьему числу принадлежу и я...
Она приняла его в той же комнате, но теперь в глазах не проблескивали смешинки, оракул была предельно собрана и внимательна. Храм всё так же встретил Эвмена пустотой, всё так же горели лампады на алтарях, всё так же жрецы с охраной, проводившие его в комнату, словно растворились в воздухе… Впрочем, в постоянном мраке храма пропасть с глаз было легче, чем казалось.
- Иметь неземную красоту и божественную мудрость при жизни – многие ли откажутся от подобного? - улыбнулся стратег.
- Лестью свой путь не вымостишь, стратег, - рассмеялась, немного оттаяв, оракул, - зачем же ты пришёл ко мне, если всё решил?
- Мне показалось, что нужно… - замялся Эвмен, подбирая нужные слова.
- Засвидетельствовать это в храме?
- Не совсем, я хочу сказать это тебе.
- Хорошо ли ты всё взвесил, стратег? Помни, боги очень жестоки и отбирают то, что пожелают, и цена часто бывает запредельна, - оракул, снова став серьезной, внимательно смотрела стратегу в глаза.
- Да… Я готов, - помолчав, Эвмен ещё раз обдумал всё хорошенько, оракул терпеливо ждала продолжения, - я даже готов отдать божественную сущность своей власти… Готов на всё.
- На всё… Хорошо, стратег, боги услышали тебя.
Эвмена на мгновение охватило ужасное чувство тоски и одиночества, но оно тут же пропало, оставив после себя лишь испуг и опасение, которые он попытался скрыть от оракула. Впрочем, взглянув ей в глаза, стратег понял, что она всё видела. И мог поклясться, что она его жалела. Но не потому же, что увидела эту краткую вспышку слабости?
- Это… Всё? – хмуро спросил Эвмен.
- Да, стратег, теперь твоя судьба в твоих руках. Но помни о договоре – боги жестоки и выбор их может пасть на всё, что угодно их бесконечной воле…
* * *
- Отец, - почтительно склонил голову Эвмен, заходя в его рабочий кабинет. Соматофилак по знаку царя закрыл дверь, оставив их наедине.
- Ну что, уже решил? – Атталос стоял у открытого окна и смотрел на Пергам, потягивая вино – начиналась заря.
