— Неправда! — вырвалось у наемника.

— Скажешь еще, будто и меня убивать не собирался?! — высунулась принцесса из-за своего заступника. — Скажешь, все эти дни преследовал меня ради разговора?!

— Господа! — вступили в разговор обитатели особняка. «Мамаша» в роскошном пышном наряде спустилась с крыльца, по пути разминая внушительные кулаки. — Господа, не желаете продолжить беседу за чашкой ледяного шербета? Проходите в дом, что ж на улице-то стоять!

Заступник был бы не против отдохнуть в прохладе. Он оглянулся на принцессу, но та не сдвинулась с места, напряженно следя за убийцей. Наемник же явно растерялся: вступить в драку с одним защитником он бы не отказался, пусть даже незнакомец был выше его на голову и бесспорно сильнее, судя по бугрящимся мышцам, играющим под короткими рукавами его потрепанной замшевой куртки. Проблема была в том, что на крыльцо особняка теперь высыпали, похоже, все обитатели борделя. Мужского борделя. Охраны в заведении не имелось — красавцы, пусть и были наряжены и накрашены, сами могли постоять за себя, хм… и полежать друг за дружку.

«Мамаша» обернулся к озадаченному наемнику, всплеснул широкими рукавами:

— И ты проходи, сокол! Будешь дорогим гостем, если не захочешь быть клиентом. А если понравится — так милости прошу остаться у нас подольше. Гляжу, фигуркой ты ладный, телом сильный. Жаль, личика твоего не вижу. Но ресницы-брови хороши! Ах, глазки зеленущие, что изумруды! Поверь моему слову, отбоя у тебя не будет от клиентов. Дорого за первую ночь получишь, в золоте купаться будешь. Бросай кровавое ремесло, негоже такому видному парнишке руки пачкать.

Пока «мамаша» говорил, приближаясь шажок за шажком, наемник под своей маской всё больше краснел от возмущения и ярости, аки спелый персик. Коварный шлюха, усыпив бдительность своей певучей змеиной речью, руку протянул, чтобы сдернуть с лица убийцы черный платок…

Но тот встрепенулся, шарахнулся — и припустил прочь. На повороте едва не столкнулся с тяжко пыхтящим евнухом и двумя принцессиными служанками.

— Убийца! — заорал евнух.

Только черная тень уж метнулась через забор в сад, напролом сквозь кусты.

— Эх, удрал сокол, — с сожалением вздохнул «мамаша». С крыльца послышались смешки и шуточки.

— Пойдем, Рюзгарчик? — кивнул «мамаша» заступнику принцессы, присовокупив игривое подмигивание и воздушный поцелуйчик пухлыми, масляно накрашенными губами.

— Прости, придется сперва разобраться с этой пташкой, — с сожалением отозвался заступник.

Между тем, затрепетав от злости при виде приближающихся евнуха и служанок, Нилюфер липнуть к незнакомцу по имени Рюзгар перестала. Наоборот, рыпнулась удрать той же дорогой, что чуть ранее выбрал убийца. Однако у Рюзгара рука оказалась быстрой — и твердой, как железные тиски. Успел схватить ее за шею сзади, сжал несильно, но предупреждающе, так что удирать или даже сделать шаг в сторону стало боязно, как бы позвонки не хрустнули.

________________

Евнух выболтал спасителю всё: и чей дочерью является прекрасная принцесса Нилюфер-Илдиз. И что они направляются в соседнее государство, где принцессу ждет жених — не абы кто, а сам Великий халиф ар-Рахим аль-Сефев ибн Шакри! Что тот ненавистный убийца уже достал путешественников до печёнок: каждую ночь повадился устраивать переполохи. А нынче не дотерпел до ночи — на закате явился. Усыпил всю стражу, кольнув в зад кинжалами, смазанными в снотворном зелье. Напугал служанок до заикания. Самому евнуху устроил вывих шеи, до сих пор голова криво клонится на плечах.

Рюзгар выслушал излияния евнуха с вежливым интересом и смиренным терпением. И под конец тирады поинтересовался: какое вознаграждение он заслужил за свою неоценимую помощь?

Евнух закивал, рассыпался в благодарностях. Полез было под многослойную одежду за кошельком. Но помешкал, призадумавшись.

У Нилюфер в то мгновение аж дыхание перехватило: вот, ее судьба сейчас решится! Куда же склонится луч ее путеводной звезды — в сторону рассвета или ко тьме? Как угадать, что принесет ей этот плечистый незнакомец, удачу или жестокое разочарование?

Как она и ожидала, евнух заплатил спасителю лишь половину обещанной сгоряча суммы. Остальное и сверх того вдвое больше он посулил Рюзгару в том случае, если тот сумеет привезти принцессу к халифу в целости и сохранности. Мысль была дельная: либо Нилюфер со всей своей свитой будет и дальше тащиться вместе с караванами, что займет еще две недели — за это время убийца не однажды сумеет найти удобный момент для нападения. Либо принцесса отправится в дорогу с Рюзгаром, надежным охранником и защитником. Вдвоем, без кареты и сопровождения, верхом на резвых конях, они смогут преодолеть оставшееся расстояние гораздо быстрее. Тем более они смогут выбирать окольные дороги, что собьет убийцу со следа. А свита принцессы между тем продолжит путь вместе с караванами, причем вместо принцессы нарядят кого-нибудь из служанок. Возможно, это поможет выгадать некоторое время, и когда убийца разгадает обман, Нилюфер окажется уже под защитой высоких стен халифского гарема.

Мнение принцессы никого не интересовало. Евнух и только что нанятый проводник ударили по рукам. Нилюфер переодели в простую одежду и на заре посадили в седло.

К сожалению, принцесса очень скоро разочаровалась в своем спасителе. Еще постоялый двор покинуть не успели, а она уж знала, что ее женским чарам Рюзгар неподвластен. Не станет он исполнять ее капризы, не подкрепленные золотом. А золота у нее не было ни монетки, евнух не дал. Служанки даже украшения с нее поснимали, пообещав привезти попозже. Как ни старалась она, как ни прижималась она к его могучему телу своими высокими персями и крутыми бедрами, оставался он безучастен и холоден.

— Прелести твои несказанно прекрасны, — шепнул ей Рюзгар, улучив момент. — Да только еще красивей ты стала бы, если б взяла пример со своего убийцы и личико прикрыла непрозрачным платком.

Вспыхнув, Нилюфер отшатнулась от своего охранника и более уже не делала попыток соблазнить хамного истукана. Будто она сама не знает, что, обладая цветущим телом несравненной красы, личиком не вышла. Да, глаза глубоко посажены, зато взгляд ее проницателен. Да, нос длинноват, но то не ее вина, а отца ее, чей профиль она унаследовала. К тому же еще ни один мужчина не оскорблял ее так — все смотрели исключительно на грудь в глубоком вырезе платья, ни один не поднимал глаза на ее лицо! Так чем же Рюзгару она не хороша? Неужто красавцы из того борделя, возле которого судьба их столкнула, в профиль милее, нежели она?.. Впрочем, вспомнив о борделе, Нилюфер свою ярость притушила. Действительно, что ж она хочет от мужеложца. Вон, даже евнух — и тот живо сообразил, что к чему, именно поэтому загорелся желанием нанять именно его в охранники, поэтому с легкой улыбкой взирал на старания принцессы соблазнить незнакомца и не делал попыток урезонить потерявшую стыд подопечную.

— Прекрасная дева, я же не зверь, — заговорил Рюзгар, когда в прохладный предрассветный час они выехали за пределы городка.

— Прекрасная? — фыркнула Нилюфер.

— Я же вижу, что ты не очень-то стремишься к своему жениху, — продолжал Рюзгар, не поведя и бровью на ее фырчание.

— Я никогда его не видела, — отозвалась Нилюфер. — Но много о нем слышала. И не желаю стать очередной пленницей в его обширном гареме. Там и без меня довольно принцесс. И даже, говорят, принцев.

— Если у тебя есть тайный возлюбленный, который заплатит мне за твою охрану, — предложил Рюзгар, — так и быть, отвезу тебя к нему.

— Нет у меня возлюбленного, — помрачнев еще больше, проворчала принцесса.

Лошади ехали быстрым шагом, Нилюфер потрясывало в седле. Пусть ее и одели, как мальчика, и посадили на лошадь, как мужчину, держаться в стременах она не привыкла. От тряски груди колыхались под верхней просторной накидкой, наклонять голову казалось рискованно — как бы не получить собственным бюстом по челюсти.