Взгляд Рипли упал на перевязанную голову вскочившего, и она с удивлением поняла, что это — Грегор. Ай да красавчик!

— И одного из моих друзей тоже! Значит, и я с вами! — поднялся еще один. Кажется, его фамилия была Морс, но Рипли еще не знала их всех — ни в лицо, ни по имени. Возможно, и не успеет узнать…

Тогда как по команде начали подниматься и все остальные. Голик, мгновенно оценив ситуацию, встал одним из первых. Восемьдесят Пять (на этот раз Рипли не сделала для себя мысленной поправки) некоторое время продолжал сидеть, намереваясь «сохранить лицо». Но вскоре он остался в одиночестве.

— Черт возьми! — воскликнул кто-то.

— Эх, оружие бы нам, братцы! А без оружия — как? Чистое самоубийство!

— И впрямь самоубийство, — осторожно поддержали его со стороны.

— Может лучше действительно подождать, пока прибудут представители Компании с огнеметами, автоматами и прочей фигней? Вот они пусть и убивают его!

Рипли осознала, что наступает критический момент: еще немного — и все вернется «на круги своя». Значит, наступило время вмешаться и ей.

— Все не так просто, как вы думаете… Они-то как раз вообще не собираются его убивать!

Ее слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Даже те, кто был на стороне Рипли, были ошарашены.

— Не мели ерунды, сестра… — недоверчиво протянул Морс.

— Как это — не собираются убивать? А что же с ним делать-то?

— А вот так… — Рипли села, глядя на Морса и остальных снизу вверх. — Дело в том, что он им нужен. Очень нужен. Нужен куда больше, чем вы. Так что если кого они и убьют, так это именно вас — просто за то, что вы видели его. Как нежелательных свидетелей. Ясно?

— Это безумие какое-то! — Смит в последний раз попытался переключить внимание на себя. — Она просто повредилась рассудком! Никто вас не убьет!

— Не «вас», а «нас», Восемьдесят Пять! — тут же поправила его Рипли. — Ты ведь тоже «нежелательный свидетель»! Или ты рассчитываешь, что их растрогает твой рассказ о жене и ребенке? Знаешь, лучше уж Чужому эту историю расскажи!

Увидев, что Смит попросту смят, уничтожен этой фразой, Рипли продолжала:

— Давно, еще на «Ностроме», когда мы только узнали про это существо, мы сразу сообщили все Компании. И что мы получили в результате? «Продолжайте выполнять свое задание!» Оказалось, что ради Чужого можно пренебречь жизнью экипажа. А потом… Она закашлялась. — потом пренебрегли жизнями всего личного состава «звездных коммандос»… — Кашель все еще душил ее, и она с трудом подавила приступ. — Почему же вы думаете, что для вас будет сделано исключение? Кто вы для них? Жалкая кучка арестантов, ищущих свой путь к Богу где-то вдалеке, в анальной дыре обитаемой Галактики… Вы что, всерьез верите, что фигурируете в их глобальных планах?

— … Твою мать! — потрясенно ругнулся кто-то прямо над ухом. И Рипли почувствовала — ей верят. — Для Компании вы — никто. Меньше, чем дерьмо, меньше, чем мусор. Им плевать на вас. Плевать им и на ваших друзей, которые погибли здесь… Не в первый раз они идут по трупам!

Ее слушали так, как никогда не слушали даже Пресвитера. Сам Пресвитер, впрочем, находился здесь же, и топор в его руке многообещающе поблескивал. Но эта предосторожность оказалась излишней: Рипли полностью владела ситуацией, даже Смит не посмел сказать ни слова против.

Только когда она смолкла, один из слушателей решился подать голос:

— И каков же твой план?

Дилон ответил вместо Рипли, прежде чем она успела открыть рот:

— Все — почти как прежде… У нас все еще сохранился запас олова. Значит, нужно заманить Чужого в ванну, перекрыть вход — и утопить в кипящем металле!

— Хорошая смерть! Ох и покрутится он напоследок! — со злорадным удовольствием произнес Кевин.

— Да… Это все равно, что живьем в ад попасть… — с мечтательным злорадством протянул Грегор.

Инстинкт самосохранения заставил Голика нахмурить лоб, выискивая в этом плане изъяны.

— Ну, выглядит все это хорошо… Но чего ради он туда побежит? Ты что, снова собираешься выкуривать его какой-то адской смесью, преподобный? — наконец сказал он.

Дилон молча покачал головой.

— Ага… И то слава Богу — второго пожара мы не переживем, сказал Голик с явным облегчением. — Но тогда что же все-таки? Что заманит его в металлоприемник?

Рипли почувствовала, что это надлежит объяснять уже ей:

— Ты сказал — заманит… Вот именно. А что приманивает? Приманка… — она горько вздохнула.

Голик быстро глянул на нее — будто ударил взглядом наотмашь. И продолжал, демонстративно обращаясь не к ней, а к Дилону:

— Так. Ну и что же будет приманкой?

Вместо ответа Дилон все так же молча, неотрывно продолжал смотреть ему в глаза сквозь простую оправу очков.

— А-а-а, дьявол! — буквально взвыл Голик, подпрыгивая на месте. Он догадался.

И все остальные тоже догадались одновременно с ним. А догадавшись — молча переглянулись, скованные ужасом.

Приманкой может быть не «что», а «кто». В их условиях — только живое человеческое тело.

— … Огонь у нас тоже будет, — убеждал Дилон, мерно расхаживая перед своей паствой. — Да, огонь у нас будет, но на сей раз не в виде горящего потока, а в виде факелов. И не позади зверя теперь он будет пылать, а позади каждого из нас, прикрывая отход. Так что…

Дилон выдержал паузу.

— Так что мы выходим отнюдь не на верную смерть. Да, мы отправляемся на опасное дело, и при неудаче каждому и впрямь грозит гибель. Но это, согласитесь, не одно и то же!

— Слушай, преподобный, — не удержался кто-то от вопроса. — Вот бежим мы в сторону ванны, он гонится за нами, остальные братья закрывают боковые проходы, чтобы ему было некуда свернуть, — это все ясно. Но ты мне скажи, как ты думаешь провести последний этап? Кто его заманит непосредственно в тупик, в металлоприемник? Среди нас все-таки есть один смертник, да?

— Это уже не твоя забота, брат, — отвечал Пресвитер с какой-то ласковой угрозой. — Можешь мне поверить — все продумано. Все — до последней мелочи!

— А… — начал было, но сразу осекся тот же голос.

— Что еще? — переспросил Дилон с увеличивающейся долей угрозы.