Я задумался над вопросом Омара. До поступления осталось два месяца, дорога должна была занять почти полтора месяца, еще надо было заехать на место, где остался кинжал, потом еще посетить Париуса, задерживаться уже времени не было. Вопрос стоял, хватит ли мне денег для учебы, хотя бы на первые два-три года. Поэтому я Омару задал встречный вопрос.

— Ты сможешь выкупить сам артефакты и остальное, то что тебе сдал тебе Жерин и эти амулеты что от него остались. Если сможешь, то сколько денег за это выйдет?

Омар задумался о чем-то, а потом ответил.

— Да, сейчас после выигрыша смогу. За артефакты могу заплатить по двенадцать золотых, за серебро и статуэтки еще десяток золотых, это будет пятьдесят восемь золотых. За амулеты если ты их отдашь все, по два золотых, итого еще десять золотых. Ну и за то, что я выиграл, я тебе из своего выигрыша отдам двадцать золотых. Всего у тебя получится восемьдесят восемь золотых. Устраивает это тебя.

— Я хотел бы оставить себе защитный амулет, а в остальном устраивает.

— Без проблем, защитный амулет заберешь, но должен помнить, что он недолговечен, его лучше включать при наступлении опасности. Такой амулет может продержаться до получаса в активном состоянии. Думаю, если ты можешь вливать силу в знаки, то сможешь и в амулет. А за остальное я тебе выплачу восемьдесят шесть золотых. Так ты и не ответил на мой вопрос.

— Нет, Омар ни к комплексу я идти больше не буду, ни в круге биться, мне надо в Тарг, а то опоздаю на поступление.

В поселке я задержался еще на один день, сообщив Омару и Гриону, что мне надо приобрести кое какие вещи в дорогу и коня. Со мной Омар отправил Гриона заявив.

— Он будет неплохим помощником, ты плохо знаешь поселок, а он здесь провел всю свою сознательную жизнь, знает каждый закоулок и тем более все торговые лавки. И с усмешкой добавил, — и его все знают, знают, что он мой племянник, поэтому и цены взвинчивать не будут. Он тебе будет хорошим помощником.

В этом Омар оказался прав. Когда я сказал, что мне надо приобрести новую одежду, пригодную для длительного путешествия, Грион сразу сообщил, что знает две лавки, в которых, продается самая лучшая одежда в поселке. Мы посетили обе. В одной лавке я приобрел себе нижнее белье, а в другой верхнюю одежду. Верхняя была традиционно изготовлена из кожи. Также посетили сапожника, тот предлагал пошить сапоги, но на это требовалось минимум сутки, а задерживаться я не хотел, поэтому подобрал себе из того что было, подходящую обувь по размеру.

У меня было желание поменять мечи, которые я забрал еще у сэтэнов на другие. Эти мечи были неплохими, но для парных они были длинноваты, а я привык работать с парными мечами, поэтому Грион повел меня в оружейную лавку. Лавка впечатляла. Разнообразие оружия было большое, хозяином был огромный оседлый орк. Узнав цель нашего появления в его лавке, он сразу на прилавок выложил несколько наборов парных мечей. Перебрав предложенные мечи, я остановился на одной паре, они были похожи на бывшие у меня когда-то мифриловые. Покрутив ими восьмерки, и проделав несколько упражнений, показанных Трином и остался доволен.

— Я беру эти, но хочу их поменять на свои, — сообщил я орку.

И выложил на прилавок мечи сэтэнов. Тот взял их стал рассматривать. Покрутив, постучав по ним когтем. Произнес.

— Согласен. Но доплата за пару, два золотых.

Это была большая сумма, если учитывать, что я их не покупал, а обменивал с доплатой. Первым, опередив меня, вмешался Грион.

— Ты сума сошел, мы меняем мечи, а не покупаем. Больше чем ползолотого за обмен не дадим, ведь эти мечи не хуже чем твои, просто они нам не подходят.

— Мои мечи работы гномов, а ваши нет. — Возразил орк.

— Какая разница, мечи отличные, а чьей они работы не важно.

Я первый раз видел Гриона за торговлей и понял, что Омар воспитал себе достойную смену. Торг длился минут двадцать, я не вмешивался. Торги закончились на сумме доплаты в один золотой. К моему удивлению орк не выглядел огорченным, он выглядел даже довольным. К мечам орк отдал мне перевязь с заплечными ножнами к ним. А уже когда мы покидали его лавку, произнес.

— Подогнать перевязь можешь рядом, у шорника, он возьмется за подгонку.

Мы поблагодарили за совет и вышли.

— Ты молодец, — сообщил я Гриону, — я наслаждался твоим торгом. Только не понял, почему он остался доволен, ведь ты сбил стоимость вдвое.

— В поселке все знают его слабость, он любит торговаться. Чем дольше торгуешься с ним, тем больше он сбрасывает, но конечно никогда не продаст себе в убыток. Мечи сэтэнов тоже из хорошей стали, так что он ничего не потерял. Тем более они более редкие, чем мечи работы гномов, так что может он еще и выиграл, время покажет. Поэтому он и остался доволен.

Шорник с удовольствием согласился подогнать перевязь по мне. А когда закончил с перевязью предложил приобрести у него поясной ремень. Чем мне понравился пояс, то тем, что у него с внутренней стороны были полости, куда можно было вкладывать монеты, и эти полости закрывались. Этот ремень-пояс, шириной около десяти сантиметров, выполнял еще и функции кошелька, и был дополнительной защитой живота. К поясу у шорника я еще приобрел ножны под ножи. Судя по всему, шорник, помимо своей основной работы занимался изготовлением кожаных ножен.

Последней покупкой в этот день был конь. Я купил недорогого коня, всего за десять серебряников, но как мне пообещали, что подтвердил и Грион с Омаром, то порода у приобретенного мной коня была хорошая, кони этой породы были выносливыми.

С вечера я еще подготовил еду в дорогу.

А утром последующего дня попрощавшись с Омаром и Грионом отправился в путь, предварительно спланировав свой маршрут.

Отъехав от поселка на расстояние, когда он уже еле виднелся, я решил заняться самосовершенствованием чтобы не тратить время попусту. Как когда-то я тренировался вызывать знаки теперь решил потренироваться их слышать. Вызвав знак огня, я перевел свой слух на максимальную чувствительность и стал пробовать. Передо мной встало две проблемы. При такой чувствительности слуха меня отвлекали посторонние раздражители, шум птиц, насекомых, далекие звуки охоты хищников, одним словом огромное количество посторонних звуков и среди этой какофонии раздавался еле слышимый писк, который вроде бы звучал от знака. Но если я снижал чувствительность слуха, то в этом случае даже этого писка не слышал. Несколько часов я пытался настроиться так, чтобы игнорировать посторонние звуки и сконцентрироваться на писке. Вроде бы что-то стало получаться, но тут мою концентрацию нарушил новый посторонний звук. Я оторвался от своего занятия и оглянулся. Оказалось, что я вовремя очнулся, так как с боку и чуть сзади ко мне на полном скаку приближалась тройка орков, это была тройка ловцов. Им до меня оставалось доскакать метров двести.

Паники у меня не было, в голове промелькнули варианты моих действий, самым оптимальным как мне показалось, был вариант с использованием взгляда «страха», что я и решил воплотить в жизнь. Когда орки приблизились на расстояние тридцати метров, я включил свой взгляд. Результат получился не совсем ожидаемый мной. Как только я «включил» свой взгляд на полную мощность, кони под орками встали на дыбы, развернулись и как ошпаренные бросились прочь от меня. Все бы хорошо, но мой конь тоже взбесился и постарался меня скинуть. За какие-то мгновения я обругал себя, обозвал идиотом, ведь Грион мне говорил, что даже когда он стоял сзади от меня и тогда он чувствовал страх, хотя и не в такой мере как спереди. Промелькнули варианты, как успокоить коня. Я решил через ауру, если я мог слить ауру с неживым предметом, то неужели не смогу слить с живым организмом. Слияние прошло легко и без проблем. Проблемы начались после этого. Меня накрыла такая волна страха, что у меня чуть кишечник не освободился от своего содержимого, а волосы встали дыбом. Я еле поборол это чувство. По мере того как я одолевал страх поразивший меня, успокаивался и конь. Когда он престал буянить я был мокрый, как будто побывал в сауне. Вздохнув с облегчением, что закончилось все это, я снова обозвал себя полным идиотом. Я пришел к выводу что всему надо учиться и не надо пробовать делать в экстремальных обстоятельствах то, что до этого не было отработано. О поминании своей глупости меня отвлек мой же слух, который все еще был настроен на максимальную чувствительность. В сознание пробился разговор.