— Я на прием к доктору Кроули, — сказала она.

— Присядьте и заполните эту карточку.

Кэмми послушно заполнила анкету, которую ей вручали всякий раз, как она сюда приезжала. Она привычно вписала цифру «3» в графу «выкидыши», и тут же вспомнила, что именно по этой причине в прошлый раз попросила гинеколога сделать ей соскоб для анализа.

Несколько минут спустя Кэмми проводили в смотровой кабинет, крохотную каморку с уставленными книгами стеллажами, скорее напоминавшую библиотеку, нежели кабинет гинеколога. Усевшись в удобное, обтянутое мягкой кожей кресло, Кэмми погрузилась в раздумья. И сразу же мысли её вновь унеслись к Тайлеру Стоваллу. После встречи с Полом она думала о нем, почти не переставая. Хорошо еще, что Сюзанна об этом помалкивала.

«Не будь дурой, — твердила себе Кэмми. — Тебе никогда его не найти. А найдешь, и это может вообще кончиться катастрофой. Если Коннелли и в самом деле хотят, чтобы главную роль играла именно ты, они и так возьмут тебя, вне зависимости от того, удастся тебе отыскать Тайлера Стовалла, или нет».

— Не будь наивной, — прошептала она уже вслух, укоризненно качая головой.

В это мгновение дверь кабинета открылась, и вошла доктор Кроули. Она была одета в черный брючный костюм и держала в руке черный же атташе-кейс. Похоже, Кэмми застала её уже перед уходом.

— Я опоздала, да? — огорченно спросила Кэмми. Перед выездом она даже не удосужилась проверить, на какое время назначен прием.

— Нет-нет, просто сегодня пятница, — улыбнулась доктор Кроули, — и я хочу уйти пораньше. Но только после встречи с вами.

— Можно было перенести прием, — сказала Кэмми.

— Я хотела с вами поговорить, Кэмми.

Из-за стекол очков в металлической оправе глаза доктора Кроули смотрели на Кэмми не только с привычной строгостью, но и с сочувствием. Сердце Кэмми оборвалось.

— Почему? — взволнованно спросила она. — У меня плохой анализ? — Душа её ушла в пятки. — У меня не… рак? — выдавила она дрогнувшим голосом.

— О, нет, никакого рака у вас нет.

— Слава богу! — Кэмми вздохнула с облегчением.

Однако доктор Кроули ответила не сразу, и сердце Кэмми вновь стиснули ледяные пальцы страха.

— У вас эндометрит, — сказала наконец доктор Кроули. — Вы знаете, что это такое?

Эндометрит? В мозгу Кэмми вихрем пронеслись обрывки воспоминаний.

— Ну… так, не совсем. — Кэмми старалась держать себя в руках. — Это что-то, связанное с маткой?

Доктор Кроули кивнула и, присев на край стола, скрестила на груди руки; точь-в-точь профессор, собирающийся обратиться к аудитории. Серьезная тридцатипятилетняя женщина, мать четырех детишек — в возрасте от шести до двенадцати лет, — доктор Кроули была без сомнения лучшим и самым внимательным гинекологом на памяти Кэмми. Готовая к худшему, Кэмми смотрела на неё во все глаза.

— В последний раз, посетив меня, вы высказали опасение, что не сможете иметь детей, — напомнила доктор Кроули. — Оно основывалось на том, что три предыдущие ваши беременности заканчивались выкидышами. Эндометрит это воспаление слизистой оболочки тела матки. При этом матка как бы сжимается, возможен также процесс эрозии, что ещё более осложняет благополучное течение беременности. В запущенных случаях больным грозит бесплодие.

Кэмми молча переварила эти сведения. Затем упавшим голосом спросила:

— Значит ли это, что детей у меня никогда не будет?

— Такая возможность существует. Случается, что со временем необратимые изменения нарастают и процесс усугубляется.

— Понимаю, — еле слышно пробормотала Кэмми.

— Иногда эндометрит сопровождается болевыми ощущениями, но вы, судя по всему, пока особых неудобств не испытываете. Верно?

Кэмми кивнула. До сих пор она с неприятными ощущениями не сталкивалась. И на прием ехала без всяких опасений.

— Тем не менее, если болезнь начнет прогрессировать, то рано или поздно вам может потребоваться оперативное вмешательство.

— Оперативное вмешательство? — переспросила Кэмми, не веря своим ушам. — Мне… удалят матку?

— Вовсе не обязательно. У каждой женщины эндометрит развивается по-своему, в зависимости от индивидуальных особенностей организма. Но мы должны взять вас под наблюдение.

Кэмми кивнула. Доктор Кроули продолжала говорить, но она уже не слушала. Словно сквозь сон до неё доносились обрывки фраз: «воспаление слизистой… ткань стенки матки… закупорка труб… эрозия шейки… интенсивное кровотечение… основная причина бесплодия у двадцати пяти-пятидесяти процентов женщин…»

И тут Кэмми не выдержала.

— А если я захочу родить сейчас, прежде чем мое состояние ухудшится? — выпалила она.

— Это не исключено. И предыдущие выкидыши вовсе не говорят о том, что очередная беременность также закончится неудачным исходом. Попробуем вас немного почистить. Вполне возможно, что это поможет. — Доктор Кроули откашлялась и продолжила: — Время — вот ваш главный враг. Чем дольше ждать, тем меньше вероятность благополучного исхода. У вас частичная непроходимость правой фаллопиевой трубы. Мы можем её прочистить.

— И тогда я смогу родить?

— Вполне возможно, — последовал не самый обнадеживающий ответ. Врачи не любят, когда их припирают к стенке, требуя успокоить или вдохнуть надежу.

Воцарилось молчание; Кэмми даже не знала, что сказать. Ей нужно было время, чтобы переварить эти новости.

— Я зайду в другой день, — сказала она, вставая. Ей отчаянно хотелось побыть одной, наедине с собственными мыслями. Распрощавшись, она, не чуя под собой ног, кинулась к машине и помчала домой.

На стоянке перед её домом был лишь один автомобиль — неприметный седан кремового цвета, за рулем которого сидел какой-то мужчина. Машина стояла у самого угла здания, вдали от лестницы. Едва кинув взгляд в её сторону, Кэмми поспешила по ступенькам в свое убежище — небольшую квартирку с одной спальней, — и заперла за собой дверь.

Господи, скоро ведь нелегкая Сюзанну принесет, вспомнила она. С шампанским!

Настроение у Кэмми было далеко не праздничным. И, тем не менее, надо было что-то делать. Наполнив бокал охлажденным «Шардонне», она задумчиво уставилась на золотистое вино. Затем вышла на балкончик, с которого открывался далеко на радующий глаз вид на лос-анджелесские небоскребы, беспорядочно возведенные тут и там, и почти скрывавшие линию горизонта. Даже не пригубив вина, Кэмми присела на кресло, и мысли её вновь унеслись к свиданию с доктором Кроули.