— Пусти меня, ты мне не люб.

— А кто ж тебе люб? Не Ибрагим ли часом?

— А если и Ибрагим. У него, по крайней мере, получше это самое получается.

— Что ты говоришь? — Возмутился Суридэс. — Ты мне не смей такое говорить! Я — первый мужчина в Замбрии!

— Уж не знаю для кого ты первый, а по-моему ничего особенного.

Граф растерялся и выпустил баронессу из рук. Еще ни одна женщина ему такого не говорила.

В это время из кустов вышли король Гуго 5-ый и Казимир Усфандопуло с котелком.

— Ты что тут делаешь? — Строго спросил Гуго. — Ты почему не на дереве? Я тебя сейчас пристрелю, как Гунехиса! — Король потянулся за пистолетом. Разболтался совсем, да?!

Королевское слово тебе не указ?! Убью, сволочь! — Он выстрелил в землю.

Хуан Суридэс побледнел.

— А я тут причем? — Дрожащим голосом сказал он. — Я разве виноват, что Курцлих, вместо того, чтобы за рекой следить, полное дупло воблой набил. Я от голода съел одну и пить захотел.

— Что ты про Курцлиха сказал? Курцлих — это наш национальный герой! Я никому не позволю пятнать его светлую память!

— Ваше Величество, — поддакнул Усфандопуло. — А он еще и меня за ухо хватал…

— Ты погоди. — Отмахнулся Гуго. — А ты чего, Анна, — обратился он к Анне, — тебя он тоже за ухо хватал?

— Да нет, — Анна ухмыльнулась. — До ушей не дошло.

Хуан Суридэс напрягся.

— И нечего тогда тут стоять. А ты, Суридэс, — марш на дерево! Еще раз слезешь — пеняй на себя! Ты меня знаешь.

----------------

Хуан Суридэс сидел на дереве и думал: "Ах, какая ты стерва, Анна.

Значит, так…Ладно… Я тебя опозорю!" Граф яростно потряс дерево. С дерева посыпались шишки.

— Эй, ты чего кидаешься? — Внизу остановился фельдмаршал Финкаль. — Не хулигань.

— Салют, Финкаль. — Суридэс свесил ноги. — Куда идешь?

— А пить иду. Пить хочу.

— Иди-иди попей. Там Усфандопуло котелок моет. Говно такое…

— Ну? — Удивился Финкаль. — А где же людям пить?

— Тут разве об людях думают? Смотри, куда меня загнали.

— Да, — согласился фельдмаршал.

— Хочешь, эпиграмму расскажу? Сам сочинил.

— Давай, расскажи.

— Рабибулин — дурачок, Поймал себя за жопу на крючок!

Финкаль заржал.

— Хочешь еще? — Приободрился Хуан Суридэс.

— Ага, — фельдмаршал закивал головой.

— Провалился кто сортир?

Усфандопул Казимир!

— Складно! Живот надорвешь!

— Слушай еще… Загадка!

Всегда и всем мужчинам даст Баронесса…

— Ширалас! — Отгадал Финкаль. — Вот это да! Очень остроумно! Изобрази еще что-нибудь!

— Але-оп! — Суридэс крутнулся вокруг ветки, на которой сидел. — Пока все. Держи, Финкаль, воблу.

— Благодарствуем. — Финкаль поднял воблу с земли и пошел к источнику.

Встал на ветку, Хуан Суридэс оправился с дерева.

— Дождик, дождик, лей, Чтобы был длинней!

— Суридэс! — Донесся с пляжа властный голос Гуго. — Я проиграл двадцать щелчков! Спускайся к нам.

Хуан Суридэс весь сморщился и стукнул рукой по ветке. Упала шишка.

Из кустов вышел улыбающийся Финкаль.

— …баронесса Ширалас, баронесса Ширалас… — Бормотал он и потирал руки.

Казимир Усфандопуло пристраивал над костром котелок.

Ганс Рабибулин накладывал червяков в банку.

Анна Ширалас развешивала на веревке белье.

В загоне хрюкали свиньи и блеяли козы.

Тяжело вздохнув, Хуан Суридэс начал спускаться с дерева. Он опустил ногу веткой ниже, обхватил руками ствол и повернулся. По реке, по самой ее середине, плыл прекрасный, великолепный корабль! Попутный ветер надувал его белоснежные паруса. На борту блестела начищенная надпись "СЧАСТЛИВАЯ ФЕОКАСТА".

— Вижу! Вижу! — Заорал Хуан Суридэс. — Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку! Ку-ку, Ваше Величество! Корабль!

Корабль едет! Ку-ку-ку-ку-ку!

Финкаль подпрыгнул и побежал в засаду.

Усфандопуло схватил горящую головешку и кинулся к берегу реки поджигать сигнальный костер.

Ганс Рабибулин привязал к концу удочки рубашку и побежал вслед за Усфандопуло. Добежав до берега, он вылез на видное место и стал размахивать удочкой, изображая сигнал бедствия.

Последними с пистолетами в руках бежали Гуго и Ширалас.

 На палубе фрегата загорала в шезлонге великая княгиня Хурдоба Брузилопотамская. У штурвала стоял капитан Авраам Эванс.

Хурдоба поправила шляпку.

— Расскажите что-нибудь, Эванс. — Попросила она.

Эванс вытащил изо рта трубку.

— Идем мы, значит, по морю. Смотрим — по правому борту бутылка плавает…

— Это я уже слышала. — Перебила княгиня.

— Это другая история. Смотрим — по правому борту бутылка плавает. Я приказываю: "Справа по борту — бутылка!"..

— Я же вам говорю — это я уже слышала.

— Хорошо. — Согласился капитан. — Тогда вот. Идем мы как-то по морю.

Вдруг смотрим — кит фонтаны пускает. Мы его загарпунили, живот ему разрезали, а у него в животе — целый носорог.

— Врете? — Княгиня наморщила носик.

— Не вру.

— Как это кит его с рогом проглотил?

— Кит все глотает, что у него на пути.

— Ну и как этот несчастный носорог у него на пути оказался?

— Как обычно. Носорог пошел купаться, залез в воду, а там — кит.

Княгиня взяла со столика яблоко, откусила маленький кусочек.

— Ну расскажите еще что-нибудь.

Эванс выпустил клуб дыма.

— Идем мы по морю в тропиках. Вышел я из каюты, смотрю — по палубе слон ходит, хоботом качает.

Подошел я поближе — слона нет. Отошел обратно — снова слон. Подошел поближе — слон пропал.

Отошел — слон появился.

— Ну и что это было?

— Естественно, мираж.

— Как это?

— Явление преломления воздушных слоев. Вроде, понимаете ли, фокуса.

— Так я не поняла — был слон или нет?

— Никакого слона не было.

Хурдоба зевнула.

— Капитан, дайте что ли бинокль, я в него посмотрю.

— Бакланы раскаркались. К дождю. — Эванс подал княгине бинокль.

Княгиня поглядела в бинокль на небо.

— Небо, как будто, чистое.

— Моряки в небо не верят.

— Ну-ну. — Хурдоба навела окуляры на берег. — Места у нас какие живописные. Я тут купальни хотела устроить… Ой, смотрите, что это за дымок впереди?!

— Где?

— Да вон же, вон!

— Разрешите, я в бинокль погляжу… Вижу… Похоже кто-то бедствие терпит… Обычно, терпящие бедствие сигналят дымом… Точно… Вон кто-то белым флагом машет…

Будем, ваша светлость, помощь оказывать или дальше поедем?

— Ой, как интересно! — Оживилась княгиня. — Конечно, будем оказывать! Не помогать ближнему — это не благородно.

Бросили якорь. Спустили шлюпку. В шлюпку сели капитан Эванс, княгиня Хурдоба Брузилопотамская и два матроса на весла.

Пока гребли к берегу, княгиня то и дело нетерпеливо вставала и глядела вперед. Наконец шлюпка уткнулась носом в прибрежный камыш.

Капитан вылез из лодки, подставил княгине спину. Хурдоба залезла и Эванс доставил ее на берег.

На берегу Ганс Рабибулин отчаянно махал флагом.

— Боже мой! — Княгиня всплеснула руками. — Рабибулин, вы ли это?!

Рабибулин узнал княгиню и перестал махать.

— Это я. — Ответил он. — Добрый день, ваша светлость.

— Ты, выходит, жив остался!.. Что у тебя стряслось?

— Случилась беда, ваша светлость. — Рабибулин набрал воздуха. — Его величество, короля Гуго Пятого, придавило в лесу корабельной сосной, честное слово. Я, естественно, один поднять с него сосну не в силах.

— Что же, и Гуго — живой?! — Воскликнула Хурдоба, схватившись за щеки.

— Живой, ваша светлость. Да только если мы не поторопимся — недолго ему жить.

— Так побежим же скорее к нему!

— Нет, ваша светлость. Нам в таком составе дерево не одолеть. Чтобы этакую сосну приподнять, всю команду привлечь необходимо.

Княгиня повернулась к Эвансу.

— Капитан, немедленно прикажите матросам плыть сюда!

Авраам отсигналил на корабль.