Он, похоже, удивлен. Чему он удивляется? Неужели не знает, что идет война?

Мужчина схватился обеими руками за древко алебарды, открыл рот, чтобы что-то сказать, умер и упал, аккуратно соскользнув с острия алебарды. У него не было никакого оружия. И тогда Джуифрезу пришла в голову мысль: Наверное, это не та деревня. Может, это вовсе не та деревня, где, по донесению наших разведчиков, расположилась рота лучников Сконы для нападения на Бризис. Ох, разве это не?..

Мимо бежала женщина, не замечая его. Магистр Джуифрез наклонился и схватил ее за руку, так что она развернулась и упала на его плечо. У нее был совершенно обескураженный вид.

— Эта деревня, — спросил он, — как она называется? — Женщина глянула на него так, словно перед ней был жуткий сказочный зверь.

— Примен. Это Примен. — Джуифрез поморщился.

— Ты уверена?

— Конечно, уверена. Я тут живу.

— Проклятие, — сказал Джуифрез и отпустил ее руку; ни один кролик не сумел бы убежать быстрее. — Черт возьми, — прошептал он, — не та деревня. Это наши люди, верные подданные Фонда. Какой абсурд.

Он передохнул, собрался с силами, убедился, что дышит ровно, поднялся на ноги; потом сделал глубокий вдох и прокричал команду о прекращении атаки. Как раз в этот момент из тумана вынырнул человек и огрел его по голове табуреткой.

Когда магистр Джуифрез пришел в себя, то услышал голоса; кто-то плакал, вопил и ругался, но уже по-другому. Это были звуки боя. Неправильно, мы напали не на ту деревню, — сказал он сам себе; затем донесся голос с низким, характерным акцентом Сконы, который командовал, стараясь перекричать шум. Все-таки та деревня? — спросил он себя. Нет, не может быть. Джуифрез не сразу сообразил, что произошло; видимо, кто-то как-то прорвался в соседнюю деревню и позвал лучников Сконы на помощь. Чудесно, — посетовал магистр Джуифрез, изумленно качая головой, — я не только устроил бойню не в той деревне, но и ухитрился превратить ее в нашего врага. Как, черт подери, я все это объясню, когда вернусь домой?

К нему шли какие-то люди. Магистр Джуифрез отполз в сторону, как убегающий краб, и спрятался под телом человека, которого убил; из тумана выступили около дюжины мужчин. Глядя из-под руки мертвеца, он не мог как следует рассмотреть этих людей, но на них были кольчуги и шлемы, а в руках луки; в данных обстоятельствах этого ему было достаточно. Джуифрез затаился и молил богов только о том, чтобы не чихнуть.

— … прятаться незачем, — проговорил один из мужчин со сконским акцентом. — Нас в четыре раза меньше, и мы не видим, куда стрелять. Мы даже не должны были очутиться здесь, черт возьми. Надо отсюда убираться, пока можно.

— Ни черта не видно, — подтвердил другой лучник. — Только время теряем. С чего ты, кстати, взял, что в четыре раза?

— Кто-то сказал, — ответил первый. — Говорили, что четыре взвода тяжелой пехоты появились прямо из ниоткуда. Я не против честного боя, но четыре взвода…

— Не нашего ума дело, — перебил третий. — Что надо делать — так это рассредоточиться, окружить деревню и перебить их, когда они начнут выходить.

— И позволить им спалить деревню?

— Разве похоже, что они жгут деревню? Будь реалистом. — Голоса смолкли. Убедившись, что они ушли, Джуифрез отпихнул труп и поднялся на ноги; икры свело, обе ноги пронзили иголки и гвозди, поэтому быстро идти он не мог. Нелепо погибнуть из-за того, что он не может бежать, так как затекли ноги.

Надо на что-нибудь опереться, решил он, стоя на одной ноге, и навалился на косяк лачуги. В конце концов, он в данной ситуации являлся командиром или по крайней мере боролся за это положение со своим противником, вражеским капитаном. Выходило, что все, что он сделал после того, как они бросились в долину, это налетел на стену, убил лояльного крестьянина, глупо ушибся и спрятался от врага. Ерунда, конечно; однако у него есть обязательства в отношении ста пятидесяти человек роты.

Если ему удастся их найти. Туман, во всяком случае, стал гуще, чем раньше. Джуифрез попытался призвать свой мозг к порядку, но его душевный парламент представлял собой неугомонное вопящее сборище. Единственное, что приходило в голову, это попытаться отыскать в тумане кого-нибудь из своих людей. Похоже на абсолютно надежный способ погибнуть, но других идей не было. Поползав на коленях и пошарив вокруг руками, Джуифрез наконец нащупал алебарду. Он с трудом встал, что-то прошептал и шагнул в туман.

То ли это была удача, которая сопутствует храбрым, то ли везение, преследующее дураков, а может, интуитивная прозорливость очень высокого уровня, но почти сразу же он наткнулся на дюжину алебардщиков. Они образовали ненадежную и неуклюжую круговую линию обороны, слегка овальную, где каждый был развернут наружу, от чего солдаты, находящиеся в тылу, шли задом наперед. Поскольку их никто не направлял, а туман оставался непроглядным, их шатало из стороны в сторону, словно компанию пьяных гуляк или команду неопытных гребцов, пытающихся плыть на длинной лодке против сильного течения. Вот они шатнулись и наскочили на амбар, и три солдата с краю чуть было не упали, потом группа изменила направление и колыхнулась в другую сторону. Кричать им было бессмысленно, поскольку солдаты в шлемах с застегнутыми нащечниками расслышать практически ничего не могли.

Однако для начала и это неплохо, и Джуифрез бросился к ним, размахивая руками. Группа тотчас же неорганизованно остановилась, вздрогнув, как телега, налетевшая на пень. Кто-то крикнул ему «Проваливай!» или что-то в этом роде. «Это я! — проорал он в ответ. — Магистр Джуифрез. Остановиться и построиться! Смирно!»

Почему-то у него возникло впечатление, что солдаты не особенно обрадовались встрече с командиром. Они стояли на месте, по-прежнему угрожающе держа алебарды наперевес, словно Джуифрез был эскадроном тяжелой конницы, несущимся на них со всех сторон.

— Стой, кто идет? — нервно крикнул кто-то. — Подойди и назовись.

— О, ради… — проговорил Джуифрез. — Это я, магистр Джуифрез. Вы что, не узнаете?

— Сэр! — Человек, угрожавший ему, вытянулся в струнку и — отдал честь.

— Пропусти меня, — прорычал Джуифрез и, оттолкнув солдата плечом, подошел к строю. — Направо, — скомандовал он, — за мной! Марш! И, черт возьми, не отставайте.

Как тут же выяснилось, он скорее стал помехой, нежели помощником. Теперь, когда появился офицер, солдаты немедленно прекратили все попытки самостоятельно выбирать путь и двинулись по последней прямой линии, по которой шли, прежде чем услышали команду. Разумеется, так оно и должно быть в соответствии со строевой подготовкой и уставами; но Джуифрез видел не больше, чем кто-нибудь другой, и мысль, будто он начнет отдавать ясные, четкие и своевременные команды дюжине солдат, половина из которых пятились задом наперед, была явно абсурдной.

Действительно ли нужно так толпиться? — подумал Джуифрез. — Нас никто не атаковал. Почему бы не построиться в колонну и просто не уйти отсюда?

Еще одна группа людей выступила из тумана и почти налетела на них, прежде чем кто-либо смог сообразить, что происходит. Встреча была настолько неожиданной, что ни один солдат даже не успел поднять алебарду; и хорошо, поскольку оба отряда были вооружены алебардами…

Наши, — с удивлением осознал Джуифрез.

— Все в порядке, — крикнул он, прежде чем кто-нибудь успел получить ранение. — Это мы. Шастел. Все в порядке.

Откуда-то из середины другого отряда донесся голос, который Джуифрез узнал: один из сержантов отдавал команды.

— Конорт! — заорал Джуифрез. — Это я, Джуифрез.

— Сэр! — рявкнул в ответ сержант.

Джуифрез на мгновение закрыл глаза; он с ужасом понял, что охватившее его чувство было облегчением, связанным с концом невыразимого страха, в котором он не позволял самому себе сознаваться. Я был в ужасе; а сейчас нашел еще солдат и опытного унтер-офицера, так что теперь, видимо, все будет хорошо.

— Сержант, постройте людей в колонну. Сколько с вами? — Оказалось, что Конорт собрал большую часть второго взвода; теперь их было около пятидесяти, достаточно большой отряд, чтобы справиться с любыми неожиданностями.