Сложный замок с составным ключом и парой секреток так не открыть. А уж артефактный замок и вовсе проще вырезать из двери, чем пытаться взломать.

Но тут замки — одно название! Наверное, что бы приходящие слуги мелочевку по комнатам не тырили.

Осмотрел комнату маман — какой то не жилой вид, разве что будуар зачетный, столько кремов, скрабов и прочих пудрениц, что сдай это старьевщику — откроет магазин подержанной косметики и сможет торговать полгода без потери ассортимента.

В одной из комнат предназначенных для слуг нашел большую связку ключей, рассортированных по этажам и с подписанными номерами. Это просто отлично! Навык — навыком, но ключами открывать гораздо быстрее.

На втором этаже нашлась комната сестры, тоже ничего интересного. Был бы я озадаченным подростком — покопался бы в шкафу с нижним бельем. Но я уже вполне состоявшаяся личность, хотя гормоны дают о себе знать, да и легкая неадекватность от прошлого всемогущества слегка ощущаются.

Впрочем, с гормонами отлично помогла агентесса, надо было запомнить ее имя, бейджик то я видел, но как то не привык обращать внимание на имена чужих слуг. Зачем их запоминать, когда они в разных местах разные?

Так что ограничился общим взглядом. На будущее — имеет смысл поискать тайники, что у сестренки, что у маман, но на вдумчивый поиск нужно время, а мне еще кабинет надо найти.

Кабинет нашелся на том же втором этаже, но в другом крыле от сестренкиной комнаты. Вот тут действительно — замок так замок! Надо было мне не тупить, а посмотреть по ключам. Он единственный имел пять коронок, два упорных бурта и шесть отверстий под штифты. А еще, после нескольких манипуляций с поворотами, нажатиями и оттягиванием на головке засветилась рунная цепочка. Дверь щелкнула и разблокировалась.

Кабинет был высоким. Строители объединили два этажа в один и высота стен, на контрасте с коридором, просто подавляла. Первое, что бросалось в глаза вошедшему — большой массивный стол черного дерева.

Сторона обращенная к посетителю была украшена резьбой с завитушками, а моя чуйка сигнализировала о том, что среди этих завитушек могли прятаться весьма пренеприятные вещи и артефакты. Все же переговоры иной раз могут протекать весьма бурно и иметь лишний козырь, который может обездвижить или ослабить оппонента весьма полезно.

Стены украшали портреты и книжные шкафы. Похоже в этом доме нет отдельной родовой библиотеки, талмуды в старинных переплетах встречались на полках рядом с современными изданиями, в одном из шкафов пара полок была забита свитками. Да, с книгами придется разбираться в другой раз, слишком их много даже для того, что бы просто просмотреть названия.

В правой части кабинета имелось две двери, между ними висел осадный арбалет с воротом и десятком болтов, одна дверь вела в комнату отдыха с небольшим угловым диванчиком, столиком, кофематом и набором для приготовления кофе на турке. Я запустил цикл очистки кофемата и принялся разглядывать гобелен украшающий стену. Гобелен бы так себе, он, конечно, прикрывал стену и можно было потратить много времени рассматривая изображенную на нем картину леса, но подобная «настенная живопись» — не мое. Другая стена имела более практичное украшение — бар полный различных бутылок.

Кофемат звякнул сигнализируя об окончании цикла очистки, я, нажав пару кнопок, получил кружку горячего, ароматного кофе и вернулся в кабинет.

Где хранят секреты? Конечно же в сейфе! Но сейчас мне надо было понять, что вообще происходит, а с секретами я разберусь потом. Так что, вместо поиска сейфа, я решил заняться монументальным столом.

Только я устроился на кресле, что было под стать столу — огромное, оббитое черной кожей, с высокими подлокотниками, как от входа раздались крики и стрельба.

Ну как так то? Пока я таскался с пистолетом за поясом — он ни разу не пригодился, а как оставил его в комнате — так сразу и ситуация! Не даром говорят — носи ствол всегда с собой, иначе он понадобится в момент отсутствия!

Времени бежать на третий этаж и вооружаться не было, так что я схватил со стены осадный арбалет, тяжеленная, однако, штуковина и затрещал воротом натягивая стальную тетиву. Задержка хоть и небольшая, но бесячая.

Вот щелкнул орех арбалета принимая тетиву на взвод, я снял тяги ворота, уложил стрелу под прижим, подхватил еще парочку, не факт, что успею перезарядить, но путь будут и ломанулся из кабинета на крики, прикидывая — а как из этой бандуры целиться, если я его навесу еле удерживаю.

Первый этаж меня встретил криками, кровью и пулей, на которую я нарвался выбегая на лестницу.

Первый этаж меня встретил криками, кровью и пулей, на которую я нарвался выбегая на лестницу.

Спас меня осадный арбалет, именно его ложе и перехватило этот злой кусочек свинца. Тут даже и не поймешь — то ли счастье, что задержался взводя этого монстра, то ли наоборот — выскочил бы раньше, под слепой выстрел и не попал бы.

У входа полосовали друг друга когтями две девичьи фигуры, обе — один в один как моя сестренка, а маман — прыгала вокруг и стреляла из короткоствольного револьвера весьма приличного калибра.

Девушкам везло, пули летели куда угодно, только не в них, именно одну такую я и перехватил на выходе из коридора.

Сбежав по лестнице вниз, я заорал:

— Всем стоять! — и выстрелил из арбалета в потолок.

Последнее я сделал зря, так как на выстрел никто внимание и не обратил, чай не револьвер .45 калибра, вот тот рявкает грозно, так что уши закладывает, а гудение спущенной тетивы арбалета за девичьими криками никто и не заметил. Радовало только то, что у маман закончились патроны и она вхолостую щелкала курком.

Лезть к девушкам врукопашную я остерегался, пока буду разнимать — они меня в четыре руки исполосуют. Чем пользуются не ясно, но сечек и глубоких кровоточащих царапин на обоих девушках было достаточно.

Остается одно — принуждение к миру! Я перехватил арбалет на манер дубинки и ворвался в женскую драку дубася девичьи тела. Пара ударов по почкам, тычок по печени и отмахивания от попыток вырвать мне глаза и принужение увенчались успехом. Правда пришлось и маман жестко оттолкнуть, так как она решила принять участие перехватив револьвер на манер кастета и попыталась проверить прочность его рукояти молотя по нашим головам.

— Что здесь происходит? — с ситуацией явно следовало разобраться по свежим следам.

— Она допель! — практически в унисон заявили сестренки, некультурно тыкая пальцами в друг друга.

— Маман? — я обратил внимание на тяжело дышавшую от схватки женщину.

— Какая я тебе маман, урод?! — на лице женщины отразилась незамутненная ярость.

Вот так вот. Приплыли. И что теперь со всем этим делать?

— Значит так, сейчас все идем в столовую и вы все мне рассказываете!

— А не слишком ли много на себя берешь, сопляк? — у маман было свое мнение по этому поводу.

— А тебе потроха выпустить или коленей лишиться хочешь? — я зажег проекцию Аурных когтей. — Про дуэли слышала? Так я там не все что мог показал, могу устроить мастеркласс, только, боюсь, потом тебя никакой лепила не соберет!

Терпеть не могу давить на женщин с позиции силы, но некоторые другого подхода вообще не понимают.

Маман судорожно сглотнула, кивнула и первой направилась в сторону столовой, за ней, оставляя на полу мелкие капли крови, шествовали сестренки, я, с арбалетом на плече, замыкал процессию.

— Итак, кто пояснит мне ситуацию? — я оглядел дамскую часть населения дома рассевшуюся за столом.

Ответом была тишина.

— Ладно. — я начал взводить арбалет. — Я устал от непонимания и кто откажется прояснять ситуацию — получит стрелу в ногу.

— Ты не посмеешь! — злобно зыркнула на меня маман.

— А ты рискни испытать! — болт занял свое место и я продолжил: — Начни с того, почему ты не маман.

— Это я тебе скажу, — вдруг заявила одна из сестренок. Одежда на ней была весьма истрепанной и если бы не пышная фигура, то ее вполне можно было бы принять за бродяжку. — Это тебе не мать, а мачеха. Охомутала отца и сгубила. Тебе прикормленный лекарь мозги подправил, на днях ты должен был словить инсульт и все досталось бы ей и ее доченьке.