– Кажется, принцесса всё-таки испугалась, – заметил красноволосый, чуть старше Максимилиана, видимо, близкий друг, раз смел так высказываться.

– Илиас, ты говоришь о моей невесте, – напомнил король с недовольством, и я даже почувствовала к нему некую благодарность.

Правда, соглашаться со статусом невесты я всё ещё не планировала, но что не сделаешь, лишь бы сохранить достоинство. Наконец Максимилиан подал мне руку, за которую я ухватилась, а лорд Илиас подсадил, чтобы уже Владыка легко усадил меня перед собой.

И приобнял рукой за талию, если быть точной.

И мы действительно сидели высоко. Я с некоторым опасением взглянула вниз. Нет-нет, высоты я не боялась, но всё равно было непривычно.

– Вам удобно, принцесса?

– Ваша близость несколько… – я пыталась подобрать более мягкое слово, чем «нервирует».

– Мне отодвинуться? – уточнил Владыка и даже руку убрал.

Испугавшись, я сама прильнула к нему, положила обратно его ладонь на талию и схватилась за неё, впиваясь ногтями. Король рассмеялся. Смешно ему! Просто у него конь – монстр!

– Вперёд, Мгла, – шепнул Максимилиан, и конь легко послушался.

– Это ещё и девочка? – уточнила я.

– Я умею усмирять буйных и своенравных принцесс, – двояко отозвался он.

Захотелось его чем-то стукнуть, очень захотелось… но сейчас он был всадником, управляющим настоящим монстром, а мы уже мчались на бешеной скорости к озеру, поэтому я только буркнула:

– Там, на озере, в нашу первую встречу вы сказали, что не собираетесь брать меня в жёны. Оказалось, что вы меня обманули.

– Вы не сказали своего имени, откуда мне было знать, что я уже сделал вам предложение?

Я запыхтела, как Хозяюшка, когда она забывает о пирожках в печи и те подгорают. Вот и у меня подгорало… Только не пирожки.

– Вы не спрашивали о моём статусе.

– Знаете, я когда встречаю полуголую деву в озере ночью, едва ли могу предположить, что она принцесса.

– И часто вы таких встречаете?

Кажется, мой вопрос поставил короля в тупик, потому что он склонил голову, бросив на меня удивлённый взгляд.

– А вы каким ответом удовлетворитесь, ваше высочество? Вас устроят рассказы о моих похождениях или вы предпочитаете в женихах почти монаха?

– Честного предпочитаю.

– Честность вам не понравилась, как мы уже успели убедиться на примере статусности моей невесты, – хмыкнул он.

Крыть было нечем. Но отчего-то знать о похождениях Максимилиана, равно как и воображать его девственником, мне не хотелось. Пусть будет что-то посередине. Благородный и опытный мужчина, вот.

Ну хоть кто-то же в нашей паре должен обладать опытом?

Тьфу! Нет никакой нашей пары. О чём я вообще думаю?

– И часто принцесса купается на озере? – внезапно спросил Владыка, слегка наклонившись ко мне.

– А короли? – парировала я. – Неужели не могли дождаться ванной в нашем дворце в первую ночь нашего знакомства? Там бы и освежились после дороги. Или вы думали, что в Бриоле нет водопровода?

– Я хотя бы мог быть недостаточно осведомлён, но вы, ваше высочество, местная, так почему бы сами не подождали до покоев?

Туше. Крыть нечем. И всё-таки очень странно, что король решил искупаться, находясь совсем недалеко от дворца. Здесь наверняка есть какая-то загадка, и я её обязательно разгадаю.

Мы уже подъехали к лесу, в котором скрывалось озеро. Первым спешился король, и только после подхватил меня, очень бережно и аккуратно поставив на ноги. Коня он привязывать не стал… необычная это порода, совсем необычная. Думается мне, не обошлось здесь без магии.

Лес был тихим, только пересмешки нимф и их голоса, похожие на звон колокольчика, звучали со всех сторон. Я осторожно переступала через ветки и старалась отдалиться от короля, дотрагиваясь до стволов деревьев и шепча каждому просьбы о помощи – задержите, вскружите голову Владыке.

Нимфы прислушивались ко мне, подбирались ближе, их смех становился всё более громким и чётким, и было в этом своё очарование. Вверх взметнулись светлячки и закружились вокруг нас. Максимилиан попытался отогнать их, словно надоедливых мошек, я лишь покачала на это головой, слегка улыбаясь.

Наивный! Светлячки – тоже духи леса, они прислушались к моим просьбам.

– Какой мужчина…

– Наш…

– Идём с нами, – шептали нимфы за моей спиной, а я всё прибавляла шаг, отдаляясь от его величества.

Вскоре скрылась за деревьями и смогла выйти к озеру. Огляделась и приметила на берегу знакомую троицу. Они о чём-то громко спорили и, когда я подошла, затихли. Я бросила взгляд на водную гладь – неспокойную, буйную. Совершенно не свойственную озеру в безветренную погоду. На его поверхности то тут, то там образовывались воронки, и я была уверена, что имеют они магические свойства.

– Нужно достать Призмы. Тёмная магия тут и она мешает, – нахмурился Ёрик. – Призмы привлекли её внимание, не уверен, что нам удалось что-то узнать и выявить её источник и направление. Но если мы лишимся Призм…

Призмы были важным магическим артефактом, работающим на пальце. Древним. Они чувствовали потоки, могли указать направление и даже восполнить иссушённую местность. Но главная их цель на данный момент – указать, если тёмная магия будет подбираться к обиталищу фейри, поэтому малый народец и рисковал, решившись опустить Призмы в сам магический источник, чтобы узнать, кто его отравляет.

Отец был против всех этих идей. Он считал, что ввязываться в тёмную магию не только опасно, но и бессмысленно – тёмная магия слишком неуловима, да и вредила она только фейри – обычные маги её не замечали, даже могли пользоваться, но её высокая концентрация приводила к гибели полей с волшебной пыльцой.

А вот если сделать что-то не так, можно и проклятие навлечь на все земли и весь род. Так что из двух зол отец выбирал меньшее – либо рискнуть навлечением проклятий и бедствий, но остаться одним из самых богатых королевств, либо потерять былое величие, но гарантированно выжить.

Я же считала, что зло нельзя игнорировать, с ним надо бороться. Максималистка то ли в силу возраста, то ли характера, но я хотела очистить наши земли от тёмной магии, первые проявления которой зафиксировали ещё лет пятнадцать назад.

Я быстро скинула верхнее платье и ботинки и оглянулась на лес – оттуда всё ещё доносился смех нимф, значит, им удалось пленить короля. Странно, но это одновременно вызвало и радость, и раздражение. Зачем только напросился со мной? Чтобы развлекаться?

– Держи пыльцу, радость наша, – протянула мне большой (по меркам народца фейри) мешочек Хозяюшка, и я осторожно приняла его двумя пальцами. – Распыли, вода тебе поможет. Но если почувствуешь, что не справляешься…

– Выплывай, – кивнул Ёрик. – Не смотри на Призмы, не так они ценны, как твоя жизнь. Поняла?

Последний вопрос прозвучал настолько строго, что я невольно кивнула, словно болванчик.

– И кольцо матери переверни на указательном пальце, оно, если что, вытянет тебя, – продолжила Хозяюшка.

Я посмотрела на левую руку, где красовался перстень с рубином. Отец подарил мне его на десятилетие, сказав, что это прощальный подарок матери перед тем, как она сбежала от нас. Она была слишком свободолюбивой и дворцовые стены душили её, а тут ещё материнство… Не справилась она с грузом ответственности. Храмовники развенчали их брак через год безуспешных попыток отца найти жену и мать своего первенца.

Я уже давно пережила эту травму и больше не злюсь на мать – она просто не могла поступить иначе. Жизнь у людей одна, и я не могла её винить за слабость, просто ей было тяжело.

Однако кольцо я приняла и берегла. Оно не только было дорогим сердцу напоминанием о маме, но и сильным защитным артефактом. Перевернув его камнем к ладони, я вновь прислушалась к звукам, доносившимся из леса, и, убедившись, что король не следит за мной, побежала к озеру.

Вода была холодной, совсем не как вчера. Я раскрыла мешочек, высыпав на ладонь пыльцу, и сдула её, шепнув:

– Берегите меня, духи озера, береги меня, живая вода.