— Это точно удобно? — раздается почти над ухом ее сдавленный шепот.

Вздрагиваю, резко разворачиваюсь и чуть не сбиваю малышку с ног. Ловлю на лету, усаживая на диван, а сердце в легкой панике подкатывает к горлу, колотясь немыслимо быстрыми ударами. Частый вдох — выдох, перевожу дыхание и отступаю.

— Мне пора. — Сбегаю, как нашкодивший мальчишка, потому что еще чуть-чуть — и я заплыву за буйки в настороженных озерах ее зеленых глаз.

Лишь у самой двери вспоминаю, что забыл рассказать ей еще об одном квартиранте. А эта рыжая морда сама напоминает о себе, вальяжно выходя из ванной комнаты.

— За Кощеем пригляди! — кричу, хватаясь за ручку входной двери.

— Что? — Удивленный возглас — и Агния выглядывает в прихожую, а, проследив за моим взглядом, расплывается в довольной улыбке. — А почему Кощей? — ласково и нараспев вопрошает она.

Мысленно вздыхаю от набившего оскомину стандартного вопроса от всех, кто видит впервые этого рыжего обормота с круглой наглой мордой, толстым пузом и длинным пушистым хвостом.

— Он же больше на Гарфилда похож, — разглядывая животинку, выносит свой вердикт кроха (и это, кстати, тоже привычное сравнение).

Агния осторожно присаживается и берет кота на руки. Не успеваю предупредить, что зверюга не любит «телячьих нежностей», как эти двое уже милуются, и рыжий предатель, мурлыча, тычется мордой в маленькую женскую ладошку, выпрашивая ласки. В замешательстве смотрю на все происходящее и медленно офигеваю.

— Потому что, когда этот шерстяной мячик прибился ко мне, он был тощим и истерзанным собаками, но до чертиков живучим, — поясняю происхождение клички. — Его еда на кухне в нижнем ящике, в туалет он ходит на унитаз, так что дверь в ванную на первом этаже не закрывай — на улицу он не любитель ходить.

— Хорошо, — мелодично тянет она, поглаживая кота и даже не поднимая на меня глаз, а я экстренно сваливаю с собственной территории.

Прихожу в себя, только когда стрелка на спидометре неумолимо близка к критической отметке. Несколько участников дорожного движения, движущихся по встречной полосе, сигналят мне передними фарами, сообщая о стоящих в кустах блюстителях порядка на трассах. Сбавляю скорость, немного разжимаю пальцы, вцепившиеся в рулевое колесо до хруста пластика, и громко-громко выдыхаю все известные мне нецензурные выражения. Становится чуть легче, и захватившее меня напряжение медленно ослабляет хватку, позволяя дышать ровнее и прочистить мозг.

Что это вообще такое было? Чем меня накрыло? Старею, что ли? Становлюсь до жути сентиментальным и сердобольным? Вот на кой ляд я ее оставил у себя?!

Ищу хоть какое-то оправдание своему нелепому поступку, но не нахожу и шлю все необъяснимые домыслы лесом. Сейчас не до мозгокопательства. Сейчас важнее работа.

Работа всегда была, есть и будет на первом месте! И именно ею я сейчас и должен заниматься, а не гонять в голове образ взволнованной, напуганной, обиженной, ранимой крохи.

Въезжаю на автостоянку, занимаю зарезервированное за мною парковочное место, глушу мотор и пару минут просто сижу, пялясь в одну точку. Методично гашу эмоциональные волны, напрямую связанные с настырно всплывающим в памяти образом утренней гостьи. Настраиваюсь на рабочий лад дольше обычного. Нехило меня так зацепило!

Так, стоп! Вырубаем Робин Гуда! Не до этого сейчас.

Девчонка пристроена, и ладно, с остальным буду разбираться позже, и то если она не сбежит в мое отсутствие, а пока… пока есть более важные вопросы. Например, как бывшая мачеха Владислава Аркадьевича Виннера волшебным образом оказывается совсем не бывшей, а в свете последних событий так вообще богатой вдовой, да еще и с ребенком, родившимся спустя семь месяцев после, как теперь выясняется, фиктивного развода. Зачем ей весь этот спектакль? И если эта афера дело ее рук, почему не предъявляет права и даже носа не кажет из того городишка, в который переехала два года назад? А если не ее, то кто за всем этим стоит? Как провернули и чего от них ожидать?

Вопросов море. Ответов нет. А начальство ждет.

Забираю с пассажирского сиденья папки и рабочий планшет. Выхожу из автомобиля и, набрав номер одного из спецов, назначенных мною на сопровождение в сегодняшней поездке, уточняю мелкие детали, согласую вторую машину и подтверждаю выезд в ближайшие пятнадцать минут.

— Все, ждите нас около входа, — завершаю разговор, заходя в лифт. — Мы сейчас спустимся.

Влад ждет меня в своем рабочем кабинете. Захожу в помещение, едва стукнув костяшками пальцев по дверному полотну, номинально обозначив свое появление.

— Ну что, за ночь нашел что-то более вразумительное для объяснения, какого хрена происходит? — не отрывая взгляда от экрана работающего ноутбука, с ходу спрашивает он.

— Нет. Надеюсь, на месте и при личной встрече будет больше пользы.

— Тогда поехали.

Несколько часов пути я упорно занимаюсь анализом уже имеющихся сведений, по десятому кругу перечитывая одно и то же, пролистывая распечатанный материал и перезванивая по некоторым не ответившим мне вчера номерам. Да и последующие два дня забиты делами так плотно, что об оставленной у себя дома крохе я вспоминаю, когда рано утром на мой служебный телефон приходит вызов от команды быстрого реагирования.

— Степан Станиславович, — чеканит спец, — прошла сработка по проникновению в ваш дом. Команда направлена на место. Ждем особых указаний.

— Черт! — выдыхаю я, проводя раскрытой ладонью по лицу в попытке стереть остатки сна. — Без меня ничего не предпринимайте. Скоро буду.

— Есть.

Я совершенно забыл предупредить девчонку о сигнализации, настроенной таким образом, что если в течение суток входная дверь не открылась хотя бы один раз, система автоматически срабатывает и ставит дом под охрану. Так и случилось. Только зачем она дверь открывала, чего ей в доме не сидится? И в доме ли она вообще?

Гоняя в голове все эти мысли, быстро собираюсь. Отзваниваюсь Владу, оставляю с ним вторую машину и одного из водителей-тельников, а сам на предельных скоростях мчусь выяснять, что произошло за время моего отсутствия.

На удивление быстро, без происшествий, но, видимо, собрав все возможные штрафы, я доезжаю до коттеджного поселка. У ворот замечаю автомобиль моей команды и, кинув свой рядом, не спрашивая ничего у стоящего около калитки бойца, влетаю в дом. Торможу лишь на пороге гостиной.

— Ну и чье это чудо? — с ухмылкой в голосе интересуется старший команды, кивая в сторону сидящей на диване Агнии с котом, вольготно растянувшимся на ее коленках.

— Моё, — отвечаю на автомате, сканируя глазами обстановку.

— Да?

— Можете быть свободны, я сам разберусь. Сработку отметь как ложную.

— Угу. — Пряча ухмылку, спец разворачивается и уходит.

— Он просто гулять захотел, — нарушает повисшую на мгновение тишину тихий извиняющийся голос крохи.

А я только сейчас замечаю, что все это время сердце безумно колотилось и успокоилось лишь при виде Агнии в домашней пижаме, скромно сидящей на самом краешке моего дивана в гостиной. «Не ушла», — тихо вздыхает ошалелое сознание, и я делаю несколько шагов вперед. Присаживаюсь в кресло напротив этой забавной парочки и просто молчу некоторое время. Рассматриваю их и делаю неутешительные выводы.

*Агния*

День тихим, но уверенным шагом подбирается к своему логическому завершению. Прощальные лучи заходящего солнца щедро окрашивают гостиную небрежными мазками ярких закатных красок. Все пространство вокруг безропотно погружается в теплую вечернюю негу, приносящую с собой покой и тишину. Дневная суета постепенно затихает, мир успокаивается, словно готовится ко сну. Даже нудный дождь, моросящий второй день подряд, и тот, устав бесцельно орошать землю, еще пару часов назад свернул свои «мокрые дела» и, забрав серые тучи, молча покинул нас, благодаря чему появилась бесценная возможность насладиться глубокой синевой летнего предзакатного неба.