Врач нахмурился.

— Мне непонятен ваш вопрос, миссис Диринг.

— Мое отношение… в постели… сейчас это уже не так, как было раньше. Может, виной этому эрозия?

Врач покачал головой:

— Нет, но, прошу вас, не волнуйтесь. Рождение ребенка — большая эмоциональная нагрузка, поэтому нужно время, чтобы супружеские отношения вошли в обычное русло.

Уйдя от гинеколога, Лизетт повезла Доминика на прогулку в зоопарк.

— Мама, улыбнись, — попросил ее сын, бросая орехи обезьянам. — Пожалуйста, улыбнись.

Лизетт улыбнулась и крепко обняла мальчика. Ее охватил страх. Она понимала, что паниковать не стоит. Роды были сложными, а после них прошло всего два месяца. Нужно время, вот и все. Чувство вины ее больше не гложет, это просто последствие трудных родов.

— Папа! Папа! — Доминик бросился к Грегу, как только они вернулись домой. — Мы были в зоопарке. Там львы, тигры и огромный слон!

Грег нагнулся и подхватил мальчика на руки.

— А еще обезьянки! Мы бросали им орехи, они кривлялись, а я смеялся!

Грег внимательно посмотрел на жену.

— У тебя усталый вид, Лизетт.

— Да нет, я не устала. — Лизетт улыбнулась, но Грег понял, что она говорит неправду. — Мы чудесно провели время.

Грег опустил Доминика на пол.

— Иди поздоровайся с Люси, — сказал он. — Малышка с Симонет в детской.

— Что происходит, Лизетт? — спросил Грег, когда Доминик выбежал из комнаты. — В наших отношениях что-то не так, и я хочу знать, в чем дело.

— Все в порядке, — торопливо отозвалась Лизетт, снимая жакет.

Прислонившись к двери их спальни, Грег печально наблюдал за женой.

— Ты обманываешь меня, — вымолвил он наконец. — Обманываешь уже много месяцев. И я хочу знать почему.

Лизетт резко обернулась, испугавшись, не докопался ли муж до правды. Это означало бы, что она потеряет его.

— Не понимаю, о чем ты говоришь! — Голос Лизетт дрожал, в глазах застыл страх.

Грег подошел к жене и обнял ее за плечи.

— Черт побери, в чем дело, Лизетт? Чего ты боишься?

Она отпрянула. Как было бы хорошо забыть о страхе и боли в его объятиях!

— Ничего, — прошептала Лизетт. — Все в порядке, Грег, прошу тебя, поверь мне.

В эту секунду Грегу показалось, что жена готова в чем-то признаться. Он приподнял ее подбородок.

— Мне тридцать два года, Лизетт. — В его голосе прозвучала такая твердость, какой она раньше не слышала. — Я хорошо знаю женщин. И прекрасно понимаю, что в постели ты притворяешься, обманываешь меня.

Лизетт почувствовала, как пол уходит из-под ног. Перед ней разверзлась пропасть, в которую она так давно боялась упасть.

— Нет, Грег, — задохнулась Лизетт. — Я люблю тебя, как никого во всем мире!

— Тогда докажи мне это! — Он положил ладони на бедра жены и задрал юбку.

Лизетт всхлипнула. Ее одолевали желание и страх перед тем, что она не сможет доставить Грегу удовольствие.

Опустив жену на пол, Грег страстно впился в губы Лизетт. Она задохнулась, обняв его. Ей казалось, что она умирает от любви к мужу. Грег грубо, не сдерживая себя, овладел Лизетт. Она вскрикнула и закрыла глаза.

За несколько секунд до оргазма Грег посмотрел на Лизетт. Он хрипло дышал, но глаза его не выражали ни триумфа, ни наслаждения… а только боль и подозрительность.