– Притворитесь, что вы рады и счастливы! – Он с нежностью пригладил ее непослушный локон и добавил: – Мы все исправим позже!

– Да вы с ума сошли! – прошипела Сарала. – Что можно теперь исправить? Только что ваш брат объявил о нашей помолвке!

– Я не глухой, – ответил Шей и, прочистив горло, сказал – Благодарю тебя, Себастьян! Ты чрезвычайно любезен.

Герцог по-свойски хлопнул его по плечу.

– Ты редкий идиот! – пробормотал он.

У Саралы возникло желание поколотить кого-то из них. Но внезапно ее охватила чудовищная слабость и ей показалось, что она теряет сознание. Это испытание было похуже того, что ей пришлось вытерпеть в музыкальном театре, где на нее таращились со всех концов зрительного зала. Что же с ней будет?

Кто-то взял ее за руку. Открыв глаза, Сарала увидела склонившуюся над ней леди Деверилл.

– Вставайте, дорогая, – прошептала она. – Я помогу вам. Сарала с трудом поднялась с дивана и поправила на себе платье.

– Это я во всем виноват, – сказал сестре Шарлемань.

– Я знаю, болван! – прошипела она. – Но теперь позволь мне сопроводить бедняжку в сад, на свежий воздух. Здесь слишком душно!

– Побудь с ней там немного, – приказал герцог. – И выпроводи гостей. Да, и еще: нужно послать кого-то за ее родителями.

– Хорошо, – кивнула Элеонора.

У Саралы хватило сил только на то, чтобы дойти до библиотеки. Там у нее подкосились колени, и она упала в кресло. Если родственники Шея считают его болваном и идиотом, то что же они могут думать о ней? А главное, как она сама расценит свое поведение, когда к ней вернется способность размышлять здраво? Станет ли ей после этого лучше? Вряд ли.

– Я всегда считал, что в нашей семье только один урод – Закери! Но то, что выкинул ты, превзошло все, что можно было ожидать от него. С чего там у вас все началось? Снова с торга из-за этого проклятого китайского шелка?

Разговор двух братьев происходил в бильярдной Корбетт-Хауса. Герцог рвал и метал от ярости. Шей стоял у стола и задумчиво смотрел в окно, вспоминая все необыкновенные события минувших дней. Наконец он встряхнул головой и произнес:

– Очевидно, именно так.

– Ты в этом не уверен? Еще несколько дней назад ты утверждал, что шелк у тебя. Какой же я был дурак, что поверил тебе! Но какое отношение имеет твое бесцеремонное заигрывание с девственной дочерью маркиза к покупке партии заморской материи? Объясни мне это наконец-то, Шей!

– Все началось как бы с игры, – промямлил Шарлемань, пожав плечами. – Но мы чересчур увлеклись ею…

– И в дураках остался ты! Ведь она практически вынудила тебя жениться на ней, болван! Как ты мог попасться в ее сети?

– Ты не прав, брат! И ты сам это знаешь. Сарала не такая, она порядочная девушка, – возразил Шарлемань. – И не нападай на меня, пожалуйста, мне и без того горько.

– Не надо было ее целовать! Я, например, не имею привычки лобызаться со своими деловыми соперниками.

– Этого только не хватало! Кстати, со мной такое случилось впервые, – заметил Шей, ухмыльнувшись.

– Но дело приняло серьезный оборот, – желчно заметил герцог. – Сейчас этот дом охраняет с полдюжины слуг! Но сумеют ли они отразить нападение китайских головорезов? Что нужно от тебя китайцам? Объясни мне все толком!

– Я пытаюсь это сделать, но ты меня постоянно перебиваешь! Все началось с того, что накануне моей встречи с капитаном Блинком я проболтался о ней на балу Сарале, желая произвести на нее выгодное впечатление. На следующее утро, когда я прибыл за шелком в док Блэкфрайарз, эта плутовка уже купила весь товар и была такова!

– Я начинаю кое-что понимать, – усмехнулся Себастьян. – Но почему ты сразу же не сказал мне, что упустил свой шанс?

– Я боялся упасть в твоих глазах как предприниматель, – признался Шарлемань. – Ведь до этого мне всегда везло. Во всяком случае, меня не переигрывали девицы. Но теперь не это главное! Я тогда не знал, что Блинк украл эту ткань.

– Украл? Но у кого? – спросил герцог.

– У китайского императора!

– Что?

– Да, у самого Цзя-цина, ты не ослышался.

– Ты ничего не перепутал, Шей? Не слишком ли далеко тебя увлекло твое воображение? Твои выводы кажутся мне преувеличенными. – Мельбурн прищурился.

– Ничего я не выдумываю, Себастьян! Это не игра моего больного воображения, а суровая реальность. На пути в Карлайл-Хаус я столкнулся с тремя китайцами, вооруженными саблями. Они предупредили меня, что не остановятся ни перед чем, чтобы вернуть украденный у их императора шелк в Китай ко дню его рождения. Мне тоже надлежит отправиться туда, чтобы предстать перед высоким судом его величества. По-моему, эти люди вовсе не наемники, а воины императорской гвардии.

Герцог побледнел как мел и заявил, выпятив грудь:

– Мы живем не в Средневековье, брат! Неужели китайцы думают всерьез, что английский аристократ добровольно отдастся на волю их императора, который может его обезглавить из-за нелепого недоразумения? Это фантасмагория.

– Сарала тоже в это не поверила, – уныло промолвил Шей. – Я опасался, что Блинк сообщил китайцам ее приметы или имя, и пытался убедить ее уступить шелк мне, пока не поздно. Но она стала непомерно завышать цену, и наш жаркий торг внезапно перерос в страстные объятия. Почему так случилось, я объяснить затрудняюсь. – Он повеселел и улыбнулся, вспомнив эти приятные мгновения, завершившиеся внезапным конфузом.

– Скажи на милость, Шей: ты уверен, что китайцы не лгут? Может быть, это обыкновенная афера? – спросил Мельбурн.

Вопрос брата потряс Шея, он мгновенно понял, на что тот намекает. Однако отказывался поверить в это.

– Нет! – воскликнул он, тряся головой. – Сарала не могла организовать такой изощренный фарс! Во-первых, потому, что она только недавно прибыла в Лондон, а во-вторых, она добропорядочная девушка, а не аферистка. Нет, определенно она не способна пойти на столь низкий обман.

Мельбурн продолжал молча сверлить его взглядом. Угадать по выражению его бесстрастного лица, что у него в голове, было невозможно. Однако Шей догадывался, что вся эта грязная история ему не по душе. Ведь Саралу можно было только с натяжкой считать английской аристократкой, всю жизнь она провела в Индии, на родине факиров и заклинателей змей. Это не украшало ее репутацию.

– Если бы она задалась целью вытянуть из меня за шелк побольше денег, – продолжил Шарлемань, – то она согласилась бы уступить их мне за восемь тысяч фунтов. Однако же она мои условия не приняла.

Герцог подошел к окну и сказал:

– А мне кажется, она пожертвовала деньгами, чтобы заставить тебя жениться на ней. Разве можно сравнить эту мизерную сумму и твое состояние?

– Но ведь это я целовал ее! – привел свой последний аргумент Шарлемань.

– Это не так уж и трудно подстроить, – с ухмылкой заметил герцог. – Нет, братец, ты явно ослеплен любовью к ней. Тебя впервые ловко обвели вокруг пальца. А ведь это можно было предотвратить, если бы ты посоветовался со мной. Теперь же тебя застали в пикантной ситуации на диване с дочерью дворянина. Придется тебе на ней жениться! Иначе нашим семьям не избежать позора!

Шарлемань тяжело вздохнул: логический круг замкнулся.

– Скажи на милость, Себастьян, ты ничего от меня не скрываешь? – спросил он. – Однажды мне показалось, что ты в курсе наших с Саралой отношений.

Мельбурн прищурился:

– По-моему, речь идет не обо мне!

– Однако тебе не помешало бы объяснить, почему ты предложил Карлайлам сесть рядом с нами на музыкальном вечере, а позже пригласил их в свою ложу в театре. Зачем ты это сделал?

– Моей единственной целью было поближе познакомиться с родителями понравившейся тебе красивой девушки, – холодно ответил герцог.

– И при этом у тебя не возникало никаких задних мыслей?

– Абсолютно никаких. До тех пор, пока я не увидел тебя в ее объятиях на диване. Ты так и не понял, что произошло?

– Да ничего особенного! Это вышло случайно!

– Идиот! Ты обязан на ней жениться! И не важно, что именно вскружило тебе голову – ее красота, китайский шелк или императорские воины. В результате ты стал женихом Саралы Карлайл. Если говорить откровенно, ты бы мог выбрать себе в жены девицу и получше. – Герцог вздохнул.