Франчезко Пацци смотрел на Соломона, немного искривив тонкие губы, но насмешливым выражение его лица не выглядело. Скорее, снисходительным. С таким выражением лица охотник смотрит на уже распластанную дичь, оказавшуюся слишком неуклюжей и медленной. Он сознавал свою силу и намеренно не выказывал ее, продолжая эту неуместную пародию на диалог. Своим обходительным тоном он словно демонстрировал, что Соломон – полноправный собеседник и его личный гость. И его вежливость с каждой минутой делалась все более зловещей. Может, он и казался хлыщом в дорогом костюме, но Соломон прекрасно понимал, что перед ним – опаснейший хищник, ловкий, безжалостный и уверенный в себе. Волк, нашедший свое место в Городе Серого Камня, над которым горят переливающиеся неоновые небеса. И если этот волк еще не сомкнул челюсти на шее своей жертвы, это не означало, что он испытывает жалость. Скорее, скуку.

- Вы совершенно правы, сеньор Пять, - заметил он, обходя кругом инвалидную коляску Соломона, - Даже вы понимаете, насколько это элегантное и красивое оружие. Как глупо будет, если оно останется в руках у обычного безумца, не способного понять его настоящую цену.

- Вы теряете время, Пацци. Эта бомба – не камень у меня в кармане. Она вплетена в цепочки нейронов моего мозга, и никаким образом вы ее выковырять не сможете.

- Ну, вы слишком плохого мнения о наших нейро-специалистах, - Пацци подмигнул ему, - Уверяю вас, у них есть чему поучится даже костоправам Транс-Пола. Нет, конечно же я не могу быть уверенным на сто процентов в том, что они смогут вырезать из вашего мозга то, что нам интересно. Но они приложат для этого все усилия, уж в этом могу вас уверить. Они препарируют ваш мозг с величайшей тщательностью. Увы, нам придется пойти на необратимые повреждения, в данном случае цель того стоит. Я говорю не об обычной нейро-коррекции, она слишком поверхностна и несовершенна. Фактически, ваш рассудок разберут на мельчайшие составляющие. Вы бы удивились, узнав сколь много их даже у самого невзрачного человека… Нейроны, синапсы, танициты, ромбомеры, плакоды, коннектомы… Не правда ли, они звучат как названия сыров?..

Соломон не думал о сырах. Он чувствовал, как желудок его съежился, став скоплением едких газов в сморщенной оболочке. Он вдруг заметил еще один предмет, стоявший в комнате. Будь на его месте настоящий Соломон Пять, он бы сразу обратил внимание на эту деталь интерьера, выглядевшую тут абсолютно чужеродно и накрытую белой тканью. Нейро-корректор. Соломон узнал его, как приговоренный узнает хищный профиль гильотины, еще скрытой чехлом.

Его страх не укрылся от внимательного и острого взгляда Пацци.

- О нет, - сказал он, со смешком сдергивая ткань и обнажая блеклый пластик, металл и дерево, - Это самый обычный бытовой аппарат. Он здесь только для того, чтоб я мог убедиться в… вашей особенности, сеньор детектив. Просто небольшое сканирование. Вы ведь не станете возражать?

Возразить он не успел. Двое подручных Пацци, то ли уловив незаметный знак, то ли верно поняв интонации своего вице-капореджиме, проворно ухватили коляску Соломона за подлокотники и потянули ее вперед, к нейро-корректору. Сопротивляться Соломон не мог, резиновые колеса послушно шуршали по полу.

- Я лишь проверю, действительно ли вы пусты, сеньор детектив, - сказал Пацци легко и свободно, так, словно говорил о заказе легкого ужина, - Если эта информация подтвердится, мы с вами перейдем на иной уровень общения. Я вколю вам одно прекрасное средство, которое погрузит вас в долгий и приятный сон без сновидений. В таком состоянии вреда вам не причинит даже нейро-бомба, ведь ваше сознание будет блуждать сумеречными лугами и не сможет спустить курок.

- И вернуться, насколько я понимаю, мне будет уже не суждено?

Пацци вздохнул, как человек, вынужденный признать очевидную, но неприятную деталь.

- Боюсь, что нет, сеньор детектив. Как я уже сказал, чтобы изъять нейро-бомбу, нашим специалистам потребуется разложить ваш мозг до того уровня, когда его функции прекращают полноценно работать, а основные нейронные связи рвутся. Биологически вы будете живы. На деле же… Признайтесь, привлекает ли вас существование в роли нейро-зомби? По-моему, это не жизнь, лишь насмешка над жизнью. Такое будущее недостойно вас. Вы определенно из тех людей, которые предпочитают умереть человеком, а не человекообразным комом бездумной плоти. Виноват. Вы определенно относились к таким людям в прошлом… Однако, не будем медлить. Я очень не хочу, чтобы эта маленькая прелестная штучка в вашей голове начала свою работу прежде, чем я закончу свою. Лука, Хадид, подкатите сеньора детектива сюда. Ничего, что он сопротивляется. Он просто слишком смущен. Смелее, сеньор детектив! Ну же!

Соломон попытался вырваться из кресла. Напрасная попытка тела, которое отказывалось верить в безнадежность своего положения. Рефлекторное напряжение мускулов. Ремни не поддались и в этот раз, а сухожилия загудели от чрезмерного напряжения. Соломон попытался хотя бы увернуться из-под опускающегося обруча нейро-корректора, но и эта попытка оказалась тщетной. Один из молчаливых мужчин в сером костюме сдавил его горло железной хваткой, а другой рукой закрепил на голове пластиковый обод. Который сразу показался Соломону раскаленным добела стальным обручем.

- Начинаем, - деловито сказал Пацци, - Настало время заглянуть в вашу голову.

Аппарат негромко затрещал, как разогревающийся старый телевизор. Видеть экран Соломон не мог, Пацци развернул его к себе. Возможно, это было к лучшему. Соломон не хотел бы вновь увидеть пустое поле, перечерченное зыбкими горизонтальными полосами статических помех и обозначающее его внутреннюю суть. Клочок мертвой, выгоревшей, земли. Напоминание о своей ущербности.

- Любопытно, - Пацци одобрительно кивнул, но ни один покрытый лаком волос на его голове при этом не шевельнулся, - И в самом деле, любопытно. Впервые вижу такую картину. Ни одного нейро-модуля. Бомбу я, конечно, не вижу, но теперь уже не сомневаюсь в том, что она здесь. Мне даже кажется, я слышу ее тиканье…

На Соломона накатило головокружение, закрутившее комнату перед глазами и серые костюмы в одну мутную круговерть. Нечто похожее он испытывал прежде при установке больших пакетов нейро-софта, просто секундное помутнение сознания, вынужденного перегружать отдельные нейро-цепи мозга. Но в этот раз причиной головокружения мог быть лишь обычный страх. Контроль над которым давался Соломону все труднее и труднее. Точнее, никакого контроля уже не было, страх липкой черной лужей выбирался из его подсознания, точно из прогнившего подпола старого дома, пропитывал собой все вокруг.

- Прекрасно, - сказал Пацци удовлетворенно, щелкнув клавишей терминала, - Снимайте с него корректор. Что ж, сеньор детектив, я вполне удовлетворен. Ваш мозг действительно свободен от признаков нейро-софта, кроме того, я заметил характерные шрамы. Следовательно, вы действительно стали жертвой нападения нейро-маньяка. Тем больше вероятность найти в вашем мозгу оставленную им безделицу…

Соломон проглотил слюну, ставшую липкой и зловонной. Отчего-то сильнейшим образом захотелось пить. Мало того, что пересох язык, всего его тело вдруг стало обезвоженным, как высохшее дерево, даже по венам, кажется, двигалась не кровь, а едкий ихор.

«А ведь Пацци как-то узнал о нейро-бомбе, - подумал Соломон, пытаясь ухватиться за единственную осознанную мысль, чтобы вновь не скатиться в серый водоворот охватывающего его ужаса, - Про то, что у меня украли нейро-софт узнал весь участок. Любой детектив мог проболтаться. Но про нейро-бомбу… Дьявол, кто же про нее знал? Энглин не в счет. Или в счет? Баросса. Коротышка Лью. Маркес. Может, еще пара человек. И Пацци. Значит, кто-то ему выложил, какие сокровища скрывает мой череп? Кто-то рассказал? Кто?»

Пацци не терял времени. Небрежным движением он достал из внутреннего кармана пиджака маленький контейнер вроде футляра от ручки. Но внутри была не ручка, а шприц, блеснувший стеклом и металлом, наполненный прозрачной, немного мутной, жидкостью.