– Да, – сказала Сюзанна. – Это епископ Раундтри. Может быть, именно он отдал Джорджу карту и золотой ключ?

– Я не верю в совпадения, – встав, сказал Роган. – Тибольт носит перстень, на котором есть изображение епископа в митре. – Он понизил голос:

– Джордж помогает епископу, а затем появляется с половиной карты и золотым ключом. – Он подал руку жене. – Пойдем, дорогая. Тебе надо отдохнуть. Мы поедем в Оксфорд завтра. Я очень хочу увидеться с епископом Раундтри.

– Дорогой, меня это очень беспокоит, – по-прежнему глядя на свои туфли, сказала Шарлотта. – И Тибольт, и епископ – оба вовлечены в эту загадочную историю.

– Да, это так, но я не вижу другого выхода.

Можно с уверенностью сказать, что в Брэнхолли-коттедже моего брата уже нет.

– Милорд!

– Да, Фитц?

– Мы с миссис Бит тут кое-что обсудили. Мы предлагаем послать в Брэнхолли-коттедж Августуса, чтобы он разведал, как там обстоят дела. Если что-то можно выяснить, то он выяснит. У него хорошее чутье, у этого валлийца.

– Ладно. Я полагаю, ни вы, ни миссис Бит никому не расскажете то, что сейчас слышали?

– Ни слова, милорд!

– Никогда, милорд. Мы не расскажем и о том, что слышали насчет мастера Джорджа. Можете на нас положиться.

– Благодарю вас. Что касается Джорджа, то он мертв, и впутывать его сюда ни к чему. – Старые слуги согласно кивнули. Роган повернулся:

– Мама, вы будете ложиться?

Шарлотта не ответила.

– Мама! – Испугавшись, Роган подошел к ней.

Мать беззвучно плакала, слезы катились по ее лицу. – Мне жаль, мама, мне очень жаль. – Он поднял ее на ноги и обнял. – Все в порядке. Все будет хорошо, вот увидите. Мне так жаль! – Прижимая к себе мать, он говорил и говорил тихим, успокаивающим голосом…

Миссис Бит смахнула со щеки слезу. Фитц в бессильной ярости то сжимал, то разжимал старческие кулаки.

Сюзанна откинула голову на спинку кушетки и закрыла глаза. Бедная Шарлотта. Какой это удар для нее! Из трех сыновей двое оказались подлецами. И это еще ничего, если Тибольт всего лишь подлец. Сюзанна слегка дотронулась до щеки. Опухоль все не спадала.

– Как же я смогу закончить свою зубчатую башню, если вы похищаете меня и заставляете охотиться за сокровищами?

– Пока что об охоте за сокровищами речь не идет.

Мы потеряли свою половину ;карты и этот дурацкий ключик. Ты ведь так прекрасно знаешь Оксфорд, Филипп. Ты подходишь нам как нельзя лучше. Перестань хныкать, это тебе не идет. Да ты совсем бледный – тебе нужен свежий воздух. Мы тебя развеселим.

– Ты знаешь Оксфорд не хуже меня, Роган. Чего ты на самом деле от меня хочешь?

Сюзанна положила руку на рукав Филиппа.

– Мы хотим посетить епископа Раундтри. Мы считаем, что он как-то связан с этой историей.

– Епископ Раундтри? Это старый грубиян, который с подозрением относится ко всем – особенно к прекрасному полу. Он всячески старается внушить своим студентам отвращение к плотским удовольствиям и любовь к занятиям. Я всегда считал, что он не в своем уме, хотя и вреда от него никакого. Вы действительно думаете, что он может быть как-то связан с этими мерзавцами? С твоим братом-викарием? Так ты говоришь, Тибольт влез в твой Дом и избил Сюзанну?

С ума сойти!

Роган кивнул.

– Да. Что же касается епископа, то сейчас это единственная ниточка, которая у нас осталась. Один Бог знает, где в следующий раз всплывет Тибольт.

– Если епископ с этим связан, если другая половина карты у него, то Тибольт должен быть близко, – сказала Сюзанна. – Чтобы добиться своей цели, он должен иметь обе половины.

– Да, – сказал Роган, коротко взглянув на ее порезанную щеку и синяк рядом, который теперь был зеленовато-желтым. Каждый раз, когда Роган видел это свидетельство жестокости его брата, в нем закипал гнев. – Мы должны быть настороже. Между прочим, если папа Лев IX действительно что-то дал Макбету, то это должен быть какой-то предмет религиозного характера.

– Что-нибудь вроде бедренной кости святого Петра, спрятанной где-то в пещере?

– Что-нибудь вроде этого, – ответил Роган. – Но в точности ничего сказать нельзя. Тибольт говорил Сюзанне, что это даст ему абсолютную власть. Звучит не очень приятно, да? – с расстроенным видом добавил он.

– Да, – сказала Сюзанна, – не очень. Но мы обязательно выясним, в чем истина. Я только молюсь, чтобы она оказалась не слишком ужасной.

Филипп Мерсеро задумчиво провел рукой по подбородку и тихо засвистел. Мотив был приятный, хотя и незнакомый Рогану и Сюзанне. Когда Филипп будет в Маунтвейле, надо, чтобы этот мотив услышал Джейми. Тот наверняка положит на него лимерик.

– Я с удовольствием к вам присоединюсь, – наконец сказал виконт. – По правде говоря, в последнее время жизнь была слишком спокойной. Даже строительство башни меня больше не радует. – Филипп повернулся к Сюзанне:

– В детстве мы с Роганом вместе учились в Итоне. Если какой-нибудь задира приставал к одному из нас, то ему всегда приходилось иметь дело сразу с двумя. Я привык полагаться на Рогана – как и он на меня. Что ж, приключение так приключение. При одной мысли об этом моя душа воспаряет ввысь. Я сейчас же спрячу в стол эскизы башни. Давайте перекусим, а потом сразу же поедем к епископу Раундтри.

– Мне не терпится увидеть выражение лица старого развратника, когда он заметит Сюзанну, – сказал Роган и расхохотался. – По дороге мы тебе еще кое-что расскажем об этом.

Погода была приятной. Легкий ветерок шевелил листья дубов. Они въехали в Оксфорд с запада, проехали Наффилд-колледж, затем свернули с Квин-стрит на Сент-Олдейт-стрит, оставив слева Пемброук-колледж, а справа – великолепное здание церкви Христа.

– Мы с Филиппом посещали здесь церковь Христа, как и Тибольт. Мы называли ее «Домом»…

– Не забудь продемонстрировать свои познания в латыни, Роган.

– Ладно. «Дом» – от латинского выражения «эдес Кристи», что означает «дом Христа». Этим мои познания в латыни почти исчерпываются.

– Тебе особенно нечем гордиться, потому что сие известно каждому студенту.

Сюзанна засмеялась, но ее внимание явно было отвлечено величественным прямоугольным зданием, известным также как «прямоугольник Тома». Об этом вполголоса сообщил ей Роган, в то время как Филипп продолжал свой монолог, рассказывая о том, что здание библиотеки – прекрасный образец архитектуры итальянского Возрождения – было построено в начале восемнадцатого века.

– Епископ Раундтри часто бывает в своей канцелярии в кафедральном соборе, – сказал Роган. – Вполне вероятно, что мы найдем его там.

– Да, он может быть там. Если будет время, Роган, давай отвезем Сюзанну в Тринити-колледж. Я хочу, чтобы она увидела книжный магазин Блэквелла.

Они не нашли епископа Раундтри ни в канцелярии, ни в самом соборе. Один из одетых в черное служителей дал им домашний адрес.

– Я ждал его сегодня утром, но он не пришел, – сообщил служитель. Он был совершенно лысым, голова его блестела от пота.

Епископ Раундтри жил на Брюэр-стрит, недалеко от церкви Христа, в высоком доме из красного кирпича. Это была оживленная улица, экипажи и подводы с трудом разъезжались на узкой мостовой. Дом епископа располагался чуть в стороне от проезжей части, к нему вела узкая, покрытая гравием подъездная дорожка.

На стук вышел очень приятный молодой человек, одетый в черно-белую ливрею, со снежно-белым париком на голове. На вид ему было не больше двадцати лет. При виде Сюзанны он нахмурился, но затем, вероятно, решил ее игнорировать.

– Да, сэр? – спросил молодой человек, обращаясь к Рогану.

– Меня зовут лорд Маунтвейл. А это – виконт Деранкур. Мы хотели бы видеть епископа Раундтри.

– К сожалению, епископ приказал мне его не беспокоить. Он готовится к проповеди. – Глядя в лицо Рогану, он повернулся к Сюзанне спиной.

– Это крайне важно. Мы хотели бы видеть его сейчас.

– Молодой человек, казалось, пребывал в нерешительности.