Все это было великолепной пищей для большевистского огня. Большевики ответили проповедью классовой борьбы и провозглашением верховенства Советов.

Между этими двумя крайними направлениями находились группировки, целиком или частично поддерживавшие их, в том числе так называемые «умеренные» социалисты – меньшевики, социалисты-революционеры и еще несколько мелких партий. Эти группировки тоже подвергались нападкам со стороны имущих классов, но сила их сопротивления была подорвана их же теориями.

В общем меньшевики и социалисты-революционеры полагали, что Россия экономически не созрела для социальной революции, что возможна только революция политическая. По их мнению, русские массы были недостаточно подготовлены для того, чтобы взять власть в свои руки; всякая такая попытка неизбежно привела бы к реакции, с помощью которой какой-нибудь беззастенчивый политикан мог бы восстановить старый режим. Вот почему получилось так, что, когда «умеренные» социалисты были вынуждены взять власть, они страшились использовать ее.

Они полагали, что Россия должна пройти через те стадии политического и экономического развития, которые прошла Западная Европа, и лишь после этого вместе с остальным миром дойти до вполне развитого социализма. Естественно поэтому, что они в согласии с имущими классами считали, что прежде всего Россия должна стать парламентским государством, хотя и с некоторыми поправками против западных демократий. Следствием этого было то, что они настаивали на участии имущих классов в правительстве.

Отсюда был только один шаг к их поддержке. «Умеренные» социалисты нуждались в буржуазии, но буржуазия не нуждалась в «умеренных» социалистах. Таким образом и получилось, что министры-социалисты были вынуждены мало-помалу отступать по всем пунктам своей программы, а представители имущих классов наступали все решительнее.

И в конце концов, когда большевики разбили в прах все пустые компромиссы, меньшевики и эсеры оказались участниками борьбы на стороне буржуазии… В настоящее время то же самое можно видеть почти в любой стране мира.

Большевики, представляется мне, – это не разрушительная сила, а единственная в России партия, обладающая созидательной программой и достаточной властью, чтобы провести ее в жизнь. Если бы им в тот момент не удалось удержать власть, то, по-моему, нет ни малейшего сомнения в том, что уже в декабре войска императорской Германии были бы в Петрограде и Москве и Россия снова попала бы под иго какого-нибудь царя…

После целого года существования Советской власти все еще модно называть восстание большевиков «авантюрой». Да, то была авантюра, и притом одна из поразительнейших авантюр, на какие когда-либо осмеливалось человечество, – авантюра, бурей ворвавшаяся в историю во главе трудящихся масс и все поставившая на карту ради удовлетворения их насущных и великих стремлений. Уже был готов аппарат для раздела крупных помещичьих имений между крестьянами. Уже были созданы фабрично-заводские комитеты и профессиональные союзы, чтобы пустить в ход рабочий контроль над производством. В каждой деревне, в каждом городе, в каждом уезде и в каждой губернии имелись Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, готовые взять на себя дело местного управления.

Что бы ни думали иные о большевизме, неоспоримо, что русская революция есть одно из величайших событий в истории человечества, а возвышение большевиков – явление мирового значения. Точно так же, как историки разыскивают малейшие подробности о Парижской Коммуне, так они захотят знать все, что происходило в Петрограде в ноябре 1917 г., каким духом был в это время охвачен народ, каковы были, что говорили и что делали его вожди. Именно об этом я думал, когда писал настоящую книгу.

В борьбе мои симпатии не были нейтральны. Но, рассказывая историю тех великих дней, я старался рассматривать события оком добросовестного летописца, заинтересованного в том, чтобы запечатлеть истину.

Дж. Р.

Нью-Йорк,

1 января 1919 г.

Вступительные замечания и пояснения[5]

Рядовому читателю будет очень трудно разобраться во множестве русских организаций – политических групп, комитетов и центральных комитетов, дум и союзов. По этой причине я даю здесь несколько кратких определений и объяснений.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ

На выборах в Учредительное собрание в Петрограде было девятнадцать списков кандидатов, а в некоторых провинциальных городах – до сорока; однако в кратком обзоре целей и состава политических партий, помещенном ниже, включены только те группы и фракции, которые упоминаются в этой книге. Здесь может быть указано лишь на самое основное в их программах и дана только общая характеристика тех социальных слоев, которые они представляли.

1. Монархисты разных оттенков, октябристы и т. д. Эти некогда сильные фракции больше не существовали открыто; они либо ушли в подполье, либо их члены вступили в партию кадетов, поскольку кадеты постепенно приняли их политическую платформу. Из представителей этих групп в книге упоминаются Родзянко, Шульгин.

2. Кадеты. Так названы по первым буквам наименования партии – «Конституционные демократы». Официальное название кадетской партии (после революции) – «Партия народной свободы». При царизме партия кадетов, состоявшая из либералов – представителей имущих классов, была самой крупной партией политических реформ, в общих чертах соответствующей Прогрессивной партии в Америке. Когда в марте 1917 г. разразилась революция, кадеты образовали первое Временное правительство. В апреле кадетское правительство было сброшено, потому что оно открыто выступило с защитой империалистических целей союзных держав, в том числе империалистических целей царского правительства. По мере того как революция приобретала все более ярко выраженный характер социальной революции, кадеты становились все более консервативными. Из их представителей в этой книге упоминаются Милюков, Винавер, Шацкий.

2а. «Группа общественных деятелей». После того как кадеты утратили свою популярность из-за их связей с корниловской контрреволюцией, в Москве была организована «Группа общественных деятелей». Представители этой группы получили министерские портфели в последнем кабинете Керенского. Группа объявила себя внепартийной, хотя ее духовными вождями были люди вроде Родзянко и Шульгина. В нее вошли самые «современные» банкиры, коммерсанты и промышленники, которые были достаточно умны и понимали, что с Советами нужно бороться их собственным оружием – экономической организацией. Типичны для этой группы – Лианозов, Коновалов.

3. Народные социалисты, или трудовики. Небольшая по численности партия, состоявшая из осторожных интеллигентов, руководителей кооперативных обществ и консервативно настроенных крестьян. Называя себя социалистами, трудовики на деле защищали интересы мелкой буржуазии – чиновников, лавочников и т. д. Прямые преемники состоявшей в большинстве из представителей крестьян «трудовой группы» IV Государственной думы и наследники соглашательских традиций этой группы. Керенский был лидером трудовиков в Государственной думе, когда в марте 1917 г. вспыхнула революция. Народные социалисты – националистическая партия. Их представители в книге: Пешехонов, Чайковский.

4. Российская социал-демократическая рабочая партия. Первоначально марксисты-социалисты. На съезде в 1903 г. из-за разногласий по тактическим вопросам партия раскололась на две фракции – большинства и меньшинства. Так возникли названия – «большевики» и «меньшевики». Два крыла превратились в две отдельные партии. Каждая из них называла себя Российской социал-демократической рабочей партией и заявляла о своей приверженности к марксизму. После революции 1905 г. большевики фактически были в меньшинстве и стали снова большинством в сентябре 1917 г.

а. Меньшевики. Эта партия включает социалистов всех оттенков, которые считают, что общество должно прийти к социализму путем естественной эволюции и что рабочий класс должен сначала получить доступ к политической власти. Также националистическая партия. Это была партия социалистов-интеллигентов, а поскольку все средства просвещения находились в руках имущих классов, интеллигенция, естественно, тянулась к их образу мысли и становилась на сторону этих классов. Из их лидеров в этой книге упоминаются Дан, Либер, Церетели.