На ноги я поднялся только во второй половине дня — оголодавший организм настоятельно требовал пищи. Идти далеко не хотелось, и я решил познакомиться со своими соседями, заглянув в трактир находившийся при борделе.

Спустившись по лестнице, я еще раз осмотрел коридор, решив проверить одну догадку. Если есть выход на чердак, вполне вероятно — есть и спуск в подвал. Так и оказалось — под старым истертым половичком оказался люк, ведущий в сырую темноту подземелья. Прежде чем спускаться вниз, я вновь расфокусировал взгляд и обнаружил, что вход на каменную лестницу перегорожен едва заметной сигнальной сетью. Обычный человек наверняка бы ее пропустил, я же, благодаря урокам Агеона, смог открыть начальную стадию колдовского зрения. Оно позволяло видеть слабые потоки праны, циркулирующие в простейших заклятьях и магических устройствах. Разумеется, полноценный маг легко мог спрятать свои творения от подобных мне неучей. Здесь же либо поработал дилетант, либо сеть слишком старая и находится на грани развоплощения. Интересно, что тут прятал покойный Кнедль? Об этом секрете он тоже забыл упомянуть! И кому уйдет сигнал, если я попробую спуститься вниз? Скорее всего — мертвому извозчику, но…ведь могут быть и другие адресаты! Рисково. Еще раз осмотрев тусклое плетение сети, я решил, что стоит попробовать деактивировать её — нужно только придумать наиболее безопасный способ. Финт с монетой в этот раз не пройдет, точек привязки слишком много. Где-то на грани сознания мелькала идея, но ухватить ее я так и не смог. Промаявшись десять минут и решив, что на сытый желудок думается лучше, я прикрыл крышку люка и выбрался в переулок.

Пройдя мимо центрального входа "Багряного Шторма", я устремился в крайнее левое строение с вывеской "Трактир". Внутри было людно — матросы в полосатых тельняшках, отдыхающие после рейсов, купцы в серых сюртуках с яркими эмблемами торговых контор, несколько военных в черных мундирах, шумно обсуждающих последнюю кампанию и группа подозрительных личностей, собравшихся за столом в дальнем углу. Один из них окинул меня быстрым оценивающим взглядом и вновь уткнулся в пивную кружку. Ага, а вот и криминалитет — ждут пока местные клиенты дойдут до кондиции, а потом проводят до ближайшего переулка и помогут избавиться от оставшихся денег. За время странствий я часто общался с подобным контингентом — искал выходы на людей, занимающихся подделкой документов, нередко и просто подрабатывал. Деньги лишними не бывают, а грязные методы меня не пугали. У меня даже имелась рекомендация к одному из боссов местных работников ножа и топора. Но пользоваться ей я не спешил — еще не известно как повернется дело с Испытанием и моей учебой. Если всё пройдет удачно — возвращаться на преступную дорожку мне будет ни к чему. Изобразив на лице вежливую улыбку, я кивнул в их сторону, и повернулся к барной стойке: за ней сидели несколько размалеванных девиц в платьях с откровенными вырезами на груди — явно подыскивают клиентов. Честно говоря, товар был не очень. Или их специально сюда выгнали, чтобы ловить пьяных клиентов? Трезвые-то на них точно не позарятся!

Подойдя к трактирщику, я заказал нехитрый обед и принялся искать свободное место в зале. Есть стоя не хотелось. Последний свободный столик заняла симпатичная черноволосая девица в непривычном для провинции брючном костюме. Эмансипация! Прогресс не стоит на месте, а уж в столице он летит со скоростью поезда. Эдак они и бороды с усами отращивать начнут! Я еще раз оглядел девушку: стоит признать, в таком виде она смотрелась куда привлекательнее и соблазнительнее, чем профессиональные путаны, выставляющие свои рабочие выпуклости напоказ. С другой стороны — на местную куртизанку она совсем не похожа, но что тогда здесь делает? Обычные люди в такие места просто так не заходят. Может из тех самых элитных, которых нахваливал извозчик? Забрела перекусить из главного зала? Что ж, если здесь такие кадры — я, пожалуй, готов обуздать свой комплекс и даже расстаться с десятком лишних монет.

Получив поднос с дымящимся обедом, я подошел к ее столу.

— Ну? — устремив на меня злобный взгляд ярких зеленых глаз, выплюнула она. Вблизи ее возраст выглядел неопределенно. С этой современной косметикой мелкие пигалицы выглядят совсем зрелыми, а тридцатилетние старухи превращаются в свежих девиц. Поди пойми сколько им на самом деле!

— Привет, к тебе можно подсесть? — игнорируя агрессию, спросил я.

— Ты себя в зеркало-то видел? Тебе самое место не приличном заведении, а в стойле со свиньями! Воняешь, будто на тебе скакали от самой границы империи! — презрительно выпалила она, оторвавшись от тонкой брошюры с рисунком механической арфы на обложке. Компания матросов за соседним столом дружно заржала.

Конечно, после приезда в столицу моя одежда была пыльной и грязной, да и сам я благоухал отнюдь не розами, но не до такой же степени!

— Для шлюхи ты больно привередливая. Или сначала нужно заплатить? Ну, хорошо, сколько берешь за ночь? — ее беспричинная агрессия вывела меня из себя, полностью убив благодушное настроение.

Девушка неожиданно покраснела лицом, подскочила с места и, отвесив мне пощечину, скрылась в служебных помещениях. И что не так? Я удивленно проследил за ее бегством и, пожав плечами, сел за стол.

Не успел я съесть и половины своего ужина, как ко мне подсел крупный рыжий парень. Я окинул его взглядом: тяжелые ботинки из грубой кожи, такими обычно пользуются рабочие, невзрачные, чуть зауженные брюки, сюртук из дешевой серой шерсти — весь потертый и засаленный, на лацканах пара жирных пятен. Лицо усыпано веснушками, глаза чуть прищуренные — хитрые, из широкого рта торчит наполовину скуренная папироса. Кажется, я видел его играющим в кости с матросами. Я вопросительно поднял взгляд.

— Здорово! Я Бринер! — он тут же протянул мне свою ладонь-лопату.

Отвечать я не стал, продолжив свою трапезу. Рыжий был похож на типичного мошенника, кои постоянно ошиваются в подобных местах. Обычно такие люди сразу чувствуют, что я не принадлежу к разряду мирных обывателей и обходят меня стороной. Но этот будто и не замечал моей мрачности, возможно чувство самосохранения ликвидировала выпивка — перегаром от него фонило совсем не слабо.

— Что-то я тебя тут раньше не видел, — мой отказ пожимать руку его совсем не расстроил.

Он с шумом отодвинул соседний стул и грузно, точно куль с мукой, упал не него. Дерево болезненно затрещало. На миг мне показалось, что стул сейчас развалится, и мой собеседник позорно распластается на грязному заплеванном полу. К сожалению — удача оказалась на его стороне.

— Недавно в городе, — коротко ответил я, продолжая ковыряться в тарелке.

— И сразу в бордель! Это по-нашему! — его рот расплылся в довольной ухмылке, папироса едва не выпала, но, в последний момент, он умудрился поймать её, сделать мощную затяжку и затушить об пепельницу, стоящую на столе.

— Слушай, а чего ты Ним сказал? — неожиданно продолжил он, уставившись на меня хитрым взглядом.

— Кому? — удивился я, подняв брови.

— Ну, девушка которая сидела за этим столом, хорошенькая такая, — объяснил он, изобразив руками ее фигуру.

— Спросил: сколько она за ночь берет. А что? — ответил я, отрезая кусочек бифштекса и отправляя его в рот.

— Ну, ты дал! — Бринер шумно расхохотался. Стул снова затрещал, я с надеждой посмотрел на деревянную конструкцию: может, сейчас развалится?

— Это племянница хозяйки этого заведения. Нимилори зовут, — объяснил рыжий.

— Ну да, — фыркнул я. — Невинная девица в трактире борделя? Чего она тогда здесь вертится? Совсем мозгов нет?

— А она тут на домашнем аресте, — засмеялся он.

— Приехала из своих краёв на Испытание и закрутила роман с каким-то дворянским хлыщем. Вот тётка ее и осадила: дескать после того как поступишь в музу — делай что хочешь, а пока я за тебя отвечаю.

— Вот она и сидит здесь, ждет дня Испытания. Да и на улицу не особо-то выйдешь. По портовому району не безопасно гулять, — хмыкнул он.