— Это понятно. Я разберусь, — кивает Яр. — Ты уверена? Можешь оставаться у нас, сколько пожелаешь.

— Уверена. Я давно мечтала сбежать из родительского дома и жить самостоятельно. Может, готовить нормально научусь, об учёбе вспомню.

— Ты точно моя сводная сестра или тебя подменили?

— Точно, — Таня смущённо улыбается, а потом смотрит на меня искрящимся взглядом. — Просто я побывала в универе Майи, выслушала много весёлых историй о студенческой жизни, и меня это вдохновило, что ли. Хочу подготовиться к внешнему тестированию и поступить в вуз.

— Похвальное решение, — тихо произносит Яр.

Такси останавливается возле нашего дома. Странно, когда я стала считать этот серый особняк своим?

Пока Яр устраивает Тане допрос по поводу будущего проживания в квартире, я распаковываю вещи, включаю телефон. Несколько пропущенных вызовов, тревожные сообщения от мамы.

Холодок пробегает по телу, под ложечкой сосёт. А вдруг случилось что-то серьёзное, пока я развлекалась с Яром и Таней? Я ведь себя потом никогда не прощу…

Набираю номер мамы. Вслушиваюсь в безразличные долгие гудки.

— Да, милая. Ты как? Второй день до тебя дозвониться не могу! — слышу вполне себе бодрый голос мамы. Волнение немного притупляется.

— Хорошо. Мы в Праге были, отмечали день рождения сестры Ярослава.

— Ух ты! Молодцы какие, — не слишком-то радостно восклицает мама.

— А ты почему звонила? Всё хорошо?

— Да так… Обидно, что ты променяла нас на новую семью, — из динамика раздаётся горестный вздох. — Когда вы к нам приедете, доченька? Могли ведь на выходных нас навестить, но Прага, конечно, оказалась важнее…

— Конечно, важнее. Тут я даже спорить не буду, — падаю на кровать и с головой укрываюсь одеялом. Тошнит от этих ничтожных попыток в манипуляцию.

— Майюш, я тебя не узнаю. Совсем ты изменилась. Витенька соскучился, он так давно тебя не видел! Ты ведь даже не звонишь ему. Он переживает за тебя, поэтому хочет встретиться с Ярославом, поговорить с ним, как отец с зятем. Вдруг ты непорядочного мужчину выбрала. Богатые ведь тоже с причудами бывают.

Ага, как твой ненаглядный Витенька, думаю я, но вслух произношу совсем другое.

— Мам, в ближайшее время мы к вам не приедем, — обрубаю её жалобные фразы.

— Почему?

Да потому что Витюша может оказаться корыстным лжецом, который только притворяется обеспеченным человеком, а на самом деле хочет попросить у Яра большую сумму денег, допустим, на развитие собственного дела. Вдруг отчим давно не работает в той строительной компании или влез в долги? Я, наверное, себя накручиваю, но эти настойчивые просьбы мамы встретиться с Витюшей наводят на плохие мысли. Либо отчим изменился, либо ему что-то надо. Третьего не дано. Но маме же об этом не скажешь.

— Я пока занята, зачётная неделя на носу. Позвоню позже, хорошо? — выдумываю тупую отмазку, лишь бы побыстрее закончить разговор. Не хочу тревожить маму, пока Яр не раздобыл информацию о Викторе.

Мама недовольно сопит в трубку, но всё же соглашается.

Выключаю телефон. Сворачиваюсь под одеялом в клубочек. Как же гадко на душе. Я понадобилась маме и отчиму только после того, как вышла замуж за богатого бизнесмена. Жажда денег меняет людей. Никогда с этим не смирюсь.

Понедельник тянется невыносимо долго. Я не могу сосредоточиться на учёбе, сижу, подперев ладонью подбородок, и смотрю в одну точку. Жду звонка от Ярослава. Боюсь узнать правду про отчима. Хочу, чтобы на него не нашлось компромата, просто у Виктора слишком поздно проснулись отеческие чувства. Так же бывает, да?

Наивная Майя. Ничему тебя жизнь не учит. Люди не меняются.

Я закрываю бесполезные тетрадки и пытаюсь отвлечься от дурных мыслей. Мне нужна работа. С восемнадцати лет я привыкла трудиться, не покладая рук, совмещала учёбу с десятичасовыми сменами в ресторане, да ещё умудрялась личную жизнь устроить. Почему сейчас расслабилась? Хорошо жить на всём готовеньком, но ведь о самореализации тоже не стоит забывать.

Только вот официанткой я точно больше работать не буду. Осточертело. Да и не положено супруге крутого бизнесмена бегать с тарелками и ублажать похотливых мужланов. Хммм, а кем тогда мне устроиться? Гипнотизирую взглядом телефон. Надо бы Ярослава спросить, чем занимаются жёны миллионеров. И какого чёрта он до сих пор не звонит? Я так ногти все сгрызу, думая об отчиме!

— Эй, поможешь мне с вещами? — без стука врывается в комнату Таня.

— Окей, — быстро соглашаюсь я, пряча телефон в кармане.

Ярослав уже нашёл квартиру для Тани. Вот так, за один день. Просто позвонил знакомому риелтору, скинул сестре фотки — и она с радостью согласилась на приличную однушку в центре города. Так что завтра-послезавтра Таня съезжает, и я с грустью думаю о том, что дом вновь станет слишком пустым и холодным.

— А ты чего мрачная какая-то? — спрашивает любопытная девчонка.

— На работу хочу устроиться, но не знаю, на какую именно, — разглядываю комнату с разбросанной одеждой, качаю головой, понимая, что за один вечер мы вряд ли справимся.

— Серьёзно? На хера тебе работа? — Таня крутит пальцем у виска. — Я бы на твоём месте жизнью наслаждалась, а ты о рабстве мечтаешь.

— Любимая работа — это не рабство, а удовольствие, — тут же возражаю я.

— Ага, конечно, мои родаки обожали свою деятельность, но уделяли ей слишком много времени, постепенно превратившись в рабов. Все их мысли, все заботы посвящены только бизнесу, никакой свободы, отдыха, путешествий. Сдохнуть же можно от такой жизни!

— Но если им нравится, что здесь такого?

— Ребёнка тогда не надо было рожать! — злобно шипит Таня, ударяя кулаком по столу. — Если работа для них — смысл жизни, на хрена им дети? Или это обязаловка такая, хочешь не хочешь — а роди, иначе ты будешь считаться неполноценным?

— Не всем дано быть хорошими родителями, — с сожалением говорю я.

— Вот именно! — Таня мотает головой, отворачивается и звенящим от напряжения голосом произносит: — Ладно, не важно всё это. Ты на вопрос не ответила: зачем тебе работа?

— Чтобы чувствовать свою значимость. Чтобы не лезть на потолок от скуки, когда после сессии начнутся двухнедельные каникулы. Чтобы найти себя в конце концов!

— Ярику это не понравится, — поджимает губы Таня. — Он же старый, и мысли у него старпёрские. По-любому скажет, чтобы ты сначала университет окончила, а потом уже о работе думала.

— Мне кажется, ты ошибаешься.

— Посмотрим, — Таня достаёт из шкафа огромный чемодан, скептически осматривает захламленную комнату. — Ну что ж, да начнётся сбор шмоток!

Вещи мы с Таней собрали, даже в три чемодана всё уместили, а потом посмотрели четвёртую серию «Эйфории» и выгуляли собак. Девчонка ушла к себе, а я маялась на кухне, втыкая в твиттер и ожидая прихода мужа.

Когда Ярослав возвращается домой, я тут же напрягаюсь, боясь услышать плохие новости об отчиме.

— Привет, — мой голос выдаёт меня с потрохами: он сиплый, неуверенный, чужой.

Бесит неопределённость! Я должна знать правду. Давай, Яр, рассказывай про моего отчима!

— Почему ты дрожишь?

— Ты что-то узнал про Виктора?

Яр подходит ближе и обнимает меня. Я прижимаюсь к сильному телу, встаю на цыпочки, чтобы заглянуть в любимые зелёные глаза. В них отражается смутная тревога.

— Да, мой человек раздобыл информацию, — Яр сжимает мою ладонь, кивком головы указывает на гостиную. — Пойдём, тебе лучше присесть на диван.

— Звучит вот совсем неутешительно! — раздраженно вздёргиваю подбородок, но послушно бреду в другую комнату.

Яр достаёт виски, разливает тёмный напиток по бокалам, добавляет несколько кубиков льда.

— Держи, — протягивает мне крепчайший алкоголь. Значит, дела совсем плохи.

Залезаю с ногами на диван, обнимаю коленки рукой и дрожащими пальцами держу бокал. Пить не особо хочу, но, наверное, после слов Ярослава у меня возникнет желание забыться. Облизываю пересохшие губы и смело смотрю в глаза мужа.