— Разумеется, — ответила мисс Марпл.

Разговор перешел на различные сорта роз, но мисс Марпл очень быстро поняла, что Антея не слишком в них разбирается.

— Вы часто ездите на такие экскурсии? Вопрос застал мисс Марпл несколько врасплох.

— Вы имеете в виду — по замкам и паркам?

— Да. Есть такие, которые ездят каждый год.

— Ну, это я себе и надеяться не могу позволить. Слишком дорого. Мой друг устроил мне эту поездку как подарок ко дню рождения. Это было так мило с его стороны.

— Я все думала… Никак не могла понять, почему вы поехали. Ведь то, что это будет… ну… очень утомительно, ясно было заранее, не правда ли? Впрочем, если вам нравится ездить на Антильские острова и всякие такие места…

— Да нет, туда я попала тоже благодаря проявленной ко мне заботе. Мой племянник, такой милый молодой человек, решил доставить радость старенькой тете.

— О, понимаю.

— Не знаю, что бы я делала без младшего поколения. Все они так добры ко мне.

— Да… конечно… Правда, у нас… нет… младших родственников…

— У миссис Глинн, вашей сестры, нет детей? Она о них не упоминала, а задавать вопросы на эту тему как-то неудобно.

— Нет, у нее никогда не было детей. Может, это и лучше.

«Что ты, собственно, этим хотела сказать?» — думала мисс Марпл, когда они возвращались в дом.

На следующее утро в половине девятого в дверь комнаты мисс Марпл тихонько постучали, и после ее громкого «Войдите!» на пороге появилась пожилая женщина с подносом в руках. На подносе были чайник, чашка, маленький кувшинчик молока, хлеб и яйцо.

— Утренний чай! — весело проговорила вошедшая. — Чудесная сегодня погода! Я вижу, вы уже подняли шторы. Хорошо выспались?

— Спасибо, великолепно, — ответила мисс Марпл.

— Дни стоят просто чудо, лучшей погоды для прогулки на острова и не придумаешь. Но все-таки лучше, что вы с ними не поехали. После такой поездки долго потом ног под собой не чуешь, это я вам точно скажу!

— Я очень рада, что могу побыть здесь. Со стороны миссис Глинн и мисс Бредбери-Скотт было так мило пригласить меня.

— Ну, это и им самим на пользу. Когда здесь гости, они хоть немного оживают, а то ведь мрачное это место, ничего не скажешь, мрачное.

Она поправила шторы, подвинула на место стул и поставила на рукомойник кувшин с теплой водой.

— Наверху-то есть ванная, но, по-моему, людям постарше приятнее, чтобы все было под рукой и не надо было карабкаться по лестницам.

— Большое спасибо… вы уже, наверное, много лет в этом доме.

— Еще девчонкой служила… горничной была. Нас тогда тут трое было… кухарка и две горничные… а по временам кухарке еще и помощницу брали. Это еще при господине полковнике было. Он и лошадей держал, так что и конюх был. Хорошие были времена! Жаль, совсем молодой сын на войне погиб, а дочь совсем на край света уехала, в Новую Зеландию, и там замуж вышла… умерла потом при родах, и ребеночек тоже умер. Хозяин, бедный, жил тут потом совсем один и все забросил… После его смерти тут поселились мисс Клотильда и мисс Антея, ну, а позже, когда миссис Лавиния овдовела, она тоже переехала сюда… Чтобы все привести в порядок, без денег не обойдешься… а откуда же они у них… вот все понемногу в упадок и приходит — и дом и сад…

— Очень жаль, — заметила мисс Марпл.

— А ведь все трое — настоящие леди… Мисс Антея немножко, может, и сумасбродная, но мисс Клотильда очень умная — она в университете училась… на трех языках говорит… и, конечно, миссис Глинн — очень милая женщина. Когда она переехала сюда, я думала — теперь все повернется к лучшему. Да разве когда-нибудь знаешь, что впереди ждет? Иногда мне просто кажется, что над этим домом какое-то проклятье висит.

Мисс Марпл насторожилась.

— Пришла, говорят, беда, отворяй ворота. Сначала авиационная катастрофа… в Испании это случилось… все погибли — и друзья мисс Клотильды тоже, замужняя пара. Жуткое дело все эти самолеты, я бы никогда полететь не решилась. Девочка их, еще школьница, на счастье осталась дома и спаслась. Мисс Клотильда взяла ее сюда и воспитывала, словно родного ребенка. За границу ее возила — в Италию и во Францию. Такая милая была девочка, спокойная, ласковая. И в голову никому бы не пришло, что с ней такое несчастье может случиться.

— Какое несчастье? Здесь?

— Нет, слава богу, не здесь. Хотя можно и так сказать, что здесь. Познакомились-то они тут. Парень оказался как-то в этих краях, отец его — страшно богатый, говорят, человек — был знаком с нашими леди, ну, он и явился в гости. С этого и началось…

— Влюбились друг в друга?

— Да, сразу же. Красивый, правда, был парень, с хорошими манерами, веселый. Никто бы не подумал… нет, никто…

— Девушка попала в беду? Покончила с собой?

— Покончила с собою? — старушка удивленно посмотрела на. мисс Марпл. — Да ничего подобного! Это было убийство, подлое, гнусное убийство! Ее нашли задушенной, с изуродованным лицом! Мисс Клотильда ездила, чтобы опознать труп… и до сих пор забыть об этом не может. Труп был спрятан в кустах в заброшенной каменоломне, милях в тридцати отсюда. Только через полгода нашли после того, как она исчезла, а ведь полиция искала ее повсюду, по всей стране. И я так думаю, что он не одну девушку погубил. Подонок, отродье гнусное — как только земля таких носит. Теперь вон говорят, что есть такие, которые сами не знают, что делают, и за свои поступки, дескать, не отвечают. Чепуха все это. Тот, кто убил человека, все равно убийца, хоть их теперь и не вешают за это. Оно, конечно, в старинных родах безумцы не редкость… Взять, к примеру, Дервентов — у них в каждом поколении кто-нибудь да кончал в сумасшедшем доме… или, скажем, старая миссис Полетт: ходила по улице и все повторяла, что она вроде бы Мария Антуанетта, пока ее не заперли. Только все они вреда никому не делали, а в этом парне словно бы сам дьявол поселился.

— И что же с ним сделали?

— К тому времени смертную казнь уже отменили… или, может, он уж очень молод был, не помню. Вина была доказана и его отправили в тюрьму… не то в Бостол, не то в Бродсенд… как-то так, на «Б» начинается…

— А как звали этого парня?

— Майкл, а фамилию не помню. Десять лет прошло, позабыла. Похоже, как у того художника итальянского знаменитого… Рафел… Рафел…

— Майкл Рейфил?

— Точно! Поговаривали тогда, что его богач-отец сумел будто бы его из тюрьмы выручить, но думаю, это просто болтовня была.

Стало быть, это не было самоубийством. Убийство.

Любовь! Она, по словам Элизабет Темпл, была причиной смерти девушки. Что ж, в определенном смысле это верно. Девушка влюбилась в убийцу… и, подталкиваемая любовью, слепо пошла навстречу смерти.

Мисс Марпл чуть вздрогнула. Только вчера, когда она прогуливалась по улице, ей бросился в глаза газетный заголовок:

УБИЙСТВО В ЭПСОМЕ. НАЙДЕН ТРУП ДЕВУШКИ. ПОЛИЦИЯ ДОПРАШИВАЕТ МЕСТНУЮ МОЛОДЕЖЬ.

Этому нет конца. Все повторяется, снова и снова… Давно забытые строки всплыли в памяти мисс Марпл:

Кто защитит юных, убережет их от страданий, от смерти? Юных, которые не способны уберечь себя сами. Потому ли, что они знают о жизни так мало? Или слишком много? Или потому, что им кажется, будто они знают о ней все?

Когда в это утро мисс Марпл вышла из своей комнаты — чуть раньше, пожалуй, чем могли ожидать ее хозяева-никого из сестер внизу еще не было. Мисс Марпл вышла в сад и еще раз обошла его. Не то, чтобы он так уж нравился ей. Просто у нее было туманное ощущение: там есть что-то такое, на что следует обратить внимание, что может, если, конечно, она окажется достаточно сообразительной, навести на какой-то след. Что-то, относящееся к мучающей ее проблеме!