Бросив свои чемоданы на пол, он уселся на кровать.

   - А разбирать вещи я что ли буду? Эй! - насупилась я. Обычно при каких-либо поездках Том сразу начинал приезд с разбора вещей, потому что был очень аккуратным парнем. Я вздрогнула, когда взглянула ему в глаза: пустой взгляд разозлённых голубых глаз, уставившихся в зелёную стену комнаты. Я даже боялась слушать его мысли. А когда послушала, то толком ничего не поняла: в них был лишь поток негатива и недовольства.

   - Парень, успокойся, здесь круто, - уселась я в его ногах, - Познакомишься с какой-нибудь студенточкой, - продолжила я говорить. Неожиданно он сорвался с места и снова пошёл вниз. И так, за весь день он больше не сказал ни слова, лишь молча перетаскивал вещи по указанию матери. Меня порадовало лишь то, что у него больше не было мыслей натворить что-то неприятное. Я никогда не чувствовала усталости, но к концу долгой пятницы я всё же просто села в углу и следила за резкими движениями Томми. Что с ним приключилось? Что стало с моим милым Томми, которого я обожала?

   В голове пронеслась виноватая мысль о том, что если бы я действительно ценила этого человека, то не злилась бы на него, когда он стал вести себя плохо, а, следовательно, вредить и мне, а просто беспокоилась бы о нём, заботилась и старалась ещё сильнее...

   - Неужели и у непорочности есть совесть? - удивилась я.

   "Да, особенно когда она такая дура!" - язвительно отозвался у меня в голове свой собственный голос, и я устало стала биться головой о лестницу. Кстати, скажу пару слов о доме, он был похож на прежний планировкой. При взгляде от входной двери: коридор, справа кухня, слева гостиная, ванная комната, наверху три спальни и ещё одна ванная. Цвета сдержанные, в основном всё было отделано деревом. Мебель вполне дорогая.

   Том лёг спать довольно-таки поздно, но стоило его светловолосой голове опуститься на подушку, как неприятное раздражённое выражение на его лице пропало, и я увидела старого доброго Томми, которого обожала за то, что он своими идеальным поведением вполне способен подарить мне будущую идеальную человеческую жизнь.

   - Да, человеком быть здорово, - улыбнулась я, свернувшись калачиком на полу и надеясь на то, что завтра всё встанет на свои места.

   "Человеком быть дерьмово" - с такой мыслью темноволосый парень заглушил мотор мотоцикла возле заброшенного старого дома. Его спортивную фигуру, облачённую в кожаную куртку, заставлял мёрзнуть промозглый ветер, не свойственный для этих мест.

   - Ещё бы, само зло здесь, - пробормотал он сердито, снимая тёмные очки, которые странно смотрелись ночью. Он вошёл в дом, и его заколотило ещё сильнее. Чем ближе к ней, тем холоднее. Старые стены дома были дырявыми, паутина свисала с потолка тяжёлыми мотками, пол под ногами скрипел, но парню нравилось это место.

   - Что тебе от меня нужно? - с вызовом спросил он темноту. И она ответила ему, нежно, обняв за крепкие плечи:

   - Тебе нужно всего лишь сделать из хорошего мальчика очень плохого, - он ощущал прикосновение темноты на себе очень реально, поэтому незамедлительно обернулся, но увидел лишь открытую дверь. Зазвучал игривый смех.

   - Снова твои игры, Кассандра, - прищурил он глаза. - Зачем тебе заниматься такими мелкими делами? - на долю секунды перед ним мелькнуло пламя медных волос, и он почти ухватился за них, но потерпел неудачу.

   - Он не имеет половины, дорогой мой, он не имеет половины, он Воин, Избранник, - раздавался завораживающий голос то над одним ухом парня, то над другими.

   - Неужели? - не поверил он. Всё в мире было разделено на пополам: добро и зло. Не имели половины лишь Избранники, люди, которые после смерти могли возглавить войско либо тёмных сил, либо светлых. Таких можно было склонить в любую сторону и они беззаветно отдавались победившей стороне.

   - Да, именно он, и он нужен Хозяину, - пролепетала темнота. По груди брюнета скользнули тонкие бледные пальчики с алыми ногтями. И снова он не смог поймать её, словно она знала его действия наперёд.

   - Как я должен его склонить?

   - Убить хранителя его души до 24 июня, - его нос почувствовал характерный запах серы и огня, который вскружил ему голову, - До его совершеннолетия.

   - Тогда я смогу вернуться? - громко спросил парень.

   - Не кричи, - наконец, он смог поймать взглядом рыжеволосую фигуру молодой девушки, которую можно было бы назвать ангелом, не будь она по своей сущности демоном. - Я рядом и прекрасно всё слышу, - алое платье развивалось как языки пламени, казалось, Кассандра горела. - Да, тогда Он снова примет тебя, - прошептала она.

   - Закрепим? - его почти чёрные глаза сузились. Она снова захохотала и припала к его губам. Он хотел поцеловать демоницу в ответ, но её уже не было, темнота снова стала холодной и отталкивающей. Нет, он больше не будет прозябать здесь, он убьёт непорочность.

   - Имя парня? - прокричал он.

   - Томас Родфард, - прошептала темнота, но это было лишь эхо, демоница уже покинула этот дом.

   К понедельнику я уже однозначно могла назвать Томми кретином. Как ему вообще пришла в голову мысль отстричь своей сестре косу? Джорджианна была в ярости, а я уже хотела продать душу за то, чтобы иметь возможность треснуть этого недоумка чем-то тяжёлым.

   - Ты издеваешься? - орала я на него. Томми в этот момент держал светло-русую косу сестры у себя в руках и со скучающим видом слушал, а точнее не слушал, нотации Уитни. Чёрт, я бы поменялась местами с женщиной и хорошенько бы начистила физиономию этого дурака!

   - Томас, что на тебя вообще нашло? - где-то на фоне моих воплей звучал голос Уитни. Конечно, может я зря подняла такой шум...но всё же!

   - Ей с короткими волосами лучше, - издевательским тоном констатировал Том. Выглядел он так, словно был шпаной всю свою жизнь: развязная поза, небрежная причёска, скучающая улыбка, озорной блеск в глазах, тёмная одежда. Для полного счастья ему не хватало ещё сигареты в зубах и бутылки пива в руках.

   - Тебя словно подменили, - Уитни выглядела шокированной.

   - Да что ты с ним разговариваешь? - обратилась я к женщине, - Один подзатыльник по голове и дело с концом! - конечно, она не могла меня услышать, но я надеялась послать ей свой план с помощью силы мысли.

   - Не исключено, - пожал плечами мой отвратительный подопечный, который в один момент начал выводить меня из себя. В его мыслях не было и капли сожаления или раскаянья, он лишь вспоминал забавное расстроенное выражение лица Веруки, когда она нашла свою длинную косу на полу рядом с кроватью. Вот кретин!

   Но как оказалось, это было лишь началом самого трудного периода моего существования.

   В понедельник Томас (моего малыша Томми явно украли инопланетяне) собирался в школу. Я, можно сказать, предвкушала знакомство с новыми непорочностями, надеялась, что подопечный найдёт себе нормальных друзей и вживётся в школьный коллектив. Увы, теперь я даже жалела, что у него не было мыслей вступить в какой-нибудь спортивный клуб, может в секции по борьбе ему бы вышибли всю дурь из головы. И когда я стала такой кровожадной непорочностью?

   Утром была настоящая суматоха. Верука была всё ещё разбита и, ни сколько из-за отсутствия доброй половины волос, а сколько из-за того, что её родной милый брат мог так издевательски поступить. Уитни, волнуясь перед первым рабочим днём, не знала что надеть, как забрать волосы и т.д. Томми же выглядел так, будто бы ему на всё плевать (включая собственную внешность, так как выглядел он ужасно неопрятным), но в мыслях его было волнение.

   - Не волнуйся, - сцепив зубы, посоветовала я, всё ещё прибывая в бешенстве из-за его идиотского поступка, - Будь собой, добрым парнем и люди к тебе потянутся, - но он снова проигнорировал мой голос у себя в голове, от чего мне стало совсем дурно.

   В школу Томас отправился раньше всех, ему не хотелось сидеть дома в обществе матери и сестры, которые его несказанно раздражали. Он напоминал мне девчонку, у которой было ПМС. Вот дурак!