Заслушавшись, я не заметил, как прошло время, необходимое для приготовления моего ужина. Полненькая служанка, несомненно состоящая в кровном родстве с тем самым мальчиком-конюхом, принесла пинту пива, ключ на замусоленном шнурке с номером «7» и полную чашку чего-то очень приятно пахнущего и, несомненно, столь же вкусного. Я взялся за ужин, продолжая прислушиваться.

- Что-то не верится мне, - проговорил купец после долгой паузы. - Поправьте меня, коли не так, но она ж всегда набожной была. Даже когда мужа её Боги без времени к рукам прибрали, не перестала она в церкви молиться.

Услышав последнюю фразу, я напрягся. Эта история нравилась мне все меньше.

- Верится, не верится, а эвоно как выходит. Таперича всё токмо от пастыря нашего зависит. Коли сможет он завтра изгнать из неё дух ведьмовской, то будет Михана дальше жить, дитя растить. Можа, и мужика найдёт нового. А нет - сожжём её завтра, как церковь велит, и дело с концом, - угрюмо подвёл черту Дервень.

- Жалко её, - пробубнил купец. - Ведь недавно ей только тридцать годов стукнуло.

- А ты, Вун, видно, давно на неё глаз положил, - прищурился Хомка. - Чаво её жалеть, адское отродье? Иль ты ейный пособник?

- Да упасите Боги! - поспешил откреститься Вун.

Они какое-то время помолчали, а потом перескочили на тему грядущих выборов в земельную канцелярию, и я сразу потерял интерес к разговору. Обсуждение властей утомляет больше, чем день тренировок. Моя тарелка как раз опустела, и я уже было взялся за пиво, когда внимание моё привлёк новый посетитель.

В двери вошёл молодой человек лет двадцати на вид, худой, с узкими плечами и немного вытянутым красивым лицом. Внешне он не отличался от бродяги: старый выцветший плащ, толстые грубые штаны, подпоясанные верёвкой и надвинутая на глаза старая шляпа. Впрочем, самый обыкновенный нищий, но нечто в его поведении заставило меня насторожиться.

Он вошёл тихо, почти крадучись, стараясь не задеть столики и сидящих за ними посетителей, осмотрелся, молча прошагал к стойке. И остановился прямо за спиной того толстенького купца, которого я приметил, как только вошёл.

Я даже забыл о пиве, неотрывно наблюдая за этим странным парнем, и поставил магическую защиту, чтобы тот не заметил слежки. Как будто до меня кому-то было дело! Парень всё ближе придвигался к купцу, который до сих пор о чём-то толковал с трактирщиком. Воришка, что ли? Но тогда он неудачно выбрал клиента: тот стоял как на ладони у всего зала.

Усмехнувшись, я отпил из кружки, как вдруг почувствовал творимую волшбу. Кто-то в зале привёл в действие заклинание отвода глаз. Слабое, грубое, но все же! Я почувствовал его по праву сильнейшего - значит это кто-то не искушённый в магии.

Не пришлось долго гадать, кто именно попытался избавиться от лишнего внимания. Троица за соседним столиком отвернулась от стойки, продолжив трепаться, боец-неудачник равнодушно хлестал вино, и даже трое охранников отвели настороженные взгляды от вошедшего полминуты назад бродяги. От моей насмешливости не осталось и следа, а про пиво я снова забыл. Паренёк быстро оглянулся, проверяя, как действует его заклинание, и потянулся в направлении кармана купца, стоящего спиной к воришке. Но тот, как назло, в этот самый момент повернулся боком, и карман оказался вне досягаемости. Ну, что ты теперь предпримешь?

Такой поворот событий парня, как оказалось, ничуть не смутил. Он неприметно выгнул руку в хорошо знакомом мне Жесте, после чего кошель купца сам вылез из кармана и прямо по воздуху перекочевал в руки воришки, почти сразу исчезнув в складках плаща. И никто ничего не заметил. Кроме меня, разумеется.

Моё удивление нарастало подобно лавине. Нет, я не должен его упустить! Нужно обязательно узнать, кто он и что здесь делает. Люди с магическим даром просто так по улице не ходят! Вряд ли он член какой-то организации - не думаю, что они настолько нуждаются в деньгах, что стали бы воровать, прибегая к Дару. Неужели, самородок, которого ещё не успели замести Меритари?

Я повторно применил чары для отвода глаз, но, в отличие от чар воришки, они смогли бы укрыть в этом помещении и банду дембрийских головорезов. Парень ничего не заметил - или не подал виду. Я тихо встал из-за стола и направился к выходу. Похоже, сегодня мне не придётся ночевать под крышей сего славного заведения.

Я вывел своего скакуна и притаился в темноте возле частокола, ограждающего двор корчмы. После кражи вор может и не сразу, но в короткий срок должен скрыться, или я ничего не понимаю в этой жизни.

Ночь выдалась приятная, хоть и прохладная. Чистое до блеска небо испускало на землю мерцающий свет звёзд и Нира, отливающего синевой. И ни единого дуновения. Я рассеянно подумал, что такая атмосфера очень благоприятна для медитации. Правда, немного мешали непрекращающиеся плач и вопли из того же дома, который я проезжал ранее, а сейчас стоял почти на самом его углу.

Наблюдение за воротами трактира оказалось делом нетрудным. Рядом с ними стояла на привязи тощая кобылка, хозяин которой вот-вот должен был показаться. Несколько минут ничего не происходило, потом вышел субъект с подбитым глазом, и, наконец, из дверей показался тот самый парень. Остановился в двух шагах от открытой створки ворот, огляделся. Заклинание отвода глаз всё ещё действовало, так что он вряд ли увидел что-то кроме темноты. Незнакомец скинул шляпу и я понял, что в нём было не так.

Это был вовсе не он, а она. Девушка! Девчонка лет восемнадцати со стянутыми в узел недлинными волосами, до этого прекрасно скрытыми шляпой.

Однако, новость! Три четверти владеющих Даром - мужчины. Так ЧТО делает девушка с магическим Даром здесь, в этом захолустье?

Воровка прыгнула на свою кобылку и пустила её рысью по дороге в сторону Кериста.

Ох, да нам ещё и по пути.

Я уже собирался тронуться следом, как вдруг за моей спиной раздался скрип открывающейся двери. Улицу тут же огласили женские всхлипы. Я обернулся на звук.

Из домика, находящегося за моей спиной, нетвёрдой походкой вышел лысый человек в рясе, постоял немного, покачиваясь, а затем, даже не закрыв за собой дверь, направился в мою сторону. Почти сразу в дверном проёме показалась фигурка молодой женщины, одной рукой поддерживающая разорванное платье, а другой схватившаяся за ручку. Свет, сочащийся из дома, осветил побои на её руках и лице. Сотрясаясь от судорожных всхлипов, она захлопнула дверь.

Я уже говорил об обретённом мной хладнокровии? Так вот, в тот раз оно напрочь отказало.

Я опомнился, когда одетый в рясу негодяй лежал с разбитым лицом без сознания, прямо у меня под ногами. Оказалось, он вовсе не стар: на вид я не дал бы ему больше сорока, борода и волосы куда-то исчезли, но по носу я опознал его - это несомненно был местный священник. Или тот, кто им притворялся.

Чувство было такое, словно я протянул руку для рукопожатия, но вместо этого вляпался в огромную кучу дерьма. Интересно, кто-нибудь из местных знает правду о своём заступнике перед Богами? А ведь деревня спит спокойно, думая, что зло - это женщина, которая бок о бок прожила с ними всю жизнь.

Бросив ещё один взгляд на «милостивого слугу Богов», я сплюнул и вернулся в седло. Ублюдок даже не понял, что произошло. Будет любопытно, если селяне найдут его в таком виде... Но нет, ему всё сойдёт с рук. Удобно устроился, ничего не скажешь. Пожалуй, я разобрался бы с этим человеком, просто удовольствия ради, если бы не спешил так на другую, более важную встречу.

Я воткнул пятки в бока коня. Надо поскорее нагнать странную девчонку и задать ей пару вопросов.

*          *          *

Она не торопясь ехала по ночной дороге, на ходу пересчитывая выручку. Десять, двадцать, пятьдесят... восемьдесят сентинов серебром и ещё четыре медью. Итого, за весь день, полторы сотни. Недурно. Но бывало и получше.

Монетки звякнули, пересыпаясь во внутренний карман. На правой обочине дороги мелькнуло приметное раздвоенное дерево, за которым начиналась тропинка в лес. Девушка плотнее запахнулась в плащ и дёрнула уздечку, сворачивая с дороги.