Очнулась я на чьих-то руках. Судя по разноцветным волосам над моим лицом, болтающимся при ходьбе, нес меня Тоттен. С чего бы это я удостоилась такой чести? В целом теплой и уютной. Улыбнувшись сквозь сон самому странному демону, которого я в своей жизни встречала, я поудобнее устроилась у него на руках и продолжила дремать. Чуть позже ощутила, как меня положили на кровать, накрыли одеялом и… легли рядом!
Сон моментально испарился. Я подпрыгнула на кровати, соскочила с нее и спросила у короля Тьмы:
– Ты вместе со мной спать собрался?!
Парень сел, взъерошил волосы, осмотрел уже знакомую мне комнату с горами разнообразных игрушек и рабочим уголком.
– Ты вторую кровать здесь видишь? Вот и я нет, – притворно вздохнул он. – Ты ложись, Фэй, ложись или желаешь посмотреть, как я раздеваться буду? Я не Руфим, но тоже кое-что могу. – Тоттен прищурил нахальные разноцветные глаза и расстегнул первую пуговицу рубашки.
Демоны абсолютно безнравственные существа! Возможность совместной ночевки на двуспальном ложе с будущим названым отцом привела меня в ужас. Да как так можно?! Я за кого замуж выхожу?! Он мою честь беречь должен, а не покушаться на нее.
– А… а… может, я в другой комнате лягу?
– Фэй, моя комната сейчас самая безопасная для тебя. Помимо навешанных охранных заклинаний, сторожевых призраков, я сплю очень чутко. Мимо меня муха не пролетит. Я ее инстинктивно Тьмой пришибу. Все, мне надоело тебя уговаривать! Я начинаю раздеваться…
Он медленно расстегнул остальные пуговки. Одну за другой. Стянул рубашку и бросил ее в мою сторону с таким расчетом, что она приземлилась точно на голову, закрыв обзор. Тоттен довольно рассмеялся и отправил меня в ванную чистить зубы и умываться, раз уж я проснулась.
Спорить не стала. Развернулась и ушла. Заняться мне больше нечем, кроме как на голого короля Тьмы глазеть. Ничего нового он мне не продемонстрирует. Физиологию демонов мы в деталях на биологии изучали. Очень на людей похожи, исключая некоторые рудиментарные части тела у высших демониц: маленький хвостик и рожки. А мужчин легко за человеческих самцов принять. В полной темноте… Днем красивы слишком. И сексуальны в любое время суток. Это я абзац из учебника цитирую!
Я положила в рот мятный шарик, раскусила его, для видимости поводила по зубам пальцем и прополоскала рот. С тоской посмотрела на ногу, на душ, на ногу, на душ… И решила не прибегать к чужой помощи. Переживу, не сломаюсь. Появлюсь дома, там и вымоюсь. Когда появлюсь… Благодаря желанию Тоттена спасти мою гордость, от квартиры мокрые угольки остались!
Сняв с вешалки белоснежный халат, я завернулась в него и вышла. Наверное, зря. Помимо дурацких ситуаций, в которые я часто стала попадать, я еще научилась не вовремя появляться: сын выяснял отношения с отцом. С помощью магического амулета жених левитировал примерно посередине между потолком и полом. Понятное дело, ходить и сидеть он мог с огромным трудом и громкими стонами, а в таком виде подобие демонического достоинства сохранял. Нижнюю часть туловища он обмотал простыней, а на верхней все еще красовались праздничная рубашка, жилетка и галстук-бабочка. Последний атрибут был особенно к месту.
– Почему она будет жить у нас?! – возмущался Руфим. Папочка поставил отпрыска перед фактом. – Объясни словами, а не теми ужимками, что ты показываешь последние пять минут!
– Я тебе уже сказал – ее квартира непригодна для проживания! – Демон сидел на кровати, поджав ноги и сложив на груди руки. Он напоминал небольшой по размерам, но нерушимый остров в океане в эпицентре шторма. Роль последнего прилежно исполнял его высочество. Разлетающиеся слюни успешно заменяли соленые брызги волн.
– Ага, – я залезла на кровать, – а кто во всем виноват? – Я схватила подушку за углы и бросила ее в нахохлившегося парня. – Взял и сжег мою квартиру!
– Отец, зачем ты сжег квартиру Фэй? Не мог найти себе другое занятие, менее затратное? – Руфим задал вопрос и требовал ответа. Мы с Тоттеном переглянулись. Глупые вопросы его высочество задает.
– Так пожарные приехали… – неопределенно сказал король. Пожал плечами и замолчал.
Я отобрала у него подушку, взбила ее и положила под голову. Проделать такие действия с совершенно невозмутимым лицом было крайне сложно. К этому моменту я уже раскусила издевательский план Тоттена повеселиться за счет своего сына. Без пакости ему, очевидно, совесть заснуть мешает. А я что? Ничего. У меня своих детей нет, чтобы чужой воспитательный процесс критиковать.
– Что – пожарные? Откуда они взялись до того, как ты устроил пожар? – А он быстро терпение теряет. С чем связана такая интересная особенность? Возможно, генетический дефект? Я покосилась на невозмутимого Тоттена. Не-е-е… Скорее, ему в детстве никто не объяснил, что есть иная тактика ведения переговоров. Гнев не лучший советчик. Уговоры, подкуп и ласка обеспечивают высокие результаты.
– Сигнализация пожарная сработала, – с удовольствием пояснил старший демон. Он смотрел на наследника, словно добрая помощница лекаря на тяжело больного пациента, которому жить осталось пару часов: с бесконечной заботой и лаской во время снятия мерок для гроба. Я же изо всех сил повторяла про себя заповедь номер один и терзала руку ногтями, пытаясь не засмеяться. Не свою руку, безусловно, а короля.
– Почему сработала сигнализация до пожара? – сквозь зубы выговорил Руфим.
Дальше я не слишком вникала в суть вопросов и ответов. Развалившись на мягкой кровати, я искренне наслаждалась высокоинтеллектуальной семейной беседой на тему «кто виноват и почему платить так или иначе придется Руфиму». Принц пыхтел, краснел от работы мозговых шестеренок, торговался до посинения и хрипоты, извращался в построении многосоставных сложноподчиненных предложений с двойным подтекстом, но явно уступал отцу в ведении переговоров, особенно по финансовым вопросам.
Тоттен изящными короткими фразами без указания на события, участников и факты убедил сына в нашествии саранчи, землетрясении, пожаре первого класса опасности и цунами на одном-единственном пятачке города размером с мой квартал. Я трижды утонула, дважды сгорела, и минимум пять раз меня съели акулы, но храбрый отрок спас меня, воскресил, восстановил, сшил и вовремя доставил на важное для его сына торжество. А проверить правдивость истории никак нельзя, ибо король магией все последствия разрушений устранил. На мою квартиру сил и времени у него не хватило, потому что он боялся опоздать на мероприятие и не оправдать доверие Руфима.
К концу диалога в комнате находилась одна жертва обстоятельств, один несомненный герой и еще тупица, он же юный маразматик с прогрессирующим склерозом, жадина с недостатком золота и серебра в крови… На следующем эпитете Руфим отобрал у отца книжку с названием «Тысяча и одно оскорбление для темной семейки», треснул ею папочку по лохматой голове, после чего вышвырнул томик в окно. Естественно, оно разбилось. Кто бы сомневался…
– Руфим! В кого ты такой безрукий? Где же я был, когда тебя делали?! Хоть бы советом помог, глядишь, что путное и получилось бы!
Я не совсем уловила смысл последней фразы короля…
Сторожевые призраки, уловив признаки агрессии, завыли дурными голосами и материализовались с целью напугать и выпить жизнь из агрессора. Не найдя такового в списке охраняемых лиц с первого взгляда, они принялись детально нас исследовать. Руфим метался под потолком, спасаясь от настырного охранника, который нашел что-то подозрительное у него во рту. Тоттен носился по комнате и пытался снять со своей головы призрака, залепившего эктоплазмой ему глаза и активно ковырвшегося то у него в носу, то в ушах.
Найдя нечто интересное, дух издавал восторженное восклицание и попытался показать это мне. Я пряталась под кроватью, в шкафу, притворялась большой мягкой игрушкой, но гадостное привидение неизменно находило мое укрытие, и я вынужденно разделяла его впечатления по поводу той или иной выдернутой волосинки.
На шум прибежали разбуженные маги с активными заклинаниями в руках и тут же ретировались обратно в коридор. Быстрее всех улепетывал маг, зачаровывавший призраков. Нет, не от них. Они ему «спасибо» вслед орали за предоставленное развлечение. От Тоттена, который снял со стены доисторическое копье, оседлал плечи Руфима и, заправски понукая, погнал некроманта и компанию по коридору многострадальной резиденции. Я дожидаться конца концерта не стала, расположилась на освободившейся кровати. По диагонали. И уснула…
