— Все сидят дома, — ответил Гум-Гам.

— У вас никто не гуляет? — удивился Максим.

— У нас не любят гулять, — грустно сказал Гум-Гам.

— А праздники? Ведь в праздники всегда гуляют на улице. Ну хоть в гости кто-нибудь ходит?! — возмутился Максим. — Разве не интересно прилететь к кому-нибудь на день рождения?

— Конечно, интересно, — согласился Гум-Гам. — Ты не думай, — добавил он, — что здесь одни скучные люди. Я и мои друзья гуляем когда хотим: это мы придумали камень путешествий.

Они пролетали под аркой радуги, которая, казалось, стояла прочно на месте в этом плывущем вместе с ветром воздушном городе.

— Хочешь скатиться с радуги? — предложил другу Гум-Гам. — Тебе понравится…

Максим в ответ взбил воздух руками, взлетел на сверкающую дугу и, перевернувшись на спину, решил. «Поеду по красной дорожке». В ту же секунду он заскользил вниз гораздо быстрее и мягче, чем на ледяной горе, и в глаза ему ударил сноп огненных искр, так что слезы брызнули из зажмуренных глаз. Хоп! — и он уже качается в голубых волнах и, счастливо улыбаясь, думает: «Если я скажу маме, что катался с радуги, она воскликнет: „А-а, я знаю, как это было: лег на спину и съехал вниз…“ Нет, совсем не так! Когда чувствуешь быстрое скольжение, когда видишь, как блестят купола домов и вся радуга лучом прожектора ударяет в глаза, а потом, стараясь отдышаться, хватаешь ртом прохладный голубой воздух, — это совсем не „съехал вниз“, это катание с настоящей радуги…»

Максим открыл глаза. Гум-Гам парил неподалеку со скучающим видом.

— А ты что не катаешься? — спросил Максим.

Гум-Гам махнул рукой, ничего не ответив.

— Может быть, ты соскучился по своим машинам? — хитро спросил Максим.

Гум-Гам надулся и даже лег на спину, сложив руки на груди, давая понять другу, что его вопрос совсем некстати, невероятно глупый вопрос.

— Может быть, у тебя болит голова? — продолжал Максим.

— Не болит.

— Может быть, ты хочешь поиграть со мной?

— Хочу! — Гум-Гам так и подскочил в воздухе.

— Тогда лови меня!

И Максим, словно пловец, отчаянно заработал руками и ногами, слыша, как его друг завизжал от удовольствия. Сгоряча он полетел, не разбирая дороги, куда глаза глядят, потом осмотрелся и, заметив круглый дом, решил скрыться за ним. Но Гум-Гам был совсем близко, он почти хватал соперника за пятки, и Максим, ловко изогнувшись, взлетел вверх и ударился головой о что-то мягкое.

Два возгласа раздались с разных сторон.

— Поймал! — кричал Гум-Гам, держа в руке сандалию Максима.

— Что это за глупые шутки! — прохрипел кто-то.

Голова и плечи Максима торчали из белого облака, на котором сидел старик с подзорной трубой в руке.

— Неужели так мало свободного места, что нужно толкать это спокойное облако? — говорил старик, вздымая косматые брови. — Что ты тут делаешь?

— Я гуляю, — ответил Максим, чувствуя себя не совсем удобно в таком странном положении. — А вы что делаете?

— Давно я не видел мальчиков, которые гуляют самостоятельно, — как бы про себя сказал старик. — Разве ты поймешь, мальчик, зачем я на этом облаке?

— Пойму, — сказал Максим.

— Я стараюсь узнать, как устроен мир, — ответил старик.

— Значит, вы смотрите с облака в подзорную трубу? — подумал вслух Максим.

— Я изучаю все, что вокруг меня.

— А как устроен мир? — поинтересовался мальчик и вдруг вскрикнул: Ой!

— Что значит «ой»? — встрепенулся старик.

— Простите. Это ничего не значит. — Максим догадался, что Гум-Гам дергает его за ногу, и, хотя ему было щекотно, он больше не вскрикивал, чтобы не отвлекать внимание наблюдателя с трубой. — Простите, как все устроено?

— Я не могу ответить на твой вопрос.

Старик приложил к глазу трубу.

— Что вы видите? — быстро спросил Максим. Он чувствовал, что приятель тянет его изо всех сил.

— Я вижу лишь голубое пространство и нигде не вижу земли, — бросил через плечо наблюдатель.

— Желаю вам открыть Землю! — крикнул мальчик, выныривая из облака.

— Ты так долго разговаривал и совсем забыл об игре! — обиженно сказал ему Гум-Гам. — Возьми свои сандалии.

— Я его спрашивал, — начал рассказывать Максим, стараясь сесть в воздухе и застегнуть сандалии, — я его спрашивал, а он смотрел в подзорную трубу.

— И он ответил на твои вопросы?

— Нет. Он никак не может найти Землю.

— Так я и думал! — сказал Гум-Гам. — Даже мудрый ученый все забыл и ничего не знает.

«Так вот какая она — СТРАНА БЕЗ ПОЧЕМУ, — подумал Максим. — Здесь никто ничего не знает. Может быть, они все давным-давно забыли. А может, они все знают, но не хотят говорить? Я играю вместе с Гум-Гамом, вижу его страну и никак не пойму, почему она БЕЗ ПОЧЕМУ?»

И он спросил друга:

— А вообще-то у вас есть земля? Или только один воздух?

— Кажется, есть, — пробормотал Гум-Гам. — Я слышал, что есть. Где-то внизу. Говорят, там дикие заросли, страшные звери… Но точно не могу сказать, — вздохнул Гум-Гам. — На земле никто не был…

— Привет! — крикнул кто-то сверху.

С проплывавшего мимо синего облака свешивалась голова. Максим узнал Кри-кри, задрав голову.

— Что ты там делаешь? — спросил старшего брата Гум-Гам.

— Умираю от скуки, — ответил Кри-кри. Загораю и ни о чем не думаю. А вы?

— Мы играем в салочки! — крикнул Максим.

— В салочки? Что это такое? — Кри-кри приподнялся на своем облаке.

— Сейчас увидишь, — пообещал Максим. — Эй, Гум-Гам, полезай на другое облако!

— Зачем?

— Как зачем? Будем догонять Кри-кри на облаке!

— Вот это игра! Салочки-догонялочки! — Кри-кри засмеялся и помахал шлемом. — А ну попробуйте догнать меня!

А Гум-Гам уже оседлал маленькое голубое облачко и кричал другу:

— Сюда!

И только Максим сел рядом, как голубой облачко ринулось за синим. Максим устроился позади Гум-Гама, обхватив его руками, выглядывая из-за спины, — такое крохотное было это облачко. А Кри-кри бегал на своем синем облаке из конца в конец, оглядывался, притопывал ногой: «Скорее, скорее!»

Как приятно было скакать на облаке! Оно летело в воздушных волнах, плавно огибая дома, деревья, встречные облака, понемногу настигая Кри-кри.

— Держись, Кри-кри! — ликовал Гум-Гам. — Сейчас ты попадешься и будешь догонять нас!

— Не поймаете! Эй вы, тихоходы! — отзывался Кри-кри.

Синее облачко метнулось в сторону, а голубое мягко провалилось в какую-то темную яму, повисло на месте. Максим сразу будто оглох — такая наступила тишина. Он задрал голову и увидел, как быстро уходит вверх синее облако с пляшущей фигуркой Кри-кри.

— Что случилось? — закричал Максим, хлопая по плечу товарища, но не услышал своего голоса.

Гум-Гам, обернувшись, беззвучно шевелил губами. Догадавшись, что его спутник ничего не понимает, Гум-Гам вынул записную книжку, написал в ней что-то карандашом и передал Максиму.

«Сдесь время делаит круг», — прочитал Максим фразу, которая удивила его своей загадочностью (грамматических ошибок он не заметил).

«Какой круг?» — нацарапал в ответ Максим и протянул книжку спутнику.

Гум-Гам выразительно пожал плечами: мол, он не отвечает за странные шутки времени в своей стране.

«Что теперь будет?» — спросил Максим кривыми буквами на новом листке.

«Падаждем, кагда время привратится в ветер», — написал Гум-Гам не менее загадочное предложение.

Они недвижно висели в темной яме. Где-то вдали смутно виднелись купола. Сверху уставился пристальный глаз Солнца. Ничто не пролетало рядом.

«Что это такое — время? — спросил себя мальчик. — Секунды, минуты, часы? У нас время идет спокойно, без остановки. Стрелки часов движутся по кругу, время течет, как река: день за днем. А в этом круге времени, как в пустой бочке: ничего не видишь и не знаешь. Может быть, круг вертится на одном месте, тогда просидишь целый день, или целый год, или всю жизнь?»