Стараясь не коситься без надобности на королеву, я нарочито сосредоточенно смотрела, как за окном проплывают синеватые ели вдалеке. Как клубятся рыхлые облака и лениво сыпет снег.

Оказалось, ехать не так и далеко. Скоро появились первые разрозненные домишки, а через полмили они стали попадаться всё чаще. Аккуратные, с белёными стенами, исчерченными полосами балок. Городок выглядел вполне благополучным. Вся его жизнь заключалась в обеспечении резиденции короля. Здесь жили с семьями слуги, мастера, ремесленники, строители и кузнецы. Суеты не было и в помине, не то что, верно, в столице. По главной улице шло всего несколько человек, и они даже не смотрели в сторону проезжающей мимо королевской кареты. Стало быть, зрелище обычное.

Мы проехали через городок насквозь, но не до самой окраины. Карета чуть клюнула передней частью и остановилась у небольшого, но добротного дома в два этажа с мансардой. Королева тут же засобиралась выходить, придерживая Бьои за руку, а я не могла двинуться с места. Я чувствовала ведьму даже через стены. Чувствовала гораздо сильнее, чем тогда, в Роще, хоть она и подходила очень близко. И с её силой не хотелось соприкасаться. Она несла в себе следы обычной целительской способности, но изменённой чудовищным образом. Вывернутой едва не наизнанку. Может, не так уж были неправы жрецы Пресветлого и Мудреца, когда хотели её сжечь?

— Вы идёте, миледи? — снова вперившись в меня изучающим взглядом, подогнала вдова.

Я кивнула, напряжённо улыбаясь, и еле-еле переставляя ноги, вышла из кареты. Свежий снег мягко захрустел под ногами. Мороз скользнул по щекам, а до обоняния дотянулся запах выпечки из недалёкой пекарни и острый — трав. Знакомый, навевающий тоску о былом. Мелкие снежинки присыпали разгоряченное лицо.

Вцепившись взглядом в спину королевы, я бездумно дошла вслед за ней до двери. А после — и внутрь.

— Доброе утро, Ваше Величество, — произнёс низковатый женский голос. Хозяйки пока не было видно. Но она в следующий миг вышла из соседней с гостиной комнаты. Выглядела она так же, как и в тот день, в Роще. Но теперь, без плаща и намотанного в несколько слоев шарфа её можно было разглядеть лучше. Однако лицо лекарки запоминаться по-прежнему не желало. Темноволосая с двумя толстыми косами, лежащими на плечах. Невысокая, но с ладной фигурой, которую неплохо подчеркивало простое светло-коричневое платье с тонким ремешком на талии. Она казалась бы привлекательной, если бы не её нутро, в котором ворочалась сила ведьмы. От ощущения её рядом хотелось бежать подальше.

— Доброе утро, Мадлин, — сухо поздоровалась вдова, глядя куда-то мимо неё.

— Как вы себя чувствуете сегодня, Ваше Высочество? — девушка подошла и наклонилась к мальчику, который, впрочем, ничуть в её присутствии не робел.

— Гораздо лучше. Мне сегодня помогла эта леди, — он совершенно уверенно и невозмутимо ткнул пальчиком в мою сторону.

— Как интересно, — на губах ведьмы мелькнула нехорошая улыбка. Однако её заметила, видно, только я. — И чем же она вам помогла?

— Остановила приступ, — продолжил выкладывать все как на духу принц.

Настала пора вмешаться.

— Я ничего не останавливала. Просто так совпало.

Лекарка положила ладонь принцу на плечо и покивала. Однако тонкие нити её силы потянулись ко мне, ощупывая.

— Конечно. Позвольте, как к вам обращаться?

— Баронесса Орли О'Кифф, — я постаралась не подать вида, насколько некомфортно чувствую себя при таком “осмотре”.

— Прекрасно. Я Мадлин. Просто Мадлин.

Пока мы пытались наладить знакомство, королева прошла к широкому, порядком засаленному диванчику и опустилась на него.

— Я нарочно привела к вам, Мадлин, эту леди. Вы должны знать всех невест Анвиры в лицо. Ведь одной из них суждено стать его женой. А значит, видеться вам придётся часто.

Тем временем ведьма усадила принца на стульчик, невысокий, предназначенный как раз для детей, а сама отлучилась к стоящему у стены буфету.

— Это очень разумно, Ваше Величество, — согласилась она. — Я вовсе не откажусь увидеться с ними всеми. Хотя многое узнала ещё во время ритуала в Роще.

— Что же вы узнали обо мне? — я села рядом с королевой и заёрзала от неудобства, которое испытывала, как только перешагнула порог этого дома, и которое только усиливалось.

— О, я не стану раскрывать свои секреты, — Мадлин хитро усмехнулась. — Но поверьте, что известно мне, станет известно и герцогу Дунфорту, и Его Величеству.

Значит, решила нагнать таинственности. Набивает себе цену в моих глазах. Ох, если бы я могла рассказать герцогу и королю о том, что увидела в ней. Ещё видно стало бы, кто из нас оказался бы в более невыгодном положении. Но тогда это раскроет меня со всеми потрохами. Я всё ещё надеялась, что Финнавар не до конца уверился в том, что я ведьма.

— Это, верно, должно озаботить других леди, — не моргнув глазом, парировала я.

— А вам нечего скрывать, миледи?

— Смотря как много вы можете узнать. У каждой женщины есть маленькие секреты и тайны.

Мадлин не стала ничего возражать. Она принялась отточенными движениями смешивать какие-то порошки. Затем залила их горячей водой и оставила настаиваться.

Но, верно, снадобье — это не всё, чем ведьма пыталась сдержать угасание принца. Я силилась распутать мутные, расплывчатые нити её магии. Но, несмотря на сегодняшнюю вспышку, оказалась слишком слаба для этого. К тому же побаивалась, как бы лекарка не почувствовала мой интерес.

Королева не стала вмешиваться в наш двусмысленный разговор на грани вежливости. Видимо, она вообще пыталась общаться с Мадлин как можно меньше. Её взгляд настороженно следил за каждым движением лекарки, а поза не теряла напряжённости. Похоже, доверяла она ведьме гораздо меньше, чем её сын.

Когда кашица из трав была готова, Мадлин подозвала к себе Бьои, а тот совершенно без возражений съел отвратное на вид снадобье. После чего ведьма раздела его до пояса и, усадив рядом с камином, принялась водить руками по всему туловищу.

Через некоторое время мальчик впал в подобие транса, даже глаза прикрыл. А мы с вдовой замерли, наблюдая за ними и боясь дышать слишком громко. С каждым мигом мне становилось всё хуже, я как будто растворялась в этом доме, в шёпоте ведьмы и в явственных потоках её магии. Несколько раз Мадлин подозрительно на меня взглянула, но ничем не дала понять, догадалась о чём-то или нет. Королева же выглядела вполне как обычно. В таких случаях людям, не наделённых никакими особыми силами, гораздо проще.

Вот наконец лекарка опустила руки, Бьои вздохнул и выпрямился, словно его тело вновь обрело кости. Её Величество сразу расслабилась, предвкушая, видно, скорый уход их этого дома. Принц оделся, всё ещё бледный и нетвёрдо стоящий на ногах. Я взяла его за руку, совершенно ледяную, как будто он не сидел всё это время у огня.

— Всего доброго, миледи, — попрощалась Мадлин, когда мы уже ступили на порог.

— Всего доброго, — я и не обернулась, желая только поскорее отсюда убраться.

— Ваше Величество, — обратилась ведьма к королеве. — Если позволите, задержитесь на пару слов.

Та покривила губами, но всё же осталась, легонько коснувшись моего локтя.

По спине пробежал холод: а ну как Мадлин выложит королеве всё, что успела обо мне понять? И вообще как много она могла увидеть? Я сидела в карете, как на иголках, растерянно отвечая на расспросы Бьои и тут же забывая, что он говорит. Вдова всё никак не появлялась, заставляя тревожиться ещё сильнее.

Позади кареты раздался стук копыт. Вороной жеребец остановился сбоку и на землю спрыгнул мужчина, укрытый плащом. Я не сразу его узнала: только тогда, когда он гневно заглянул в окошко. Увидев нас с принцем, сощурился, стянул с лица высокий ворот и открыл дверцу.

— Что вы здесь делаете, миледи? — таким злым Финнавара ещё не приходилось видеть. — Кто приказал?

— Я… Меня попросила Её Величество.

Больше он ничего слушать не стал — откинув полу плаща, вошёл в дом, и оттуда сразу же послышались раздражённые голоса. Бьои обеспокоенно выглянул из-за моего плеча, вытягивая шею.