– Оставь это, дорогая, – посоветовал Дуглас, уводя ее танцевать. – Не сомневаюсь, что когда, еще через сто лет, она отдаст Богу душу, по-прежнему будет оскорблять тебя, даже находясь в раю или аду. Смотри, все шесть оставшихся зубов выставлены на всеобщее обозрение. Думаешь, в ее возрасте у нас останется хотя бы один зуб?

– О Господи, Дуглас, мне вообще не хочется об этом думать. Кроме того, ты так прекрасно танцуешь!

– Более тридцати лет постоянного вдохновения придают упругость походке, – сообщил Дуглас.

Час спустя все семейство Шербруков сидело за тремя столами в прекрасно обставленной столовой рядом с бальным залом, угощаясь креветками в тесте, шампанским и невероятно вкусным хлебом с оливками, рецепт которого кухарка получила от своей бабушки, старой Марии-Терезы, которая была родом с Сицилии. Леди Гримсби часто говаривала, что все оливки, которые только можно найти в радиусе двадцати миль, будут покоиться в животах ее гостей еще до окончания этой ночи.

– Отец, – спросил Джейсон, – почему лорд Гримсби дает бал в честь лорда Ренфру?

– Видишь ли, лорд Ренфру кажется достаточно приятным человеком, несмотря на то, что его давно пора бы пристрелить, – объяснил Дуглас, блаженно вздыхая над очередным кусочком хлеба с оливками. – Но дело в том, что лорд Гримсби и Бартоломью Слоун, дядя Элджина, были двоюродными братьями со стороны матери и выросли вместе. Один из сыновей Барти погиб в Греции лет десять назад, Грим рассказывал, что мальчик был другом лорда Байрона.

– Милорд, – заметила Холли, – может, званый ужин, сопровождаемый партией в вист, более приличествовал бы случаю, чем бал? Почему лорд Гримсби пошел на такие расходы ради сына своего двоюродного брата?

– Превосходный вопрос, – согласился Дуглас. – Я слышал, что после того, как вы, Холли, пинком вышвырнули лорда Ренфру, он женился на девушке с севера. Ее отец, кажется, был богатым торговцем или что-то в этом роде? И она умерла?

– Откуда вы все это знаете, сэр? Клянусь, я не говорила об этом ни единой душе!

Дуглас пожал плечами и стянул с тарелки жены последний кусочек хлеба.

– А теперь у него опять нет денег, так что все яснее ясного, не считаете?

– Но я живу с Джейсоном!

Наступил кратчайший миг ужасного молчания.

– Вы его партнер, Холли, – напомнила Корри. – Не любовница и не содержанка.

– Разумеется, – удивилась Холли. – Я слишком богата, чтобы становиться чьей-то содержанкой.

– Пусть будет так. Однако мне кажется, что Элджин Слоун не прочь проверить, нельзя ли снова заполучить вас, дорогая.

– А я узнала, что он женится на мне ради приданого, милорд. И это еще не все. Знаете, что за две недели до свадьбы он завел любовницу?

– Не так громко, Холли, – предупредила Алекс, гладя ее по руке.

– Это полный абсурд, – удивилась Корри. – Он ухитрялся проделать и то и другое? Да в уме ли он?!

– Должно быть, посчитал, что это сойдет ему с рук, – пояснила Холли.

– В восемнадцать лет все девушки, кроме Корри, настоящие дурочки, – заметила Алекс. – Вы знали, что она спасла жизнь Джеймсу?

– У нее больше храбрости, чем мозгов, – буркнул Джеймс.

– Неужели! – ахнула Холли. – Расскажите! Мне ужасно хочется услышать, как все было! Кстати, неужели лорд Ренфру не разглядел Джейсона? Или он слеп?

– Он считает меня бедняком, завидует моему брату и, кроме того, фат и глупец, – отмахнулся Джейсон. – Собственно говоря, его визит к нам немало меня позабавил.

– Ты очень коварен, мальчик мой, – объявила леди Лидия, жадно глядя на креветку в тесте, лежавшую на тарелке невестки.

Ей до смерти хотелось ее получить, и Алекс это поняла. Поэтому она ткнула вилкой в лакомый кусочек и поднесла креветку ко рту, но тут же, проклиная себя, разрезала ее пополам и положила половину на тарелку свекрови. Та с подозрением уставилась на подношение.

– Бьюсь об заклад, ты ее облизала, верно? Только очень быстро, так, что я успела заметить лишь легкое движение. Видеть-то я видела, а вот доказать вряд ли что смогу. Хочешь, чтобы Дуглас видел, какая ты бескорыстная! Но ты ее облизала!

– Совершенно верно, – кивнула Алекс. – Облизала.

Она не сводила глаз со свекрови, пока та ела свою половину креветки.

– Странный вкус, – фыркнула леди Лидия, отложив вилку. – Не знаю твоих предпочтений так же хорошо, как мой сын, но…

– Матушка, – вмешался Дуглас голосом, который вполне мог бы заморозить шампанское, – если Алекс облизала креветку, это принесет тебе удачу.

– Все эти танцы… мне нужно поддерживать силы, – пробормотала вдова.

– В тебе больше силы, чем в двух призовых быках, – отрезал любящий сын. – Ты женщина выдающаяся.

Анджела подняла глаза к небу.

– Лидия, пожалуйста, приезжайте завтра в Лайонз-Гейт. Мы с вами сможем объяснить кухарке правильный рецепт булочек с орехами. Вы сказали, что она все еще не умеет делать их как следует.

– Они почти несъедобны, – подтвердила леди Лидия.

– И мы выгоним Джейсона из кухни, чтобы она не отвлекалась.

– Нельзя ожидать всего сразу, – заметила Холли. – Ее тушеное филе говядины – нечто необычайное, по крайней мере когда Джейсон ужинает дома. Поэтому вам следовало бы поставить Джейсона посреди кухни, пока она печет булочки. Уверяю, они будут божественны.

– Хм… Пожалуй, Холли права, – признала Анджела. – Беда в том, что она скорее всего грохнется без чувств.

Джейсон поперхнулся шампанским.

– Верно, – вздохнула Холли. – Следует просто сказать ей, что булочки с орехами – любимое лакомство Джейсона, и тогда они станут настоящей амброзией. Готова заключить пари на любую сумму.

– Ваша кухарка падает в обморок? – заинтересовалась леди Лидия. – Как странно с ее стороны.

– Но какого дьявола она это делает? – удивился Дуглас.

– Это все ваш чертов сын, милорд, – вырвалось у Холли.

– И сколько ты готова поставить, дорогая? – не выдержала Корри.

– Подумай хорошенько, Корри! Джейсон – точная копия Джеймса.

– О, я действительно идиотка. Забудь о пари. У нас – повар, и позволь сказать, он ни разу не лишился чувств при виде меня или свекрови.

Присутствующие дружно рассмеялись.

– Как чудесно видеть вас всех вместе! – воскликнул лорд Гримсби, незаметно оказавшийся за спиной Дугласа. – Я принес еще один каравай хлеба с оливками, чтобы иметь предлог присоединиться к вашей компании. И заодно хочу представить моего дорогого Элджина.

– Очень рад, – процедил Дуглас, наблюдая, с каким почтением слуги несут к столу два дополнительных стула.

Странно. Почему мужчина сам не способен придвинуть свой стул?! Да, так полагается в знатных домах, но ему не слишком нравился этот обычай. Поэтому Дуглас решил, что больше никогда и никому не позволит ухаживать за собой подобным образом.

– Моя жена сказала, что это последний каравай, и велела зря его не разбазаривать, – объяснил лорд Гримсби и с поклоном поднес хлеб Дугласу.

Холли страшно хотелось плеваться огнем.

– Поставьте стул ближе, – велел лорд Ренфру, улыбаясь ей, и втиснулся между Холли и Джейсоном.

«Сообразительный тип», – подумал Дуглас, хорошо понимая, что означает подобное выражение лица Джейсона. Точно с такой же улыбкой он втопчет этого человека в землю.

– Передайте мне хлеб, Грим, – попросил он лорда Гримсби, сидевшего рядом с Алекс: чересчур близко, по его мнению, и с надеждой оглядел стол: – Полагаю, все уже наелись?

Ответом послужили дружно протянутые тарелки.

Дуглас попросил у слуги нож. Следующие три минуты все глаза были сосредоточены на каждом ломтике, который отрезал Дуглас.

Когда все, включая лорда Ренфру, получили свою порцию, Дуглас заметил:

– Чудесный бал, Грим.

Лорд Гримсби рассмеялся, помахивая недоеденным кусочком хлеба в сторону близнецов:

– Моя жена утверждала, что отныне каждая дама в округе лишится покоя, и оказалась права. Стоит пригласить этих двоих, и любой другой мужчина в комнате чувствует себя ослиным дерьмом.