– Молли! Скорее!

Голос Джимми вырвал ее из глубокого сна. Она выбежала из спальни, чтобы выяснить, в чем дело. Дейв тоже услышал крик и поторопился встать. Они столкнулись нос к носу. На Молли была лишь рубашка до пола, а на Дейве только брюки.

Дейв увидел раскрасневшиеся щеки и скромную ночную рубашку, подчеркивавшую ее чистоту, и подумал, что она самая красивая женщина в мире. Молли увидела его широкую сильную грудь, мускулистые плечи и руки и подумала, что он самый мужественный из всех виденных ею мужчин. Оба они испытали чувственный шок, но думать об этом не было времени.

– Что случилось? – спросил он.

Это могли быть связанные с ним неприятности, так что соображать надо было очень быстро.

Молли потребовалось мгновение, чтобы понять, что брат позвал ее из спальни матери.

– Мама, – обеспокоенно пробормотала она и поторопилась к ней.

– Молли...

Эйлин Маги удалось слабо улыбнуться и поднять руку при виде приближающейся дочери.

– Ей лучше! – объявил Джимми.

В его глазах сияли облегчение и любовь к матери.

– Как ты себя чувствуешь? – взволнованно спросила Молли, увидев усталый взгляд матери, опустилась у постели на колени и взяла мать за руку.

– Ужасно, но, судя по вашей реакции, должно быть, лучше, чем было, – со вздохом ответила та. – Я очень давно болею?

– Несколько дней. Мы волновались, но вчера приходил доктор и оставил лекарство. Похоже, оно действует.

– Вы звали доктора? – Эйлин заволновалась. Она знала, что денег у них нет. – Но я же тебе сказала...

– Не волнуйся, доктор Риверз – чудесный и понимающий человек. Все будет хорошо, – серьезно ответила Молли.

Мать медленно кивнула и слегка нахмурилась:

– Я действительно слышала мужской голос из другой комнаты?

– А-а, да... – Молли знала, что нужно что-то срочно придумать. – Да. Это Дейв.

– Дейв? – Эйлин вопросительно взглянула на дочь.

– Его послал шериф Маколи. Из тюрьмы сбежал арестант. Шериф подумал, что могут произойти волнения. Он прислал сюда Дейва, чтобы удостовериться, что все в порядке.

Молли очень нервничала от взгляда Джимми, направленного на нее, но не дрогнула, рассказывая лишь часть правды. Незачем было слишком сильно расстраивать мать прямо сейчас. Она расскажет все, когда та окрепнет.

– Ах... – испустила мать тяжелый вздох. – Но ведь опасности нет?

– Нет, пока Дейв здесь. Я уверена, скоро все образуется.

Эйлин посчитала несколько странным, что шериф Маколи специально прислал кого-то к ним в дом, но больше ничего не сказала. Сейчас она слишком обессилела, чтобы тревожиться об этом. Кажется, у Молли все под контролем. Она всегда была хорошей девочкой.

– Ты устала? Хочешь еще отдохнуть?

– Думаю, после сна мне будет лучше, – согласилась мать.

– Давай я принесу тебе еще порцию лекарства, а потом можешь поспать.

Оставив весело болтавшего Джимми, Молли отправилась делать смесь, которую прописал врач. Дейв нетерпеливо дожидался ее возвращения.

– Как она?

Волнение Дейва было заметно по серьезному выражению его лица. Он понятия не имел, что означал крик Джимми – возглас ужаса или счастья?

– Она проснулась и, кажется, наконец-то поправляется, – с улыбкой объявила Молли.

– Я счастлив за тебя, Молли, – обрадовался он, уклоняясь от сильного желания обнять ее.

– Все это благодаря тебе и твоей помощи в оплате доктора, – ответила она.

– Это были всего лишь деньги, Молли. Меня не стоит благодарить за ее выздоровление.

Дейв отвергал всякое возвеличивание. Он всего лишь хотел помочь Молли по мере сил.

– Если бы не ты, кто знает, в каком состоянии она была бы сегодня утром.

Молли взглянула на Дейва сияющими глазами, полными любви.

Он ощутил стеснение в груди.

– Я рад, что смог сделать это для тебя, – чувствуя себя возбужденным от мучивших эмоций, сказал он.

– Она услышала твой голос и спросила о тебе, – сообщила Молли, направляясь за лекарством.

– ты ей сказала?

– Правду... или по крайней мере ее часть. Я сказала, что тебя сюда прислали от шерифа.

– И все?

– На данный момент да. Остальное я расскажу ей завтра, когда она окрепнет.

Он кивнул, молча раздумывая, как пожилая женщина отреагирует на его присутствие в доме. Молли почувствовала его беспокойство.

– Не волнуйся, она поймет. А теперь я лучше займусь этим. – Она показала ему лекарство.

– Если тебе что-то потребуется, я буду рядом.

Возвращаясь к матери, она одарила его широкой улыбкой, а Дейв вернулся обратно в ее спальню и устроился на кровати, чтобы выждать и выяснить, что принесет ему остаток дня.

Шериф Маколи направился в «Золотую подкову» незадолго до полудня следующего дня. Он знал, что в это время там еще мало посетителей, и это его устраивало. Он искал Уилли и хотел поговорить с ним в приватной обстановке.

– Доброе утро, шериф, – приветствовал его из-за стойки бармен Эйбел. Он ожидал визита Маколи и волновался по поводу того, что следует рассказать, если разговор зайдет о вчерашнем вечере. – Чем могу быть полезен?

– Я ищу Уилли Эндрюса. Он тут?

– Сегодня нет.

– Но он был здесь вчера вечером, да?

– Да, сэр, но он ушел чуть позже полуночи. С тех пор я его не видел.

Маколи кивнул, оглядывая комнату.

– Скажи-ка, Эйбел, что тут происходило вчера?

Эйбелу не хотелось неприятностей с шерифом, но ни к чему злить и Стивенса с приятелями. Он знал, какими подлыми могут быть эти трое. Ему совершенно не хотелось, чтобы они пришли и обанкротили его заведение.

Чтобы как-то вывернуться из этой ситуации, он подбирал нужные слова. Какая разница? Никто же не убит и не ранен. Арестованный пока еще в безопасности. Все кончилось хорошо. Волнения улеглись, жизнь вернулась в нормальное русло.

Отвечая, Эйбел старался говорить небрежным тоном:

– Ну, несколько человек напились. Одно повлекло за собой другое, я так думаю.

– Как все это началось? Кто их всех взбаламутил?

– Не знаю точно, кто все начал. Я ушел в кухню, а когда вернулся, все уже началось. Все волновались и с жаром говорили о том, что не прочь «увидеть, как свершится правосудие».

Маколи смотрел с пониманием.

– Ты не помнишь кого-либо, кто особенно шумел?

– Нет, шериф. Но я буду рад поспрашивать. Посмотрим, что удастся выяснить, – предложил бармен, чертовски хорошо зная, что не собирается ему ничего рассказывать.

– Займись этим, Эйбел. А если вдруг придет Уилли, скажи, что я хочу встретиться с ним в тюрьме.

– Да, сэр.

Шериф покинул салун с еще большим убеждением, что тут что-то нечисто. Он знал, что Уилли – ключ ко всему, поэтому направился к пансиону, в котором старик снимал комнату. Миссис Джонсон, полная седая вдова, владелица пансиона, была рада помочь и проводила шерифа наверх к комнате Уилли.

– Не знаю, спит он еще или нет. Вчера вечером я не слышала, когда он пришел, но в этом нет ничего необычного. Он всегда приходит очень поздно. Он любит выпить, – сразу заявила миссис Джонсон, будто не одобряя любовь постояльца к спиртному. – Вот мы и пришли, – проговорила она, стуча в дверь. – Уилли! К тебе пришел шериф!

Когда ответа не последовало, она удивилась:

– Странно...

Она постучала снова, а когда опять ничего не произошло, вопросительно взглянула на Маколи:

– Открыть для вас?

– Да, пожалуйста. Я ничего там не трону. Давайте просто убедимся, что с ним все хорошо.

У него было болезненное чувство, что старик лежит в комнате мертвым, убитым за то, что рассказал о толпе линчевателей, а если он...

Миссис Джонсон порылась в связке ключей, нашла подходящий и открыла дверь.

Маколи медленно вошел, внимательно оглядываясь по сторонам. Он не мог точно сказать, испытал он облегчение или раздражение, когда увидел, что Уилли и большинство его вещей исчезли.