– Откуда ты знаешь, где она?

– Знаю.

– А справишься?

– Вот это нам предстоит проверить. Берись за кнопки и держи высоту. А я займусь другим.

«Сознание выплескивается вовне…»

«Ищет…»

Вольф подпрыгнул, почувствовав направленный на него смертоносный ток.

Черт. Эта сучка меня ждет. Интересно, довольно ли у нее силы… достаточно ли долго она владеет Луминой… чтобы убить меня мысленно.

Не знаю.

«Дыши… дыши…»

Ладно. Поживем – увидим.

– Контакт установлен, – сказал он и направил «Эрикс» на распаханные поля внизу. Здесь не было ни зданий, ни машин, ни людей, и Вольф посадил звездолет на длинном, поросшем сухой травой холме.

Повернулся к кому, коснулся сенсоров.

– Центральная библиотека, – запросил он. Экран погас, затем на нем появилось изображение книжной полки.

Вольф коснулся клавиш…

Ф, И, С, К, У, С, /, М, А, К, Р, А, Й, #, Ф, О, Н, Д

ФАЙЛ НАЙДЕН

Ш, Т, А, Б, #, В, Н, Е, Ш, Н, И, Й, В, И, Д

ИДЕТ ПОИСК …

На экране появились ультрасовременные здания, расположенные вокруг стеклянной пирамиды, отчасти напоминающей собор.

– Сукин сын, – ругнулся Вольф. – Старикашке Эдгару Аллану за многое пришлось бы ответить.

– Что-что?

– Ничего. – Вольф задумался. – Поскольку у нас нет батальона морской пехоты в заднем кармане, придется мне пойти и посмотреть, что к чему.

– Джошуа?

– А?

– Почему Обин не окружила здание войсками? Ведь она командует всей планетой. Я бы так и сделала на ее месте.

Вольф с улыбкой нагнулся и поцеловал Кристину в щеку.

– Очень рад, что ты – не на ее месте. Почему нет, солдат? Понятия не имею. Может, Обин не хочет, чтобы знали, кто на самом деле движет марионетками. Или сознает всю тяжесть своих преступлений и понимает, что морально не достойна армии.

Он не произнес вслух свою настоящую мысль: что Обин не нуждается в защите.

– Бессмыслица какая-то, – пожаловалась Кристина.

– А кто и когда действовал осмысленно? Ладно. Держу пари, что отыщу Обин… и то, другое… в центральном здании. Калошу нашу посажу вон за тем холмиком. Он укроет тебя от прямого огня.

Вольф взял с контрольной панели костный микрофон, приладил себе на горло.

– Если ничего не услышишь… или услышишь много мужских криков примерно в моем голосовом диапазоне, прыгай из корабля, возвращайся в город и затаись.

Вот. Это кредитки, которые мы прихватили из отеля. Помогут скрыться подальше на случай, если Обин будет тебя преследовать. Удачи.

– А тебе удачи пожелать?

– Пожелай. Если б я еще в нее верил.

Недалеко от центрального здания фонда Фискуса-Макрая стояли на газоне две монолитные абстрактные скульптуры.

Внутри одной пригнулись за полупереносной бластерной установкой двое. Один глядел в смотровую щель чуть выше уровня газона. Другой взял микрофон.

– Говорит двадцать седьмой. Один человек приближается с востока. Думаю, он с того корабля, что приземлился минут пятнадцать назад. Уложить его?

В здании лысый мужчина с мускулатурой тяжеловеса ответил в ком:

– Говорит Килкхемптон. Ждите.

Он взглянул на женщину, которую прежде называли Токен Обин.

Та на мгновение закрыла глаза.

– Нет. Пусть подойдет ближе. Он вооружен?

Лысый взглянул на другой экран.

– Вижу что-то металлическое у него на груди. Вероятно, бластер.

– Пусть идет. Мы с ним справимся.

Лысый взглянул на Обин и заговорил в ком.

Джошуа Вольф шел к зданию медленным, размеренным шагом. Руки он держал по бокам, далеко от кобуры.

Дышал он тоже медленно, глубоко. Вдох через нос, выдох через рот, шестнадцать раз в минуту.

Он остановился, поднял руки, дыхание его замедлилось: четыре вдоха в минуту.

Он мысленно шарил перед собой. Почувствовал Великую Лумину в здании, неслышимый уху гул, невидимое глазу свечение. Они наполняли мозг, тянули вперед, к смерти.

Он попытался перехватить силу камня – напрасно. Кто-то блокировал его, кто-то более близкий, более привычный к Лумине. Обин.

Вольф чувствовал, что она его ждет, – муравьиный лев, застывший в песчаной ямке, паук, слушающий, не дернется ли паутина.

Она тянулась к нему, к его мозгу.

Вольф мысленно загородился.

Он заметил охранников, спрятанных в статуе, и еще несколько замаскированных постов в пустом по внешности сквере. В самом здании тоже были вооруженные люди. Мысленный взор Вольфа видел их всех.

Джошуа потянулся вовне, за пределы планеты, в космос. Почувствовал, как «красный вирус» подползает к человеческим мирам.

Потянулся еще дальше, к безымянному миру внутри небесного свода.

Почувствовал прикосновение последних эльяров. Стражей, которые ждут его, ждут Лумину.

Сознание наполнилось их силой.

И снова Вольф потянулся, на этот раз – в воспоминания.

Эльяр, которого он долго считал последним. Таен, поднимает голову, его настигает читетский выстрел. Таен, умирающий, мертвый, падает на Джошуа.

Вольф вспомнил это мгновение, бросил его вперед.

Дыхание участилось, казалось, он ловит ртом воздух, но нет, диафрагма работала все так же четко.

Джошуа почувствовал гул жизни, смерти, бегущей по венам крови.

И снова он взял смерть Таена и бросил, как бросают сеть – вперед, вширь, так, чтобы она накрыла громоздящуюся стеклянную пирамиду.

– Какого черта он там стоит…

Килкхемптон крякнул, словно его ударили в горло, ухватился за грудь, полупривстал и рухнул на панель управления.

Обин вскочила, поднесла ко рту ком.

– Всем постам… всем постам… ответьте немедленно!

Ком молчал.

Обин еще раз ткнула в сенсор, бросила ком на пол и быстро, но без паники пошла к лифту.

Вольф вошел в огромное круглое помещение, огляделся. Поверху шли два ряда балконов, затем начинался фасетчатый стеклянный потолок, сквозь который и проникал свет.

С одной стороны стоял большой стол из редкой породы дерева, на нем – изящно оформленный ком. За столом никого не было.

У стены лежало тело, рядом валялся бластер.

Черно-белый спиральный рисунок мраморного пола заставлял глаз устремляться в дальний конец, к лифту.

Пахло озоном, как после грозы.

Вольф дышал медленно, размеренно, глубоко.

В центре зала ждала женщина лет на десять моложе его, не хорошенькая, но интересная, в сшитом на заказ синем английском костюме. Темные, коротко подстриженные волосы казались шапочкой.

В руках ее не было оружия.

Джошуа двумя пальцами вытащил пистолет и бросил на мраморный пол.

Обин вздрогнула и тут же взяла себя в руки. Ее раскосые глаза остановились на Вольфе.

– Я – Токен Обин, – произнесла она низким мелодичным голосом.

– Мое имя не имеет значения, – отвечал Джошуа.

– Ты – не читет.

– Нет.

– Но помогаешь им.

– В своих интересах.

– А именно?

Вольф поглядел на стеклянный потолок.

– Поздравляю, – сказал он. – Кристалл становится невидимым, если окружить его другими кристаллами. Милое дело – спрятать что-нибудь на самом виду.

– Я пыталась дотянуться до тебя, – спокойно произнесла Обин, не отвечая Вольфу. – Захватить твой мозг. Но ты не такой, как другие… как те, кого я использовала в своих целях. У тебя иные мысли. Чуждые. Я почувствовала почти то же, что при первом взгляде на кристалл, когда поняла, что он должен принадлежать мне.

Вольф молчал.

– Кристалл… – сказала Обин. – Я слышала, что его зовут Лумина. Он мой. Я нашла его. Я убивала ради него. И буду убивать дальше. Это моя планета, и скоро я смогу добраться до других. Ни тебе, ни читетам, в которых я прежде верила, меня не остановить.

Вольф испытал неприятное чувство, словно кто-то провел пальцем по мокрому стеклу, стеклу со скрытым дефектом; неслышимая уху нота звучала фальшиво, фальшиво.