Нос судна весело вспарывал лазурную гладь Моря Мечей, гоня большие волны и поднимая в воздух водяную пыль. Кэтти-бри стояла у леера на носу и жмурилась от соленых капель, которые, падая на ее нагретую южным солнцем кожу, казались ледяными. Корабль «Искатель» плыл на юг, и девушка глядела в том направлении. Прочь от Долины Ледяного Ветра, прочь от Лускана, прочь от Глубоководья, откуда они вышли три дня тому назад.

И прочь от Вульфгара.

Уже не в первый раз и, уж конечно, не в последний задумывалась девушка, правильно ли они поступили, позволив измученному варвару в одиночку отправиться в дорогу. Разве они не нужны Вульфгару в этом состоянии душевной смуты и смятения?

Теперь же, плывя к югу вдоль Побережья Мечей, они уже ничем не могли помочь ему. Кэтти-бри смахнула с ресниц соленые капли (на этот раз это была не морская вода) и стала неотрывно вглядываться в широкие водные просторы, расстилавшиеся перед ними, радуясь, что их корабль так быстро мчится вперед. Нужно было завершить задуманное, это было очень важно, потому что за время своего сухопутного путешествия они пришли к окончательному убеждению, что Креншинибон остается их сильным врагом, очень умным и чутким. Он мог призывать себе на службу существа с черной душой, тех, кого прельщали обещанные хрустальным осколком блага. Поэтому друзья постарались как можно скорее добраться до Глубоководья и выбрали там самое быстроходное из всех судов, надеясь, что в море врагов все же будет меньше да и обнаружить их там будет легче. И Дзирт, и Кэтти-бри горько сожалели, что капитана Дюдермонта и его чудесной «Морской феи» в порту не оказалось.

Меньше чем через два часа после выхода из порта один из матросов напал на Дзирта, решив украсть хрустальный осколок. Однако дроу проучил вора, хорошенько отделав саблями плашмя, и затем матроса, связанного и с кляпом во рту, отправили на встреченном судне в Глубоководье с указанием передать представителям властей в порту этого города, славившегося своей приверженностью справедливости и законности.

Дальше они плыли без всяких происшествий, судно шло споро, перед ними расстилались бесконечные волны, да изредка на пустом горизонте показывались крохотные точки чужих парусов.

К стоявшей у леера Кэтти-бри подошел Дзирт. По звуку шагов, не оборачиваясь, она поняла, что вместе с почти неслышно ступавшим дроу пришли Бренор и Реджис.

– До Ворот Бальдура осталось всего несколько дней, – произнес темный эльф.

Девушка взглянула на него, заметив, что он низко надвинул на лицо капюшон дорожного плаща. Он это сделал не для защиты от соленых брызг (Кэтти-бри знала, что дроу не меньше ее самой любит, когда они осыпают лицо), а для того, чтобы затенить глаза. Дзирт и Кэтти-бри провели несколько лет на борту «Морской феи», но яркое полуденное солнце, отражаясь от блестящей поверхности воды, все так же резало глаза эльфа, приспособленные ко мраку глубоких пещер.

– Как дела у Бренора? – негромко спросила девушка, делая вид, что не подозревает о том, что дворф стоит у нее за спиной.

– Ворчит, что хочет снова почувствовать под ногами твердую почву, и если даже придется сразиться со всеми чудищами мира, он готов, лишь бы поскорее убраться с этой плавучей калоши, – ответил Дзирт, подыгрывая ей.

Кэтти-бри чуть усмехнулась, нисколько не удивившись. Она как-то путешествовала с Бренором по морю. Дворф стоически переносил все тяготы плавания, но когда они наконец пришвартовались и снова ступили на твердую землю, его облегчение было совершенно очевидным. На этот раз Бренору приходилось хуже, и он много времени проводил у борта – отнюдь не затем, чтобы полюбоваться морским видом.

– А Реджис, похоже, чувствует себя превосходно, – продолжал Дзирт. – Он только подъедает все с тарелки Бренора, когда тот заявляет, что не может взять в рот ни крошки.

Лицо девушки вновь озарилось улыбкой, которая быстро поблекла.

– Думаешь, мы когда-нибудь увидим его вновь? – спросила она.

Дзирт вздохнул и стал смотреть на воду. Хоть оба глядели не в ту сторону, а на юг, оба в каком-то смысле пытались высмотреть там Вульфгара, как будто, вопреки всякому здравому смыслу, ожидали, что он приплывет к ним.

– Не знаю, – сознался дроу. – Вполне возможно, что ему встретилось множество врагов, и он самозабвенно дрался со всеми без разбору. Несомненно, что многие из них теперь мертвы, но в северных землях столько опасных противников, некоторые из которых, боюсь, слишком сильны даже для Вульфгара.

– Пф! – фыркнул Бренор у них за спиной. – Мы найдем моего мальчугана. Даже не сомневайтесь. А злейшим его врагом буду я сам, потому что отплачу ему за то, что он ударил мою девочку и меня самого заставил так поволноваться!

– Мы его найдем, – уверенно заявил Реджис. – Леди Аластриэль нам поможет, да и Гарпеллы тоже!

При упоминании Гарпеллов Бренор притворно застонал. Это было семейство чудаковатых колдунов, хорошо известных тем, что время от времени взрывали по ошибке себя или своих друзей и превращали себя – совершенно случайно, но необратимо – в различных животных. Они также прославились многими другими происшествиями того же рода.

– Ну тогда только Аластриэль, – поспешил поправиться Реджис. – Она нам поможет, если мы сами не сможем его найти.

– Пф! Думаешь, это будет так уж трудно? – возразил Бренор. – Ты что же, много видел странников семи футов роста? Да еще с таким молотом в руке, одним ударом которого можно сбить с ног великана или разломать его жилище?

– Вот, – обратился Дзирт к Кэтти-бри, – вот гарантия того, что мы и в самом деле разыщем нашего друга.

Девушка рассеянно улыбнулась. Только кого они найдут, когда обнаружат своего пропавшего товарища? Пусть он не будет ранен, но захочет ли он их видеть? А даже если и захочет, каким он будет? Но самое главное: захотят ли они – точнее, она – его видеть? Вульфгар сделал ей больно, когда ударил, не физически, нет, – он ранил ее душу. Она смогла простить ему это. Но только один раз.

Кэтти-бри внимательно рассматривала своего друга-дроу, задумчиво глядевшего в пустой простор, его профиль в тени капюшона, его лавандовые глаза, слегка затуманенные, как будто мыслями он был где-то далеко. Девушка повернулась к Бренору и Реджису и увидела, что и они тоже думают о своем. Конечно, все они хотели вновь увидеть Вульфгара, но не того, который ушел от них, а того, которого они потеряли в туннелях под Мифрил Халлом. Они хотели, чтобы все стало по-прежнему, чтобы пятеро друзей вновь пустились странствовать в поисках приключений и никакие демоны им не мешали.

– Вижу парус на юге, – негромко сказал Дзирт, выводя девушку из задумчивости.

Пока Кэтти-бри вглядывалась вдаль в тщетной попытке разглядеть находившийся слишком далеко корабль, из «вороньего гнезда»* [Воронье гнездо – место впредсмотрящего на грот-мачте] донесся крик, оповещавший о том же.

– Его курс? – крикнул капитан Вайнс откуда-то с середины палубы.

– На север, – тихо отозвался Дзирт так, чтобы его услышали только Кэтти-бри, Бренор и Реджис.

– На север! – секундой позже прокричал впередсмотрящий.

– Похоже, на солнце твое зрение обострилось, – заметил Бренор.

– Спасибо Дюдермонту, – сказала Кэтти-бри.

– Не только зрение, но и предчувствие чужих намерений, – добавил Дзирт.

– Что ты болтаешь? – недовольно проворчал Бренор, но дроу поднес палец к губам, прося тишины. Он напряженно всматривался в далекое судно, чьи паруса в виде крошечной точки над самым горизонтом теперь были видны и остальным.

– Пойди скажи капитану Вайнсу, чтобы повернул на запад, – велел Дзирт Реджису.

Хафлинг секунду недоуменно смотрел на него, потом кинулся на мостик. Примерно через минуту друзья почувствовали, что «Искатель» дернулся, меняя курс, и повернул налево.

– Так только путь будет длиннее, – начал бурчать Бренор, но Дзирт снова поднял руку.

– Оно поворачивает вместе с нами, держа курс наперерез, – пояснил дроу.