— Ты всегда вмешиваешься, — подала голос Дианта, заканчивая свою работу, и поправила белый плащ за спиной подруги.

— Ой, Ди, тебе вообще грех жаловаться! — ответила Лина, а та широко заулыбалась в ответ.

— А я не жалуюсь. Мы с Юлианом до конца своей жизни будем благодарить тебя.

— Так, хватит. Пошлите в город, погуляем? Или может, в театр сходим?

— Пошли, — тут же кивнула Дианта. — Представление как раз начнётся через три часа, позавтракать успеем. Но все увеселительные мероприятия запрещены, так что показывать будут только трагедию.

— Не важно, нужно хоть немного отвлечься, а то все вокруг начнут говорить, что жена Максимилиана — плакса, — ответила Лина и улыбнулась. — Неси завтрак и пошли кого-нибудь за Юлианом и Левком, может быть, ваши мужчины тоже согласятся составить нам компанию.

— Юлиана нет в Афинах, он вчера уехал в Марафон по поручению Максимилиана.

— Я… я не могу пойти с вами, — испуганно произнесла Зиоса.

— Почему? — спросила Лина и обиженно надула губы, — у тебя дела какие-то?

— Нет.

— Ох, что же всё так сложно? Зиоса ты опять начинаешь? Да? Вы что все сговорились, чтобы поиздеваться надо мной? — начала кричать Лина и в её голосе появились истерические нотки, а Дианта с Зиосой изумлённо замерли на месте.

— Лина нет, — тихо ответила Дианта и обняла подругу. — Мы ничего плохого не хотели.

— Я знаю Ди. Иди за завтраком и римского вина принеси, пожалуйста, а то пить местную гадость нет желания.

Служанка робко улыбнулась и вышла из комнаты.

— Прости, я готова сопровождать тебя, — тихо пискнула Зиоса, боясь поднять глаза.

— Если не хочешь, можешь не ходить. Только подумай о том, что ты будешь вспоминать спустя двадцать, тридцать лет? Как трусливо пряталась по углам? Или то, как ты дышала полной грудью и радовалась каждому дню? — произнесла Лина, не поворачивая головы. — Хорошо подумай. Я умирала два раза и знаю, о чём говорю, знаю как дорога жизнь, и насколько тяжело, когда остаёшься одна.

Зиоса испуганно охнула, но ничего говорить не стала, а лишь с суеверным ужасом посмотрела на жену царя.

Спустя двадцать минут вернулась Дианта с завтраком, а вслед за ней вошёл Левк, на лице которого была смесь радости и настороженности.

— Лина, ты как?

— Жива. Мы в театр собрались, пойдёшь с нами?

— Я лучше с Зи останусь, — тут же ответил он и посмотрел на девушку.

— Но я тоже хотела пойти с Линой и Диантой, — поспешила сказать Зиоса.

— Да? Здорово! Я тогда с вами, — заулыбался Левк и обнял Зиосу. — А вы тут завтракаете?

— Угу, присоединяйся, — кивнула Лина, расковыривая свои любимые мидии, и с умилением смотря на молодого генерала и девушку, они были невероятно симпатичными и хорошо смотрелись рядом.

— Не хочу. Ты лучше скажи что случилось? Я видел твой хитон… там вся спина изорвана, как будто когтями.

— Ну скажем так — у меня прибавилось шрамов.

— И всё? Больше ты ничего не скажешь?

— Левк, есть вещи, которые знать не следует, — очень строго сказала Лина и мужчина грустно вздохнул.

В городе говорили, что Максимилиан вынес мёртвое тело жены из пещеры под Акрополем, что и сам царь был серьёзно ранен. Да он и без этих слухов видел, что ноги Максимилиана были все в глубоких порезах, но Лина… Кроме её болезненного состояния ничто не говорило о том, что она пострадала.

— Ди, а почему ты работаешь служанкой? — вдруг спросила Лина. — Раньше понятно, платить за университет надо было, и как-то жить, но сейчас же у тебя муж генерал.

— Что за вопросы, Лина? — возмутилась девушка. — Мне нравится моя работа, и как ты тут без меня будешь обходиться? Ты ведь даже хитон надевать не умеешь. Хотя уже пора бы научиться.

— Это да… без тебя я пропаду. Но это же получается ты благородная дама, а работаешь служанкой.

— Не простой служанкой, а у тебя и с хорошим жалованием.

— Никогда не поверю, что ты тут из-за денег, — засмеялась Лина и обняла подругу. Единственную подругу, которая осталась в этом мире. В обоих мирах.

Вечером, когда девушки уже вернулись из театра, Зиоса уединилась с Левком, а Дианта вернулась домой, Лина пошла в комнаты принцессы.

Солнце пока ещё не село, но прохладный ветер, бесцеремонно гулявший по пустым коридорам и заглядывавший в каждый уголок, говорил, что ночь обещает быть прохладной.

Лина молча зашла в спальню Алкмены, которая была чисто убрана и уже ничто не говорила о трагедии, которая случилась здесь совсем недавно, провела рукой по гладкому, отполированному до блеска камню большого стола, стоявшего у стены, на котором принцесса раскладывала свои украшения, пренебрегая шкатулками. Деревянным шезлонгам, сидя в которых подруги часами разговаривали обо всё на свете. Подошла к огромной кровати, в которой принцесса казалась особенно маленькой и хрупкой и опустилась перед ней на колени, тихо заплакав.

Неконтролируемые слёзы душили, мешая сделать хоть вздох, а горе разрывало душу на части.

Почему, почему? Проносилось в её голове. Она была так молода, прекрасна, счастлива… Перед глазами стояла она, маленькая девушка, с чёрными как смоль волосами, невероятно похожей на Максимилиана и удивительно весёлая и жизнерадостная. У неё была вся жизнь впереди, долгая и счастливая. А теперь её не стало.

Умерла, не начав жить.

Спустя семь дней

— Выше ногу! Выше! — кричала Лина на одного из своих учеников, и ей было невероятно трудно сдерживать свою ярость, клокочущую внутри. Она буквально разрывала, требуя выхода. Но регулярные дыхательные упражнения и медитация давали свои плоды, и она могла контролировать себя, в большинстве случаев, разумеется.

Занятия с солдатами пришлось возобновить, чтобы не поползли разговоры о плохом самочувствии жены царя, да и надо было развеять слухи о её смерти, которые всё ещё ходили по городу и с каждым днём обрастали таинственными и мистическими подробностями. Но Мелистей, министр по безопасности, говорит, что волноваться на эту тему не стоит, так как люди пусть и охотно обсуждают якобы её кончину, но на самом деле не верят в неё. Народу всегда нужны байки о царской семье, и они всегда будут сочинять небылицы, и есть на то повод или нет, было в данном случае не важно.

— Солдат, где у противника голова? — выкрикнула Лина, одёргивая мужчину за плечо и разворачивая к себе.

— Тут, — робко показал он на голову тренировочного чучела.

— А ты бьёшь в грудь! Ещё раз! — толкнула она его, и солдат принялся по новой отрабатывать удар, а Лина еле сдержалась, чтобы не придушить его, видя его тщетные попытки поднять ногу. — В чём проблема?

— Он очень высокий.

— Высокий? — заорала она на него, пуще прежнего, и одним сильным ударом ноги разбила нос солдату, который был её выше на голову. — Прошёл вон! И чтобы я тебя здесь больше не видела! Хрис, кого вы мне приводите всё время? Их даже мужчинами назвать нельзя! — повернулась она к инструктору солдат, стоявшему в стороне, и открыла рот от удивления. Рядом с Хрисом стоял Евод, который наконец-то приехал из Спарты.

— Хороший удар, — произнёс он, и на его устах появилась лёгкая тень улыбки, хотя глаза остались холодными и внимательными.

— Добрый день Евод, — чуть откашлявшись ответила Лина.

— Лина, вы знакомы с моим сыном? — произнёс Хрис и в его глазах появились весёлые искорки.

— Сыном? — глупо переспросила она, смотря на высокого мужчину, и поняла, что он действительно был невероятно похож на Хриса. И только сейчас это сходство было столь очевидным.

— Да, Евод мой младший сын, — с гордостью сообщил мужчина, а Лина начала вспоминать, что Хрис как-то говорил ей, что родом из Спарты, а от Максимилиана узнала, что там у него осталось двое сыновей и дочь.

— Надо же, какое совпадение, — заулыбалась она. — И такой же хороший инструктор солдат, как и вы Хрис, можете им гордиться.

— Ну если вы так говорите, дорогая Лина, то это действительно так, — засмеялся мужчина. — Я так понял, он здесь по вашей просьбе?