В голосе парня звучала такая неподдельная искренность, что я окончательно успокоился на его счет. Нет, Хуан, конечно же, славный малый! И, что бы ни говорил андалусский инспектор, есть вещи, в которых обмануться почти невозможно.

— Не могу, Хуан… Через несколько минут мне надо отправиться в небольшое… путешествие.

— Возьмите меня с собой!

Будь моя воля, я бы тут же согласился, но коллеги почти наверняка заартачатся. Ведь ни Алонсо, ни Чарли в отличие от меня не любят Марию…

— Я еду не один…

Парень так расстроился, что у меня не хватило пороху бросить его.

— Послушай… Я сейчас должен встретиться с друзьями в «Кристине». Нам понадобится автомобиль. Вот и придумай что-нибудь. Хотя… Вот что! Машину подыщешь ты сам… Постарайся раздобыть тачку помощнее — нам надо проехать сотню километров и очень быстро. Кстати, у некоторых машин бывает на редкость вместительный багажник…

— Значит, вам подогнать американскую?

— А сможешь?

— Я знаю одного типа… У него есть старенькая «де сото», на которой он возит иностранцев в Ронду или в Гранаду… Но это обойдется недешево…

— Неважно.

— Если тот парень на месте, через полчаса я буду ждать вас у крыльца «Кристины».

Когда я вошел в ресторан, в зале царило вечернее оживление. Несмотря на внешнюю любезность, мне показалось, что Арбетнот на меня дуется. Впрочем, англичанин сразу перешел в наступление:

— Насколько я понимаю, Моралес, вы твердо решили работать в одиночку? Муакил уже поведал мне о ваших нынешних свершениях… Поздравляю… Но вы что, поклялись держать меня не у дел? Тогда честнее было бы сказать об этом сразу, еще в тот раз, когда мы разговаривали на Сан-Фернандо. Как по-вашему? И как мне прикажете отчитываться в Ярде? Странные же у вас, американцев, представления о сотрудничестве!

Я успокоил его, как мог, объяснив, что любые результаты, полученные случайно или благодаря интуиции, в любом случае записываются в актив всей команде. Кроме того, я поклялся, что, хвати у него терпения дождаться меня в «Нуэва Антикера», Чарли тоже мог бы принять участие в бойне, если, конечно, сожалеет именно о том, что он не прикончил Перселей. А плюс ко всему, поскольку наше расследование — сугубо секретное, ровно ничто не мешает ему рассказать лондонскому начальству все, что заблагорассудится.

По-видимому, мои доводы успокоили англичанина. Чарли расхохотался и заказал бутылку вина, правда, сначала заставив меня поклясться больше не разыгрывать из себя «вольного стрелка». Я тем охотнее дал обещание, что не видел ровно никаких причин не брать его с собой. Атмосфера разрядилась, и мы два часа отдыхали душой за превосходным ужином. Во время трапезы я на минутку отлучился позвонить Фернандесу и узнал, что грузовик покинул Санлукар-ла-Майор ровно в одиннадцать. Я попросил передать инспектору, что приеду в Уэльву к половине третьего. Пользуясь случаем, я заодно выглянул на улицу — «Де сото» уже стояла на месте. Машина выглядела очень удобной. Я подтвердил шоферу, что Хуан выполняет мое поручение, и парень обещал подождать, пока брат Марии устроится в уже подготовленном им багажнике.

Около часу ночи, расплатившись по счету, Арбетнот спросил, не собираемся ли мы отправиться спать, а если нет, то кто может предложить что-нибудь интересное? Заранее наслаждаясь их удивлением, я наконец выложил главную новость:

— Я везу вас обоих в Уэльву…

— В Уэльву?

— В такой час?

— Да, и там мы накроем всю банду Лажолета…

Коллеги, совершенно онемев, уставились на меня круглыми глазами. Я вполне мог гордиться произведенным впечатлением.

— Да, сегодня ночью они отправляют наркотики сначала в Гавану, а оттуда, вероятно, во Флориду…

Алонсо и Чарли сидели как громом пораженные. Первым пришел в себя Арбетнот.

— А вы не шутите?

— В таких случаях юмор неуместен.

— Но, в конце концов, откуда ты знаешь? — в свою очередь осведомился Алонсо.

— Потом объясню. А сейчас нам пора мчаться на место.

— Пешкодралом?

— У входа уже ждет машина.

— Решительно, вы все предусмотрели, — хмыкнул Арбетнот. — Еще раз поздравляю… Ловкий вы парень… и куда хитрее нас, правда, Муакил?

Но Алонсо отреагировал со свойственным ему великодушием:

— Хосе — один из лучших детективов у нас, в ФБР, так что тут нет ничего удивительного.

Однако я вовсе не желал злоупотреблять собственным превосходством.

— Довольно любезностей. Поехали.

Чарли, не желая оставаться в стороне, небрежно заметил:

— Теперь моя очередь сообщить вам новость… Надеюсь, вы еще не в курсе… Лажолет уехал из Барселоны несколько дней назад. Сегодня я созвонился со своим тамошним агентом…

Ни одна другая новость не могла бы порадовать меня больше.

— Будем надеяться, что он тоже поехал в Уэльву!

Поднявшись, Чарли, явно огорченный, что оказался в роли подручного (ох уж эта вечная британская гордыня!), с легкой обидой проговорил:

— Вероятно, мне следует поблагодарить вас, что пригласили участвовать в облаве?

— Вряд ли вам захочется сказать мне «спасибо», если схлопочете пулю от Лажолета!

Он пожал плечами.

— До сих пор еще никому не удавалось меня прикончить, и я уверен, дорогой мой Моралес, что уж Лажолету этого точно не добиться.

Ехали мы без приключений. Машина оказалась удобной и надежной. Правда, коллеги все никак не могли пережить мой триумф и слегка хмурились. Мы промчались мимо погруженного в сон Санлукар-ла-Майор, проскочили Гвадиамар и знаменитые виноградники Мансанильи (на которые я не мог не взглянуть с благодарностью). Несмотря на поздний час, на улицах Палма-дель-Кондадо еще толпилось довольно много народу. Правда, у андалусцев вообще несколько иные представления о времени, нежели у прочих жителей Европы. Почти незаметно мы добрались до Сан-Хуан-дель-Пуэрто, а потом и до Уэльвы. За час с четвертью мы проехали девяносто четыре километра. Чтобы не привлекать внимания, машину решили оставить, не доезжая до порта. О Хуане я не беспокоился — в нужный момент он сумеет меня разыскать.

Когда неизвестно откуда вдруг вынырнул мужчина с револьвером и преградил дорогу, мы невольно вздрогнули от неожиданности. Но я тут же узнал Лусеро.

— Вы приехали даже раньше, чем обещали, сеньор… А кто эти господа?

Я познакомил своих спутников с испанцем:

— Алонсо Муакил из ФБР… Чарли Арбетнот, следователь из Скотленд-Ярда… Инспектор Лусеро — один из достойнейших представителей севильской полиции…

У Арбетнота совсем испортилось настроение.

— Вы впутали в дело официальную полицию, Моралес, и опять-таки не предупредив нас…

Даже Алонсо взирал на меня с явным неодобрением.

— Правда, Хосе, ты перегибаешь палку… Почему ты нас не поставил в известность? Хотел выставить полными идиотами?

— Нет, просто опасался упреков… Впрочем, мне все равно не удалось их избежать… Но, черт возьми! Не могли же мы втроем без ордера на обыск залезть на судно Лажолета, где, очень возможно, торчит он сам!

Алонсо повернулся к Чарли.

— Вообще-то он прав…

Арбетнот, хоть и без особой охоты, согласился.

— Ладно, но мне такие методы не по душе…

К Лусеро подбежал полицейский в форме и что-то шепнул на ухо. Инспектор почти тотчас отослал его обратно.

— Господа, сейчас мы начнем операцию… Видите вон то грузовое судно, слева от нас? Его-то нам и нужно. Корабль называется «Каридад»[85] и плавает под панамским флагом… Во избежание неприятных случайностей я прошу вас пока не вмешиваться, но, поскольку все вы, я полагаю, вооружены и приехали сюда не столько ради наркотиков, сколько за вполне определенным человеком, займите наиболее подходящие позиции. Вы, сеньор Моралес, спрячьтесь между этими тюками, вы, сеньор Муакил, останьтесь здесь, среди бочек, а вас, сеньор Арбетнот, я прошу схорониться за поленницей, вон там, слева. Ваша задача — наблюдать за кораблем, и, если кто-то проскользнет сквозь наши сети, поймать беглеца.