Шарон направилась к двери.

— Ясно, и все-таки подумайте, не отказывайтесь, Борис, а я вам достану золотую рыбку со дна океана, все, что душеньке угодно. Если появится желание — знаете, как меня найти, но не опаздывайте, решайте вопрос быстро.

Она уже ушла, однако Борис Георгиевич Дворников все думал над ее словами. Мисс Гринфилд так уверена в своей позиции, настолько четко изъяснялась... Что ж, может, он и посодействует ей в этом деле с американцем. Хотя — сколько и чего запросить за свою помощь? И в какой манере это сделать, ведь просить придется лично у нее? Он закатил глаза вверх, молча уставился в потолок — на белом фоне стала медленно, постепенно пропечатываться сладострастная картина: Шарон сидит верхом на мужчине, рот передернут в экстазе, колышется грудь, ритмично качаются упругие бедра. К ужасу своему, в том, кто лежал внизу, он узнал себя. Так, теперь с ценой ясно, он давно уже желал эту бабу, еще когда впервые увидел ее гладкие колени и чуть полноватые икры. Дворникову виделось, как он рвет на ней платье, срывает бюстгальтер, целует влажными губами трепещущую плоть, она не сопротивляется, прижимает его сильнее, кричит в ухо — еще, еще, ну же, давай... «Все, что душеньке угодно», — мысленно повторял он ее прощальные слова.

Он знал, что их следующая встреча состоится.

Технологический центр аэрокосмических вооружений,

штат Невада,

17 марта 1993 года, 09.30 по местному времени.

Генерал-лейтенант Брэдли Эллиот, командир особо секретного военного объекта, прозванного «Страной грез» из-за суперсовременного электронного оборудования, которое здесь создавалось и проходило первые испытания, посмотрел на стоявшего перед ним полковника, по всей видимости, собиравшегося сделать какое-то заявление. Эллиот медленно наливал две чашечки кофе и между делом вспоминал все, что ему известно об этом человеке.

Полковник ВВС Пол Уайт был тем, кого генерал знал, может быть, не лично и не очень хорошо, но о ком, во всяком случае, был наслышан. Его считали одним из самых способных и творческих людей в военно-воздушных силах. Вроде бы сам Эллиот, насколько он помнил, прибегал к его услугам при разработке одного из заданий в Центре. Кроме того, Уайт был задействован в учебной подготовке Патрика Макланана и Дэвида Люгера на базе ВВС Форд. Впрочем, все это происходило довольно давно, с тех пор какая-то другая «фирма» перехватила Уайта, и он стал работать на них. Какая точно, Эллиот не имел понятия. Он приказал своим ребятам в штабе разобраться, однако следы полковника терялись в бумагах и приписках, что обычно могло означать только одно — секретную работу наподобие той, что у самого генерала. Правда, дотошный капитан Хэл Бриггс, начальник отдела контрразведки, попытался докопаться до истины, собрал все то, что имелось на Уайта, но и он, когда стал раскручивать дело дальше, натолкнулся на глухую каменную стену, концы тянулись аж в Белый дом.

Полный пробел знаний относительно того, чем занимается сейчас Пол Уайт, фактически белое пятно в его служебно-послужном списке, заставляло Эллиота ощущать себя несколько неловко, не в своей тарелке. Впрочем, полковник находился сейчас на его территории, пришел добровольно и в общем-то напросился на беседу.

— Сэр, — Уайт негромко кашлянул в кулак, внимательно осматривая кабинет, — есть ли здесь место, где мы могли бы переговорить тет-а-тет?

— Вы в нем находитесь, полковник. — Эллиот нахмурил брови. — Не надо жеманиться, как женщина. Пришли что-то говорить — говорите.

Уайт еще раз оглядел стены, попристальнее всмотрелся в литографию, висевшую в рамке прямо над генеральским столом. На ней был изображен истребитель-"невидимка" F-117A, очень красиво выполненный, хотя главное было не в этом: просто данная вещица была единственной из восьми висевших по стенам картин, в которую служба безопасности надежно спрятала микрофон и потайную камеру. В принципе, Уайт, разумеется, не мог знать о проделках Бриггса и его ребят, но генерал, увидев человека, безошибочно задержавшего взгляд на хорошо скрытой системе наблюдения и записи, слегка занервничал.

Вообще-то контрольно-пропускная система и прочие меры безопасности были отработаны здесь на славу. Ограничений в допуске с лихвой хватило бы на дюжину военных баз. На многие мили воздушное пространство было закрыто для самолетов, дороги перекрыты шлагбаумами. Вооруженная охрана постоянно контролировала территорию. Висели предупредительные знаки «Осторожно, стреляют без предупреждения!». Каждое из зданий охранялось отдельно.

Странно, думал генерал, как он прошел, кто его вообще пустил? Надо поинтересоваться...

Его неожиданно вывел из размышлений голос полковника:

— Хорошо, я скажу, но не могли бы вы для начала отключить магнитофон и видеокамеру?

Эллиот чуть не подпрыгнул в кресле.

— Не могу и не буду этого делать. Таковы правила, в конце концов! — Он уже сердился. — Итак, полковник, что вы намерены мне сообщить? Дело в том, что я крайне занят.

— Сэр, видите ли, та информация, которой я собрался поделиться с вами, — не только сугубо неофициальная, она строго между нами. Вы, в принципе, можете поступать с ней, как заблагорассудится, но что касается меня, то я рискнул своей карьерой, появившись здесь, не говоря уже о возможном аресте.

Эллиот холодно посмотрел на полковника.

— Послушайте, дорогой мой, вы, может быть, получаете огромное удовольствие от ваших длинных предисловий, а я вот собираюсь положить этому конец.

— Тогда выкиньте меня отсюда. И чем скорее, тем лучше. Я почти полсвета исколесил, чтобы добраться до вас. И это еще не все: я пробовал воспользоваться другими каналами, найти иные пути, чтобы решить одну задачку.

Эллиот посмотрел на Уайта внимательнее и увидел в его глазах отчаяние и одновременно решимость. Несомненно, то, что привело его сюда сейчас, не давало ему покоя, мучило. Он хотел разгадать какую-то шараду и при этом мало заботился о возможных последствиях.

— Не знаю пока, с чем вы пришли, какая там важная новость у вас на хвосте, но уверен, полковник, погибать и портить себе жизнь из-за нее не стоит. Мне кажется, что я знаю вас, ваш характер, хотя никогда раньше не видел. Мы даже в чем-то похожи. Вы человек решительный, идеалист, и если видите — что-то не получается, то как настойчивый изобретатель стараетесь докопаться, в чем загвоздка. Думаю, и сейчас вы сможете, если проявите благоразумие...

— Нет, генерал, ошибаетесь, не смогу, а вот вы сможете.

— Что?

— Докопаться до правды. Поверьте, я перепробовал все каналы — ноль эффекта. Почему — понять не могу. Я ведь действительно узнал...

Эллиот достаточно повидал на своем веку, чтобы разбираться в людях. Он дважды попадал во Вьетнам, бывал в разных переделках, начинал с рядового летчика, потом командир эскадрильи, авиаполка, вплоть до командующего 8-м военно-воздушным флотом. Теперь вот здесь, начальник крупного объекта... Словом, он знал, кто стоит пред ним сейчас — воин, солдат, рубака. Генерал посмотрел Уайту в глаза.

— Узнал, говоришь? А ну давай поподробней.

— Что-то приключилось с Дэвидом Люгером.

При этих словах старый мудрый Эллиот почувствовал, как волосы на его голове встают дыбом. Первое, что он предпринял, это попытался полностью взять себя в руки.

— Люгер, зовут Дэвид. Странно, ни имя, ни фамилия мне ничего не говорят.

— Прошу прощения за мое нахальство, сэр, но ваше лицо свидетельствует об обратном.

— Хорошо, раз ты настаиваешь. Даю тебе еще один шанс, последнее предупреждение, прежде чем поезд, который ты пытаешься остановить, раздавит тебя, как лягушку, клянусь Богом. Так вот, всяческое упоминание о лейтенанте Люгере запрещено, он засекречен.

— У меня есть допуск...

— Полковник, не порите чепухи. Мне самому понадобился бы допуск, если бы я полез в это дело, и, скорее всего, мне бы отказали. Вы не знаете, с каким огнем шутите. Кроме того, вообще не уверен, что ваши пространные домыслы...