Два молодых парня однажды вечером шли из Бергкирхена через лес на встречу со своими невестами. Внезапно они услышали в воздухе над своей головой дикий шум, лай собак и голос, кричащий «Хото, Хото!». После этого появился Хакельбёренд со своими спутниками. Один из юношей был так опрометчив, что решил насмешливо выкрикнуть: «Хото! Хото!», после чего Хакельбёренд и все его спутники проскакали прямо по нему. После этого не удалось найти даже следов этого юноши.
В дождь и грозу Хакельнбёренд носится по лесам Тюрингии, но более всего предпочитает Хакель (лес между Хальберштадтом, Гронингеном и Деренбургом). На своем смертном ложе он сказал, что ничего не хочет слышать о небесах, и на укоры священника сказал, что Господь Бог может оставить небеса себе, а ему пусть оставит охоту. На это священник воскликнул: «Ну, тогда охоться до скончания дней!» И это проклятие сбылось. О приближении Хакельбёренда можно судить по лаю и скулежу его собак, перед ним летит сова, которую в народе называют tutoseL Если кто стоит на его дороге, то должен пасть ниц, чтобы Хакельнбёренд проехал над ним. Тутозел, как утверждают, была монахиней, которая после смерти связалась с Хакельбёрендом. Если он кричит «Хуху!», то она — «Уху!».
Согласно другой легенде, Хакельнбёренд охотился по воскресеньям и заставлял всех зависевших от него крестьян сопровождать его. Однажды два всадника прискакали к нему и приказали следовать за ними. Один из них, правый, был свирепым и яростным, изо рта и ноздрей его лошади валил огонь. Левый же всадник был спокойней и мягче на вид. Но Хакельнбёренд повернулся к свирепому всаднику, который и ускакал вместе с ним; в его компании, должно быть, Хакельнбёренд и охотится до сего дня. Есть люди, которые утверждают, что Хакельнбёренд жил в Сёллинге, неподалеку от Услара, и вел набожный образ жизни, но так любил охоту, что на смертном одре обратился к Богу, чтобы тот разрешил вместо небесного блаженства охотиться в Сёллинге до судного дня. Его молитвы были услышаны, и часто в лесу ночью можно слышать лай собак и устрашающие звуки рогов. Могила Хакельнбёренд находится в Сёллинге; около него в земле лежат две черных собаки.
Различие в месте действия легенд явно свидетельствует о том, что Хакельбёренд является магическим существом, а не историческим персонажем. Вестфальскую форму его имени — Хакельберенд я считаю самой древней. Именем Хаколберанд (Hakolberand), вне всякого сомнения, древние саксы именовали Бодана, и оно постепенно обрело формы Хаккельберг, Хаккенберг, Хаккельблок и т. д. Мекленбургские легенды о Воде» (см. Том I, главу «О смерти Бальдра и наказании Локи») делают несомненным отождествление Дикого охотника с Воденом[800].
В Гиттельде в прежние времена водилось много ведьм. Дома, в которых они проживали, можно было определить по огню, который часто вырывался у них из дымохода, поскольку в это время на трубе сидел дьявол, который приносил ведьмам то, что они просили.
У одной ведьмы был в услужении человек по имени Ганс, который часто привозил ей полные телеги дров. Однако никогда никто не видел, чтобы эти дрова сжигали, хотя тем не менее в доме всегда было полно съестного. И вот однажды он решил узнать, как так может быть. И для этого, когда все отправились в церковь, отстал ото всех, вернулся в дом через заднюю дверь и спрятался под корзиной на кухне. Не прошло много времени, как кто-то вошел и произнес: «Хей кукет, хей кукет». «Все они в церкви», — ответила хозяйка. Голос снова произнес: «Хей кукет, хей кукет, должен ли я свернуть ему шею?» «Ах, вот что ты хочешь, — сказала женщина, — говорю тебе, все в церкви». Тогда голос спросил: «Что ты будешь есть?» «Печеные груши», — ответила женщина, и немедленно после этого послышалось какое-то шипение на блюде, которое она держала в руках. После этого она попросила клецки, затем кислую капусту, и все это немедленно у нее появилось. Ганс видел все это, но хранил молчание, а потом незаметно удалился. Когда позднее все уселись за стол, он произнес: «Я так себя плохо чувствую, так плохо чувствую», — и не съел ничего. Когда остальные ели, хозяйка отвела его в сторону и спросила, почему он отказывается есть. Тогда он сказал ей о том, что все видел и что расскажет об этом всем. Но она стала упрашивать его никому и ничего не говорить, обещая дать много денег, а также научить колдовству. Ганс взял деньги и уступил ее просьбам. После этого эта женщина дала ему приказание отправиться на рынок и купить новый горшок. Он сделал это, а когда вернулся, она приказала ему сесть на горшок и произиести: «Верую в этот горшок и так далее». Но Ганс, сев на горшок, произнес: «Верую во единого Бога-Отца и так далее». После этого горшок разлетелся в куски, и посреди груды обломков обнаружилась большая лягушка. После этого Ганс направился к людям и рассказал им о ведьме. После этого жители деревни собрали огромную кучу хвороста, чтобы сжечь колдунью. Когда ее повели на костер, ведьма крикнула Гансу: «Ты ел мышей вместо печеных груш, ты ел пауков вместо клецок, ты съел червей вместо кислой капусты!» После этого ее поглотило пламя.
В шахтах вокруг Клаустхала и Андреасберга в прежние времена можно было видеть призрак, которого называли Рудничным монахом. Он расхаживал в монашеской одежде, но имел гигантский рост и всегда нес в своей руке большую сальную свечу, которая никогда не гасла. Когда горняки утром входили в шахту, он обыкновенно стоял у входа со своим огнем, пропуская шахтеров под свечой. Его также часто встречали и в штольнях.
Рудничный монах в прежние времена был горным мастером или управителем, который так любил горное дело, что, будучи при смерти, помолился ниспослать ему не счастливый покой на небесах, а возможность до последнего дня бродить по холмам и долинам, спускаться в выработки и шахты и наблюдать за шахтными работами. Людям он является в одежде горного мастера, с серебряной шахтерской лампой в руках. Рудничный монах оказывает много услуг тем, к кому чувствует расположение. Перед ними он появляется в человеческом облике и обычного роста; остальным он является в своем истинном виде. Его глаза — размером в тележное колесо — извергают пламя, ноги напоминают паутину паука[801].
Когда однажды один горняк работал в забое, к нему подошел маленький человечек, облаченный в белую одежду и со свечой в руках, и попросил рабочего последовать за ним. Он так и сделал, и скоро попал в просторный зал, где сидело множество людей. Все они были одеты, как маленький человечек, и занимались тем, что ели и пили. Эти люди дружески встретили горняка и дали и ему кубок с вином. Маленький человечек подарил шахтеру золотую булавку и сказал, что если кто-либо заберет у него эту булавку, то надо только дать им знать, они свернут шею вору и вернут булавку обратно. После этого маленький человечек вывел горняка из горы и исчез. Когда горняк вернулся домой, все вокруг показалось ему странным: он не узнавал никого из встречных, не встречал знакомых. Тогда он направился к священнику. Тот просмотрел церковные книги, и по его записям оказалось, что этот горняк давным-давно исчез, и пока он находился под землей, успели смениться три поколения, хотя ему и показалось, что он отсутствовал всего несколько часов. Когда главный управитель рудника услышал рассказ шахтера, он захотел получить золотую булавку и, когда тот отказался отдать ее, велел отнять булавку силой. Тогда горняк вернулся в рудник и пожаловался маленькому белому человечку, который немедленно отправился к управителю, свернул ему шею и вернул шахтеру его булавку. Благодаря этой булавке тот стал состоятельным, и ему хватило денег на всю его жизнь.
В ночи часто можно слышать голос ворона — «хор, хор» или «хрок, хрок». Эта птица много больше обычного ворона и почти такой же величины, как взрослая курица. Иногда эту птицу называют вечным возницей. Якобы некий человек так любил путешествовать, что, будучи при смерти, пожелал не попасть на небо, а вечно править лошадьми. После этого он стал править без перерыва, сидя на средней лошади Небесной повозки[802]. Расположенные четырехугольником четыре ярких звезды в небе — это колеса повозки, а отходящие от четырехугольника три звезды — это три лошади. Маленькая звездочка над средней звездой — это и есть вечный возница. Он направляет лошадей, а поскольку фургон всегда идет по кругу, то лошади выстроились не по прямой, а по изогнутой линии, совершая поворот. Перед полуночью повозка выезжает на небо, а после полночи отправляется домой[803].
