В стародавние времена некие хозяева наготовили на свадьбу огромное количество самых разных угощений, но как только они ставили блюда на свадебный стол блюда, как они тут же исчезали, так что невеста и жених смотрели друг на друга в изумлении. Подумав, они решили продолжать пиршество, пока не кончатся все припасы, чтобы никто из гостей не ушел домой голодным. Но когда гости стали подносить свои подарки, гномы — поскольку именно они помогли съесть обед, — сняли с голов шляпы и сделались видимыми, тут-то и стало ясно, почему все съестное исчезало с такой быстротой, поскольку вся комната буквально кишела этими существами[811]. Однако, поучаствовав в пиршестве, они приняли участие и в дарении — так как каждый из них клал в корзину золотой самородок, так что скоро корзинка буквально переполнилась их дарами.
Один крестьянин засеял горохом прекрасное поле, но когда он отправился собирать урожай, почти все стручки оказались пустыми. Услышав какой-то шум, крестьянин решил покараулить свое поле, но никого не увидел. Тогда он вернулся на поле вместе со своим работником и захватил веревку. Держа веревку перед собой, крестьянин и его помощник прошли по полю и сорвали шапки-невидимки (nebelkappen) с голов гномов. Застигнутые с поличным карлики обязались ежедневно платить крестьянину за горох, но, получив обратно шапки, тут же разбежались с криком «Hui!»
К некоему крестьянину однажды пришел карлик и попросил срезать для него каждый день по колоску ячменя, сказав, что ущерба это не принесет. Крестьянин стал ерезать каждый день по колоску; являвшийся за колосом карлик всякий раз взваливал колос на спину и уходил, тяжко пыхтя под грузом. Тем временем скот у крестьянина день ото дня толстел и множился, хотя селянин его особо и не кормил. Однако однажды крестьянину не хватило времени, и он послал за колосом своего слугу. Увидев пыхтящего под тяжестью карлика, тот начал над ним смеяться и сказал, что гном несет всего только колос и потому не должен так тяжело дышать. Карлик обиделся и перестал приходить, после чего скотина крестьянина начал худеть, невзирая на любой корм, так что в конце концов у коров можно было сосчитать ребра.
Однажды к некой девице пришел гном и дал ей прялку, на которой было столько льна, что его могло бы хватить ей до самой смерти, если только она не станет выпрядать всю нить до конца. Девушка пряла год за годом, но запас льна не иссякал. Нить сходила с ее веретена так быстро, что она то и дело ткала новые и новые отрезы. Но однажды она решила посмотреть, что находится под куделью и узнать, почему она никак не может спрясть ее всю до конца. Она начала прясть быстрей и быстрей, и, наконец, пальцы ее ощутили конец нити. Но подо льном не оказалось ничего — и бесконечный, казалось, запас навсегда закончился.
ЛЕГЕНДЫ ХЮБИХЕНШТАЙНА[812] КОРОЛЬ ГНОМОВ
Во времена совсем стародавние король гномов Гюбих обыкновенно появлялся по соседству с Хюбихенштайном, около Грунда[813], ибо карлики жили тогда в недрах Хюбихенштайна. Гюбих являлся в виде глубокого старца с медвежьими космами. Людей, вызывавших к себе его расположение, он наделял огромными богатствами; но тем, кто его обижал или каким-либо образом вызывал его гнев, он причинял немало зла. Гюбих знал все лечебные растения Гарца и благодаря этому вернул здоровье многим людям. Но он никогда и никому не позволял подняться на Хюбихенштайн[814]
Гюбих был невысок, но умел показаться весьма и весьма рослым. В прежние времена он мог появляться в верхнем мире один раз каждые сто лет, но сейчас ему это запрещено.
Некоторые люди утверждают, что Хюбихенштайн приплыл на свое нынешнее место во время Потопа; другие же говорят, что его вытряхнул из своего башмака какой-то великан.
На землях Грунда в прежние времена в лесном домике жил лесник, который рано потерял жену и остался с одним только сыном. Про этого юношу говорили, что он красив, умен, только подчас излишне любопытен — как, впрочем, и многие юноши в наши времена. Однажды парень отправился вместе с одним из своих друзей на прогулку в лес. Когда они дошли до поворота дороги возле горы Хюбихенштайн, один из друзей сказал, что путь через гору оказался бы короче. На это сын лесника ответил, что для него подняться в гору — пустяк, и он сделает это. Друзья всячески его отговаривали, поскольку существовало поверье, что тот, кто поднимается в гору, потом не может с нее спуститься, и на следующее утро его обнаруживают мертвым у подножия горы. Но сын лесника не верил в эти рассказы и со смехом сказал, что первым пересечет гору, и не позволит себе повернуть назад. Задача его казалась весьма трудной, поскольку гора, которую сейчас называют Маленьким Хюбихенштайном, в прежние времена была много выше той горы, которую называют Большим Хюбихенштайном в наши дни, и соответственно в то время как раз и называлась Большим Хюбихенштайном.
Поднявшись на вершину, сын лесника начал осмеивать своих друзей, и кричать, что они похожи на карликов. И пока он стоял там, задул ветер, и юноша подумал, что хорошо было бы сойти, но ноги его не могли сойти с места, а остававшиеся внизу друзья были не в состоянии оказать ему ни малейшей помощи. В конце концов сын лесника стал просить друзей о последней милости — уложить его выстрелом, чтобы он хотя бы мертвым скатился вниз с вершины. Но никто не стал этого делать. Весть о случившемся, наконец, дошла до его отца, и тот отправился на место, чтобы собственными глазами увидеть сына, стоящего на вершине Большого Хюбихенштайна. Не имея возможности помочь ему, лесник рыдал и рвал на себе волосы, обезумев от горя. Когда наступил вечер, и небо заволокло облаками, ветер начал крепчать и дождь полил с такой силой, что никто не мог выдержать этот поток. Люди увели старика домой силой. Оказавшись дома, он подумал: «Ты должен сделать это для своего ребенка, и милосердный Бог простит тебя». После этого лесник взял свое лучшее ружье и снова отправился к Хюбихенштайну. Когда он вышел из Грунда, дождь внезапно прекратился, все вокруг стало ясным, на небе засияла луна. Приближаясь к Хюбихенштайну, лесник плакал и молился, и сердце его переполняли горе и мука. Внезапно перед ним появился маленький человечек с белоснежной бородой, облокотившийся на ветку ели. «Удачи тебе», — сказал маленький человечек и спросил, куда лесник идет так поздно в лесу. Леснику стало не по себе, но он не собирался кому-то рассказывать, куда он идет и для какой цели. Тогда маленький человечек спросил лесника, почему тот так часто дышит и почему он настолько печален, что из его глаз постоянно текут слезы. Человечек сказал, что если узнает причину горя, то, может быть, сумеет помочь. Тут лесник стал более разговорчивым и сообщил человечку, что он — тот самый человек, чей сын стоит на вершине Хюбихенштайна, поддавшись посланному дьяволом искушению подняться на ее вершину, и что несчастный просил кого-нибудь снять его выстрелом с горы; и поскольку никто не согласился исполнить такую просьбу, он как отец взял эту миссию на себя, поскольку считает, что Бог не накажет его за такой грех. Не может же он оставить своего сына в мучениях умирать на вершине. После этого лесник снова начал причитать, говоря, что не заслужил такого горя, что всегда относился к сыну с вниманием и заботой, всегда следил за тем, чтобы он должным образом посещал школу и церковь; и что сам он всегда был набожен и не позволял себе обидеть ни дитяти, ни даже наступить на червяка. Он бы скорее умер следом за своей горячо любимой женой, чем дожил бы до такого горя, когда вот-вот лишится наследника, и некому будет закрыть его глаза. Эти слова тронули сердце маленького человечка — и он исчез, хотя лесник еще не умолк. Тогда лесник посмотрел на вершину Хюбихенштайна и направил ружье в сторону своего сына. Тот кричал с горы, что хочет только, чтобы отец выстрелил, и что он не боится покинуть мир. Лесник уже готов был выстрелить, как внезапно из кустов и зарослей выпрыгнуло множество маленьких человечков. Поспешив к нему, они забросали его еловыми шишками, начали кривляться и бить его по ногам колючками и репьем. Леснику пришлось защищаться, но карлики были настолько проворны, что это он делал с трудом. Посреди толпы карликов стоял маленький человечек с белоснежной бородой, командовавший остальными. В конце концов лесник, видя, что он ничего не может поделать, вернулся в свой дом.
