Так Эммекен — или Марикен — жила на протяжении шести лет. Монену она нравилась все больше и больше. Но вдруг в ее сердце возникло желание еще раз увидеть ее дядю Гисбрехта, а также друзей и знакомых, кому она бы охотно показала свое умение. Это ее желание Монен встретил холодно, но она сказала: «Я решила ехать», так что ему пришлось уступить, и они направились в Нимвеген. Они прибыли в город в ярмарочный день. В этот день здесь играли ежегодный спектакль. Эммекен захотелось увидеть это представление, поскольку дядя не раз хвалил его. Но Монен рассердился, услышав о ее желании, — ему было непонятно, как ученый человек может интересоваться подобной ерундой. На самом деле он боялся, что благочестивая пьеса, обыкновенно производившая на людей большее впечатление, чем молитва или учение, может вселить в голову Марикен нежелательные мысли и она оставит его. Однако Эммекен настаивала на своем решении, и Монену пришлось сопровождать ее на представление.
Когда началось представление, актер произнес: «Я — Брехерио Масхероен, адвокат Люцифера. Я обвиняю Бога в том, что он более милосерден к людям, которые постоянно грешат, чем к дьяволу, который согрешил только раз, и после этого вынужден был вечно гореть в аду без надежды покинуть это место». Сказав это, он повернулся к Господу и попросил его ответить. На это Бог сказал: «Я объявил и обещал, что всякий, кто вовремя покается, будет прощен в вечности». На это Масхероен ответил: «Но в наше время этого не было в Ветхом Завете, и таким образом, я утверждаю, что мы страдаем несправедливо». После этого поднялся Христос и произнес: «Тогда зачем умирал я, как не ради того, чтобы все изменить и даровать прощение всем людям? Твои жалобы несправедливы, Масхероен, а мой Отец прав». «Если это так, — продолжил адвокат, — то Бог должен быть суровей к людям, чем в Ветхом Завете, а я не могу сказать этого, Господь Христос». После этого заговорил Бог-Отец: «Да, это верно, и если человечество не исправится, я поражу его острым мечом своего правосудия».
Дева Мария, также присутствовавшая на разбирательстве, приняла эти слова близко к сердцу и попросила своего сына по крайней мере посылать человечеству такие знамения, как кометы, двойные солнца, землетрясения и тому подобное. Но Иисус был неумолим и считал, что люди должны быть наказаны, поскольку чем больше он их предупреждает, тем хуже они становятся.
«Пойдем, моя дорогая Эммекен, — нетерпеливо позвал Монен, — что может тебе дать вся эта болтовня? Пойдем. Поговорим о более рациональных предметах». Но Эммекен не тронулась с места. Масхероен спросил Бога, позволит ли он ему и дальше мучить человечество, Мария в ответ на это начала трогательно умолять простить людей. Ее горькие слова очень тронули Марикен, и даже несмотря на то, что Монен предложил ей выпить вина в самой лучшей таверне города, она не покинула своего места. Монен рассердился и громко произнес: «Клянусь легкими и печенью Люцифера, иди со мной, или я перенесу тебя с чулками и ботинками в ад!» И с этими словами он стрелой взвился с Эммекен в воздух[916].
Бедная Марикен неминуемо погибла бы, если бы проклятый демон ее схватил. Но ей на подмогу пришел ее дядя, господин Гисбрехт, который прибыл в Нимвеген, чтобы посмотреть представление и, к счастью, оказался поблизости. Он немедленно узнал дочь сестры, немедленно рванулся к ней и усердной молитвой оторвал ее от свирепого Монена. Когда Эммекен пришла в себя и увидела своего дядю, она несказанно обрадовалась. Она рассказала ему о том, что делала в прошедшие семь лет, и попросила у него прощения за то, что наделала такого, чего достаточно, чтобы оказаться навеки проклятой. Однако господин Гисбрехт не мог допустить этого. Со словами поддержки он проводил Марикен в церковь, чтобы она могла принести покаяние и надеяться на вечное счастье.
Монен в это время находился неподалеку, рассчитывая все же забрать Эммекен. Но как только он попытался приблизиться к ней, Гисбрехт обнял свою племянницу и грозным голосом произнес: «Берегись, проклятый дух, поскольку если ты попытаешься применить силу, я достану требник и прочту молитву, которая прогонит тебя прочь». Видя, что все потеряно, Монен застонал и ужасающе зарычал: «О, горе мне, несчастному духу! Что станет со мной! Как меня будут терзать раскаленными красными щипцами, если я ее потеряю! Что со мной будет!» Из его носа, рта и ушей полыхнули языки пламени, он раскалился докрасна, так что на него было страшно смотреть. Эта картина, однако, нисколько не испугала господина Гисбрехта, который ласково взял Марикен за руку и повел ее к настоятелю, очень ученому человеку.
Когда Марикен перечислила настоятелю свои грехи, тот сказал, что не может их отпустить, поскольку они слишком велики и многочисленны. Это встревожило Гисбрехта, он проводил свою племянницу к церкви, взяв с собой Святое причастие, поскольку намеревался отправиться к епископу Кельна, но опасался, что по дороге на них нападет Монен. Запасшийся причастием благочестивый священник оказался прав, поскольку Монен постоянно двигался следом за ними, время от времени отламывая от дубов огромные ветви и бросая в них, хотя, конечно, без всякой для себя пользы, поскольку Бог охранял набожных путешественников.
Когда магистр Гисбрехт изложил свое дело епископу Кельна во всех подробностях, тот ответил: «Сын мой возлюбленный! Такие грехи я отпускать не вправе, их может отпустить только Римский Папа». Эти слова не обескуражили Гисбрехта; и полный надежды, он отправился с Марикен по холмам и долинам в дорогу. Наконец, они дошли до святого города. Когда ему изложили дело, Папа Римский был столь же изумлен, как и священники. Услышав, что к нему пришла любовница дьявола, благодаря которой более двухсот человек расстались с жизнью, он пришел в ужас и воскликнул: «О, Бог-Отец, может ли происходить такое? Велика, исключительно велика милость Бога, но столь многого я не могу от него просить». После этого он погрузился в длительные размышления. Наконец, он поднял голову и обратился к Гисбрехту со следующими словами: «Мой дорогой и преданный сын! При всей своей власти я не знаю, имею ли право прощать такие ужасные грехи. Однако сделай три железных кольца и надень их на руки и шею твоей племянницы. Если эти кольца изотрутся или сами упадут, ее грехи будут прощены».
Гисбрехт так и сделал. Он направился вместе с Марикен обратно в Нимвеген, где она поступила в монастырь. После этого дядя и племянница распрощались, и Макерен отправилась исполнять свое покаяние, надеясь на то, что Господь, вне сомнения, простит ей грехи.
В монастыре Марикен прожила много лет, пребывая в уединении и всячески утесняя себя. Кольца на шее и руках ее постоянно давали о себе знать. Однако, когда она состарилась и почувствовала приближение смерти, перед ней вдруг появился ангел, который прикоснулся к кольцам, и те немедленно спали с ее тела. После этого она благочестиво почила во Господе.
Ее могилу можно было долго видеть в церкви монастыря, а на могильном камне была написана вся ее повесть. На соседней стене повесили три кольца — как память и доказательство истинности этой историй.
Слуга одного богатого крестьянина растратил все свои деньги и однажды вечером шел домой, пьяный до чертиков. Мрачные мысли бродили в голове слуги, который боялся гнева своего хозяина и остался без денег на жизнь. От отчаяния и затуманенный выпивкой, он решил продать свою душу дьяволу в надежде поправить свои дела. Дойдя до перекрестка, он призвал всех дьяволов и предложил им свою душу на продажу.
К нему явился дьявол, но он сообщил, что сделка не может быть совершена до тех пор, пока слуга не поднесет черную курицу князю ада. Слуга пообещал это сделать. Для совершения подношения дьявол назначил самую полночь — время, когда часы пробьют двенадцать. Когда назначенный страшный час наступил, слуга уже стоял, держа под курткой черную курицу, которую украл у своего хозяина. Бесы явились с первыми же ударами часов. Главный из них шагнул вперед и взял курицу из дрожащих рук слуги. Сделка была совершена, и чтобы скрепить ее, слугу попросили поставить свою подпись кровью в небольшой книге, которую дьявол принес с собой.
