К представлениям об идеальном мироустройстве восходит идеализированная картина мира, нормы которой своего рода идеальные объекты. Идеальный мир вариативен, он распадается на множество возможных миров и содержит множество эталонов идеала. Сравнение с идеалом (нормой) позволяет яснее увидеть и определить разнообразие отступлений от желаемого стандарта [9, с. 218]. Хорошим (и одновременно нормальным) считается то, что соответствует идеализированной картине мира, плохим (ненормальным) – то, что не соответствует.

Наконец, представления о средне-нормальном (нормально-среднем) закрепляются в обыденном сознании, оперирующем формулами «как все», «как всегда», и задают основу статистической картины мира. Статистическая картина мира формируется на стыке научной и наивной статистики и представляет своеобразный мезокосм: мир средних размерностей и умеренной сложности, в котором протекает повседневная жизнь человека [35, с. 325].

В совокупности эти системы взглядов образуют семантическое пространство нормы, во многом определяющее аксиологические установки обыденной картины мира (этнической, социальной и т. п.). Аспект нормы, формирующий систему взглядов, определяет специфику последней, в частности отражаемый фрагмент мира, базовые ценности, распределение оценочных знаков и т. п. Для нашего исследования это обстоятельство имеет следующие перспективы. Если каждая из названных картин мира характеризуется отличным от других комплексом представлений о мире и человеке в мире, то представляется логичным и правомерным применить общее соотношение «норма (родовое понятие) – традиция, идеалы и т. п. (видовые понятия)» к образу человека: «нормальный человек (родовой образ) – обычный, средний и т. п. человек (видовой образы)». Этот подход реализован в главе II настоящего исследования.

Итак, мы включили в поле понятия, соответствующие различным проявлениям нормы. Далее, реализуя требование полицентричности, необходимо сформировать два центра поля, отражающие противопоставление нормы и не-нормы. Заметим, что полюса необходимы друг другу, так как, по сути, определяются один через другой. Важно также то, что возможность взаимообратимости полюсов является следствием динамичности нормы: норма может перестать восприниматься таковой, а не-норма может быть осмыслена и узаконена. Реализуя установку на полицентричность поля нормы, а также учитывая уже включенные в поле нормы компоненты (обычай, идеал и др.), представим его с двумя полюсами, заданными понятиями-оппозициями «норма – не-норма» (см. рис. 9).

Рис. 9. Фрагмент понятийного поля нормы (основание противопоставления – оппозиция «норма – аномалия»)[8]

В свете нашего исследования важно отметить следующие характеристики компонентов поля.

Во-первых, в большинстве значений подполя «норма» очевиден регулятивный, императивный компонент: норма – это направление, а также механизм программирования, упорядочения, систематизации и т. п. Верно и то, что прогнозируема сама норма: нормативные проявления ожидаемы, предсказуемы.

Во-вторых, явно выражен рациональный характер явления: норма – осознается, осмысливается, является результатом типизации, абстрагирования, а не переживается эмоционально. Противоположные характеристики – неупорядоченность, непредсказуемость, нерациональность – характерны для значений подполя «не-норма». Внутренняя динамика поля, как уже отмечалось выше, обеспечивается обратимостью подполей.

В целом сформированное поле, включающее множество компонентов и основанное на бинарном противопоставлении, с одной стороны, отражает внутренние качества нормы: сложность и многоаспектность феномена нормы, а также внутреннюю динамичность, заключающуюся во взаимодействии полюсов. С другой стороны, в полной мере демонстрируется всеохватность нормы, ее статус системы координат, на которой могут быть расположены различные объекты.

Итак, одной из значимых характеристик нормы, выявляемой через со– и противопоставление компонентов понятийного поля, является ее рациональный по природе и регулятивный по функции характер: к норме относятся выработанные в результате познавательной деятельности различные формы регуляции, программирования. Содержание и оценочный потенциал значений, образующих поле, таковы, что полицентрическое и многокомпонентное поле нормы оказывается «работающим» практически во всех ситуациях взаимодействия человека и с миром: осмыслить в аспекте нормы можно мир в целом, различные его объекты, в том числе человека.

Одним из значимых результатов моделирования поля нормы мы считаем установление того факта, что понятия объединяются в родовое понятие нормы на основании функциональной близости: все виды норм выполняют комплекс функций, основными из которых является регулятивная, унифицирующая, селективная и стабилизирующая. Дадим предварительные характеристики основных функций нормы.

Регулятивная функция реализуется благодаря тому, что норма имеет возможности предписывать человеку определенный способ действий, особенности поведения и проч. Разумеется, эти возможности не абсолютны: они ограничены свободой воли и индивидуальностью (личностной уникальностью) субъекта действия.

Унифицирующая функция базируется на том, что норма представляет собой результат обобщения всего многообразия явлений, ситуаций и др., иными словами, результат сведения многочисленных вариантов к инварианту.

Селективная функция заключается в том, что приведение к инварианту сопровождается выбором одного из вариантов, который впоследствии оценивается как в наибольшей степени соответствующий норме, а потому наиболее ценный, пригодный, одобряемый и проч.

Стабилизирующая функция опирается на консерватизм, традиционный характер нормы, которая в течение длительного времени препятствует изменениям и тем самым поддерживает постоянство системы.

Четыре функции – регулятивная, унифицирующая, селективная и стабилизирующая – образуют нераздельное единство: норма удерживает инвариантность, маркирует варианты и предписывает / предлагает человеку использовать тот из них, который закреплен как наилучший и регулярность выбора которого поддерживает традиции. Наиболее отчетливо каждая из функций может быть осознана на примере различных видов и сфер действия норм. Анализ научной традиции позволил нам обнаружить следующие закономерности. Стабилизирующая функция наиболее последовательно описана на уровне системы вообще, без дифференцирования по сфере действия нормы. Регулятивная функция исследована в социологических работах, селективная – в культурологических. Наконец, унифицирующая функция нормы – объект внимания философов. Кратко остановимся на каждом из направлений для того, чтобы впоследствии сделать выводы, верные для нормы вообще и норм, действующих в пространстве языка, в частности.

Соотношение «система – норма», не дифференцированное по видам систем, подробно исследовано в парадигме неодетерминизма и синергетики [111; 132; 133]. Сложные динамические системы способны поддерживать определенное состояние в результате включения процессов контроля. Обеспеченное процессами контроля успешное противодействие внешним раздражителям позволяет системе «реставрировать» желаемое состояние. Возмущения среды в таком случае вызывают усиление механизмов самостабилизации [67, с. 460–462]. Такие само-приспосабливающиеся (адаптивные) системы реагируют на существенные изменения внешней среды изменениями своего функционирования и структуры с тем, чтобы сохранить оптимальное состояние. Совершенно оправданным представляется назвать одним из значимых механизмов[9], обеспечивающих эту способность, норму. Используя терминологию синергетики, отнесем норму к параметрам порядка, которые поддерживают систему в оптимальном, адекватном состоянии. При этом важно, что элементы системы и параметры порядка находятся в отношениях взаимодействия и взаимообусловленности. По Пригожину: «Мы можем наблюдать феномен циклической причинности: с одной стороны, элементы “порабощены” параметрами порядка, а с другой – элементы определяют поведение параметров порядка» (цит. по [112, с. 906]).