— Перевяжите его! — крикнул Луиджи и швырнул Маховичу стерильную упаковку с бинтом.

— Вряд ли это что-то даст! — крикнул подполковник, зубами разрывая пакет. — Надо вначале наложить жгут или что-нибудь вроде этого… Иначе он может истечь кровью!..

— Ничего с ним не будет… — Итальянец презрительно поджал губы. — Часа три проживет в любом случае…

— Вы же врач, молодой человек!

— Но только не сейчас, подполковник! — отрезал Луиджи, с ненавистью смотря на поверженного Неделина.

— Вы что, не понимаете?! Этот парень истечет кровью, — повторил Махович. — Причем довольно быстро!..

— Это его проблема, а не ваша, подполковник…

…Охваченные ужасом глаза юноши с тонкими бакенбардами стали совершенно круглыми, как у филина. Не мигая, он спросил сдавленным голосом:

— Что вам нужно, сеньор?

— Два кода, — спокойно произнес мужчина. — Первый, с помощью которого ты связываешься с вертолетом. Второй, на котором ты передаешь донесение и ретранслируешь команды. Вот и все, mia piccolo. Считаю до пяти. Команду «шесть» ты не услышишь, клянусь честью твоей непорочной девы Марии! Раз… Два…

— Кто вы? — пролепетал юноша. — Откуда вы взялись?

— Сказал же — ангелы. Опустились с небес. Три… Четыре…

— Подождите, не стреляйте! — закричал парень.

— Я и не стреляю, — успокоил мужчина. — Осталась секунда…

— Я все скажу, только не стреляйте, пожалуйста, ради Бога!..

— Все не надо, парень, — сдержанно улыбнулся мужчина. — И Бог тут совершенно не при чем. Ответь только на мои вопросы…

— Значит так… — Дрожащей рукой парень отбросил назад мокрую прядь волос.

— Погоди! — Мужчина, используя пистолет, как указку, показал стволом на рацию. — Садись за стол, мальчик. Ну, не копайся, садись, так, хорошо… Теперь связывайся со своим приятелем в вертолете. Живо, живо, счетчик включен!..

Оскар крутанул шкалу настройки, затем взял в руки один из «уоки-токи» и набрал комбинацию цифр.

Из внешнего динамика раздались длинные гудки.

— Он на связи, сеньор. Сейчас ответит…

— Запомни цифры: квадрат 51–17.

— Запомнил.

— Скажешь ему, что это и есть место приземления…

В ту же секунду в комнату ворвался визг вертолетного двигателя и осевший от крика голос Луиджи:

— Алло, слушаю?

— Это Пабло! — прокричал Оскар, не отрывая от дула пистолета завороженного взгляда. — У тебя все в порядке?

— Пока да.

— Место твоего приземления — квадрат 57–17[1]. Там тебя будут встречать. Как понял?

— Хорошо! — Голос Луиджи почти целиком поглощали эфирные шумы. — Я тебя понял…

— До встречи, брат!..

И Оскар отключил линию.

— Теперь, Оскар, ты должен сделать еще одну вещь. Лично для меня… И сохранишь себе жизнь. Понимаешь?

Юноша молча кивнул. Его взгляд был по-прежнему прикован к черному зрачку пистолета, а зубы выбивали неровную дробь.

— Ну же, соберись! — Мужчина ободряюще потрепал Оскара за плечо. — Самое страшное уже позади! Все будет нормально, поверь мне… Ты готов?

Юноша послушно кивнул.

— Хорошо… — Мужчина, словно обдумывая задание, поскреб затылок рукояткой пистолета и выразительно посмотрел на своего напарника, прилаживавшего на коленях какое-то устройство. — Сейчас ты наберешь номер, по которому тебе сообщали курс для вертолета и скажешь буквально следующее: «Я находился на связи, когда услышал две автоматные очереди… А потом связь внезапно оборвалась. Сколько я ни пытался, восстановить ее не удалось…» Запомнил?

— Да, сеньор, — чуть слышно ответил юноша.

— Запомнил…

— Включи аппарат на внешнюю связь.

— Уже включил.

— Начинай, парень, времени у нас в обрез!

Юноша набрал девятизначный номер. После паузы в несколько секунд помещение котельной прорезали длинные позывные зуммера. На третий сигнал трубка ожила:

— Двенадцатый слушает!

— Это Оскар! — прокричал юноша. — Только что был на связи. Потом там прозвучало две автоматные очереди… И все… Связь прервалась! Алло? Вы меня слышите? Алло?!..

— Не ори, слышу тебя, — спокойно отозвался голос. — Восстановить связь пробовал?

— Да. Несколько раз… Ничего не получается. Никто не отвечает…

— Ты уверен, что это были автоматные очереди?

— Конечно, уверен! Что я, пистолет от автомата отличить не могу?!..

— Хорошо, передай трубку Гремио…

Юноша растеряно посмотрел на своего начальника, связанного по рукам и ногам, и тут же перевел взгляд на мужчину. Тот сделал рукой выразительный жест в сторону двери.

— Гремио вышел… Только что…

— Как вернется, пусть немедленно свяжется со мной! Понял?

— Да, конечно!

— До моего сигнала ничего не предпринимать и всем оставаться на месте!..

Зазвучали короткие сигналы отбоя.

— Ну что? — мужчина посмотрел на напарника.

— Есть! — коротко ответил тот, оторвав взгляд от черной коробочки. — Они его засекли.

— Ты уверен?

— Да. Подтверждение получено.

— Тогда сматываемся!..

Юноша с косыми бакенбардами обреченно посмотрел на мужчину.

— Я сделал все, о чем вы просили, сеньор…

— Не совсем так, — возразил мужчина и приложил глушитель пистолета к уху юноши. — Ты забыл поздороваться со мной, когда я вошел. Со старшими по возрасту так не обращаются. Прощай, mia piccolo!..

Хлопок пистолетного выстрела отдаленно напоминал легкий треск разрываемой простыни. Через минуту его напарник, уложив в холщовую сумку аппаратуру и оружие, проделал ту же процедуру с тремя связанными итальянцами, которые отправились в мир иной, так и не приходя в сознание после взрыва гранаты.

В метре от двери котельной лежало грузное тело священника Луки. Склонившись над ним, мужчина с сумкой замер на секунду, после чего повернул голову к своему напарнику:

— Представляешь, еще дышит, свинья.

— Так помоги ему! — коротко бросил напарник и пошел вперед. — Здесь такой затхлый воздух!..

Через секунду за его спиной раздался легкий треск разрываемой простыни…

…«Сикорски», издавая пронзительный, ревущий свист, завис над небольшой поляной в десяти километрах к югу-востоку от городка Мадзара-дель-Валло. Подобно гигантской стрекозе, принюхивающейся в поисках затаившейся жертвы к траве, вертолет висел в семи-восьми метрах над чахлыми кустиками полыни. В стороне, где поляна плавно переходила в редкий перелесок, стоял, чуть задрав нос, синего цвета джип «чероки» с выключенным мотором и откинутым брезентовым верхом. На капоте, по-турецки скрестив ноги, сидел рослый итальянец в черных очках и джинсовом жилете, из-под которого выглядывал ворот армейской рубашки цвета хаки. Итальянец молча курил, периодически косо сплевывая в траву. На капоте, по левую руку от него, лежал советский автомат АК-47 со сдвоенным рожком, прикрученным синей изоляционной лентой. За спиной итальянца, на заднем сидении «чероки», непринужденно развалились трое мужчин, наблюдавшие за маневрами вертолета. Один из пассажиров, прижимая плечом к уху сотовый телефон, что-то кричал в трубку, периодически кивая в знак согласия…

Наконец «Сикорски» стал медленно опускаться и, подпрыгнув несколько раз на покатом склоне поляны, замер. Бешено вращавшиеся лопасти стали постепенно сбавлять обороты. Визг двигателя, от которого, казалось, вот-вот лопнут барабанные перепонки, постепенно перерос в мерный, смолкающий рокот.

Пассажиры «чероки» молча наблюдали за тем, как из вертолета вначале выпрыгнул коренастый мужчина в синем мундире американского офицера. Потом в проеме двери появился Луиджи с пистолетом и что-то крикнул офицеру. Американец потянулся к проему, вытащил оттуда светловолосого парня в армейской куртке и трусах, не без усилий перекинул безжизненное тело через плечо, после чего, пошатываясь, отошел со своим грузом метров десять в сторону от вертолета, осторожно уложил светловолосого на траву и побежал обратно к геликоптеру. Луиджи выразительно махнул пистолетом — мол, сматывайтесь побыстрее! — и не поворачиваясь, стал пятиться. В ту же секунду «Сикорски» с новой силой взвизгнул двигателем. Лопасти, набирая обороты, стали вращаться все быстрее и быстрее, пока не превратились в сплошную серую окружность. Тяжелый армейский вертолет дернулся, как-то нехотя оторвался от земли, после чего, резко накренившись, стал стремительно удаляться на северо-запад.