- Да ну? – доносится в спину, - Тогда покажи… Сынок.
Я оборачиваюсь, и вижу, как отец достаёт из кармана колоду пластиковых карт.
- Сыграем в дро? Обыграешь меня – и я отвечу, где есть место, где можно поднять денег. Проиграешь – и вернёшь деньги, которые забрал из пекарни. Сразу же.
- Идёт.
Мы перемещаемся на кухню, садимся за стол, Николай достаточно профессионально мешает карты, раздаёт нам по пять карт, снимает колоду.
- Сколько обменов?
- Два.
Дро-покер, который предложил отец - разновидность этой игры, в которой каждый из игроков получает по пять карт. Общих не раздают, зато у каждого участника есть возможность поменять любое количество карт из своей руки. В классическом варианте игры предусмотрен только один обмен, в более экзотических их может быть больше. Всё зависит от казино и обговорённых правил.
Этот вид покера давно устарел, но я прекрасно понимаю, почему отец предложил его – потому что ставка у каждого у нас одна.
Он меняет две карты первым – и разочаровывается, я чувствую исходящие от него эмоции. Но вид при этом у Николая на редкость невозмутимый. Меняет ещё одну – и радуется.
Наркун гнилушный, жаль, что не могу читать мысли!
У меня же с самого начала в руках оказывается тройка десяток, валет и дама. Меняю обе картинки, не думая – всё равно не собираюсь отдавать деньги Николаю, даже если проиграю… Но мне везёт, просто везёт. Вместо дамы приходит ещё одна десятка.
- Что у тебя? – возбуждённо облизнув губы, спрашивает Орлов-старший. Я смотрю на него с отвращением – даже сейчас он провалился в игру моментально. Ему нельзя играть, и это предельно понятно.
Выкладываю карты, он секунду смотрит на них, и со злостью отшвыривает свои.
- Что за заведение, и где находится? – у меня нет желания наблюдать его психи.
- «Сорентина»… На Кирочной улице, тридцать шестой дом, вход со двора. Скажешь на первом этаже, что по приглашению от графа Шуйского.
Он кидает мне старую, потёртую монету. Я ловлю её. Разглядываю чеканку с двуглавым орлом трёхвековой давности, и убираю в карман пиджака.
- Вернусь завтра утром. Деньги верну в пекарню. А ты… Завязывай бухать. Хоть бы прибрался, скоро в этом свинарнике не останется чистых мест, где присесть можно.
- Уборщицу нашёл? Вот выиграешь – и нанимай слуг, - рычит Николай в ответ. Он подходит к старому серванту, находит на нижней полке непочатую бутылку вина. Заряжает палец духом,сбивает горлышко и плескает рубиновый напиток в стакан.
Я только качаю головой.
Как говорят в этом мире? Горбатого могила исправит…
* * *
Пройдя через арку, я оказываюсь в небольшом дворике. Кусты и деревья отгораживают от глаз посторонних площадку, на которой полтора десятка человек. Они курят и общаются. На меня не обращают особого внимания, и я иду к стеклянному лобби. Оказываюсь внутри и направляюсь к ресепшену.
- Добрый вечер, молодой человек, - приветствует меня симпатичная брюнетка. Она улыбается, но глаза ничего не выражают, и я чувствую исходящую от неё усталость, - Могу я вам помочь?
- Думаю, можете, - я достаю из кармана монету и показываю её, - Мне бы пройти в частный зал.
Она хмурится, бросает взгляд на лысого мужчину в чёрной водолазке и такого же цвета пиджаке, сидящего за небольшим столиком в углу. Он тут же поднимается и подходит к нам.
- Проблемы, Лариса?
- Молодой человек хочет попасть в частный зал.
Лысый усмехается. Я всё в том же белоснежном пиджаке и кроссовках, но на этот раз надел тёмно-синюю водолазку и такого же цвета джинсы-скинни.
- Рано тебе гулять по таким заведениям, малец.
- У меня приглашение от графа Шуйского, - снова демонстрирую монету.
- Где взял? Украл? У нас тут таких…
- Ты из какого рода? – перебиваю я его.
- Что?
- Из какого рода, спрашиваю?
Лысый и Лариса переглядываются.
- Понятно, - я начинаю стремительно терять интерес к этому разговору, - Вы тут ничего не решаете с такими, как я. Позовите управляющего и скажите, что пришёл Демид Орлов.
- Орлов? - лысый кивает, - Сын Николая Анатольевича, надо полагать?
- Именно.
- Хм… твой… Простите, ваш отец наш постоянный клиент, но…
- Но сегодня я за него.
- Демид Николаевич, при всём уважении – вам ещё нет восемнадцати, и…
Я негромко смеюсь.
- Серьёзно? У вас нелицензированное казино под всем зданием, а вы заботитесь о возрасте тех, кто пришёл поиграть? Деньги – не проблема.
Лысый слегка краснеет. Ему не нравится, что юнец так с ним разговаривает, но одновременно он понимает, что если молодой боярин решил просадить свои деньги – запретить ему он не сможет. К тому же, учитывая, что у меня есть протекция графа Шуйского.
Ну ладно, ладно – её нет, да и у отца она осталась больше по старой памяти. Вряд ли Всеволод Антонович Шуйский ринется мне на помощь, но проверять этого никто не хочет. Кто знает этих дворян?..
Лысый проводит меня к лестнице, ведущей в цокольный этаж, и отпирает тяжёлую железную дверь.
- Добр пожаловать в «Сорентину».
Я киваю, и оказываюсь в казино.
Это место нравится мне с самых первых мгновений. Красиво одетые клиенты, снующие между ними официанты, звон бокалов, запах хорошего алкоголя, сигар и изысканных закусок, звуки приятной музыки, шум фишек, гул голосов…
Меня сразу обволакивает сотнями эмоций – настолько они яркие, и несколько секунд приходится дышать сквозь сжатые зубы, чтобы справиться с нахлынувшим валом.
Когда получается – я направляюсь к кассам. Прошу поменять триста тысяч на фишки, расплачиваюсь картой, и получаю маленький пластиковый прямоугольник.
- На нужном столе вам выдадут необходимое количество фишек, они спишутся с баланса, - объясняет девушка за бронированным стеклом, - а в автоматах можете расплачиваться ей же. Удачной игры!
- Спасибо.
Иду в зал. Прохожу мимо игровых аппаратов, возле которых не найти свободного места, миную столы с Блэк Джеком, рулеткой и какими-то азиатскими забавами, названий которых даже не знаю. Чуть поодаль вижу отделённую деревянными перегородками часть с несколькими бильярдными столами, а у северной стены – проход в коридор, у которого стоит охрана.
Там располагаются частные комнаты для игры и, к сожалению, мне туда пока путь закрыт.
Наконец, нахожу покерные столы и замечаю за парой из них свободные места. Выбираю то, что ближе.
- Добрый вечер, дамы и господа. Поиграем?
Мужчина лет пятидесяти слева от меня фыркает и ничего не отвечает, а вот дама в блестящем коктейльном платье с бокалом мартини, сидящая напротив, приветливо улыбается. Ещё двое за нашим столом – молодые люди примерно двадцати пяти лет в дорогих пиджаках и небрежно расстёгнутых рубашках, с дорогими часами на запястьях.
Последний участник игры – молодая девушка ненамного старше меня. Красивая – с чуть раскосыми глазами, кожей с медным отливом, и иссиня-чёрными волосами чуть ниже плеч. Она периодически надувает здоровенный пузырь из жвачки и громко его лопает, раздражая всех присутствующих – я прекрасно это чувствую. Её я уже видел на нашем уроке физкультуры, и знаю, что она из параллели. Но появлялась на уроках она нечасто, Демид не был с ней знаком, и как зовут – не знал.
Мы играем в классический техасский холдем. По две карты на руках у каждого из игроков, и пять общих на столе. Четыре круга торгов, малый и большой блайнды по тысячи и две, когда я сажусь за стол.
Через час я не сдерживаюсь, и нагло усмехаюсь. При всём старании игроков, практически ни один из них не может скрыть от меня свои эмоции. Более того – они не чувствуют эмоции друг друга, что лишний раз убеждает меня, что эфиром пользоваться земляне-низшие совершенно не умеют.
И это – моё огромное преимущество.
Почти перед всеми – кроме девицы с розовой жвачкой. Раз за разом пытаюсь прочесть её эмоции – и ничего не получается. Будто натыкаюсь на глухую стену, и это напрягает.
Напрягает и заставляет задуматься… В чём же дело? Я понимаю, что это явно неспроста, ведь эмоции всех остальных людей вокруг меня удаётся понять без проблем. Но задумываться некогда – нельзя ослаблять концентрацию. Я пришёл за деньгами – и я их получу!
