И в день, когда он начинается – я готов полностью показать себя во всей красе…

* * *

Правда, по пути на соревнования возникает проблема. За несколько кварталов до «Зенит-Арены», где они проходят, меня тормозит полиция. Ни за что, в общем-то – Витя, вернувшийся за руль, даже скорость не нарушал, но…

Чем-то служителям правопорядка я не угодил.

- Старший сержант Петров, - лениво козыряет потный (на улице страшная жара) представитель органов, - Ваши права, пожалуйста.

Хорошо, что используя связи Горчаковой, я выправил своему слуге действующие права, но… Этого полицейским оказывается мало. Они просят страховку, документы на машину, затем просят Витю выйти и открыть багажник.

На этом моменте я не выдерживаю и тоже выхожу из машины.

- Какие-то проблемы, командир?

Старший сержант и его товарищ ещё более низкого звания смотрят на меня «рыбьими», ничего не выражающими глазами.

- А вы кто, хозяин автомобиля? С какой целью интересуетесь.

Я скалюсь, ничуть не пытаясь скрыть своё презрение.

- Кто тут полицейский? Вы должны иметь основания на обыск авто, насколько я знаю. И обязаны, - я выделяю это слово, - Рассказать мне о причинах. Ваш товарищ, кстати, вообще не представился, что является серьёзным нарушением протокола дорожно-постовой службы. Покажите ваши документы, немедленно.

Они не спорят. И не выглядят оскорблёнными моим повелительным тоном. Наоборот – выглядят даже довольными. Медленно лезут за значками и удостоверениями, ждут, пока я их рассмотрю.

- Итак, причина остановки?

- По ориентировке ваша «Рысь» походит на угнанную, - всё также лениво отвечает Петров, - Проверяем, только и всего.

- По документам же видно, что этот автомобиль куплен меньше двух недель назад и зарегистрирован на моего отца, Николая Орлова, - я начинаю терять терпение, - И чтобы в этом удостовериться, вам не нужно заглядывать в багажник.

- Проверим, что не перекрашена, парень.

- Не «парень», а «господин Орлов». Я дворянин, в отличие от вас, - выплёвываю я, ставя этих никчёмностей на место, - Если всё, как вы говорите, вам нужны понятые. Командир, я понимаю, что тебе скучно, но я опаздываю на соревнования. Давай вы займётесь делом, а мы поедем дальше?

- Не, - гаденько ухмыляется Петров, - Не пойдёт. Насчёт понятых всё правильно говорите. Лёха, веди пацанов.

Товарищ сержанта возвращается к патрульной машине, возле которой стоят двое молодых ребят, и идёт с ними обратно, а до меня в этот момент доходит простая истина. Им просто велели меня задержать, чтобы я опоздал на соревнования, как пить дать! А может, чем чёрт не шутит, дали задание подкинуть что-нибудь запрещённое…

- Вить, - я обращаюсь к водителю, - Включай камеру и записывай, как будет проходить обыск, и смотри, делай это так, чтобы они от тебя спиной не закрывались.

- Не доверяете работе полиции? - усмехается Петров.

- Нисколько, - даже не собираюсь увиливать, - Учитывая, что вас наверняка наняли, чтобы вы меня тут промурыжили.

Бах! От сержанта доносится явная волна страха, и я понимаю, что попал в точку. Его товарищ стреляет в мою сторону своими глазками-бусинками.

- Оскорбление при исполнении…

- Просто предполагаю, - я усмехаюсь и развожу руками, - Если недовольны, можете написать на меня заявление. Но, так как вы назвали явную причину остановки – она, якобы, заключается в ориентировки на машину, лично я вам для обыска не нужен. Оставляю вас вместе с моим водителем. Обыскивайте машину, раз так хотите, а мне пора. Витя, оставайся тут.

- Но как же, барин…

- Не спорь! Даже если в каталажку заберут, я тебя вытащу, и засужу их нахрен. Мы закон не нарушаем, и сейчас нарушаются именно наши права. Я правда опаздываю.

Я заглядываю в салон, вытаскиваю сумку и разворачиваюсь, намереваясь добежать до ближайшей автобусной остановки, но…

- Я вас не отпускал, молодой человек!

Сержант хватает меня за руку. Я медленно (для пущего эффекта, хоть время уже конкретно поджимает) поворачиваюсь, и также медленно начинаю раскалять руку колдовским пламенем.

- Отпусти.

- Аргх! – обжегшись, в прямом смысле этого слова, Петров одёргивает руку, - Нападение на…

- Ты глянь кругом, - я киваю на окрестные здания, - Тут камер – вагон. Каждая из них зафиксировала, что ты попытался задержать меня без оснований. А огонь… Так это рефлекторная защита на нападение. И вон, мой водитель всё заснял на свой телефон. Если есть причины, по которым вы можете меня удерживать – вы обязаны их назвать. Они есть?

- Покажите паспорт.

Молча достаю из внутреннего кармана пиджака паспорт и открываю его, показывая сержанту.

- Ещё вопросы? Может, ориентировка есть и на меня? Скажите, что есть, прошу! Я даже пропущу соревнования, чтобы поехать с вами в участок. Только вот когда выяснится, что вы «ошиблись», знайте – на работе не продержитесь и двух дней. Вышибут за милую душу. Ну?!

Мне надоедает эта мышиная возня, и я добавляю в голос совсем немного страха. Петров, и так понимающий, что перестал контролировать ситуацию и видящий мой перстень боярского рода, недовольно и испуганно сопит. Я жду пяток секунд, пожимаю плечами и отхожу от машины.

Вот ведь мрази!

На автобус, конечно, опаздываю. Ждать новый нет никакого смысла, так что я просто бегу в сторону арены, и на одном из перекрёстков слышу, как позади кто-то сигналит.

Кому там, наркун паршивый, неймётся?!

- Дёма! Демид, блин!

Я оборачиваюсь – и вижу, как за мной, мешая автобусам, по полосе общественного транспорта на Мини-Шмеле едет Назарова.

- Прыгай давай, опоздаешь!

Уговаривать меня не требуется.

- Привет. Ты откуда здесь?

- Сама опаздываю. Видела твоего водителя пару перекрёстков назад с полицией. Какие-то проблемы?

- Не, - отмахиваюсь я, - Скорость превысил. А мне ждать недосуг, пока они разберутся, решил пешком. Хорошо, что тебя встретил.

- Это да, - мурлычет она, напоминая сытую кошку.

Девушка выглядит отпадно – белоснежная рубашка, расстёгнутая чуть ниже, чем следовало, обтягивает внушительную грудь. Короткая юбочка и белые чулочки с резинками, ммм… Я чувствую, как тесно становится в штанах, а уж когда она перегибается через меня, чтобы пристегнуть ремень и «ненароком» кладёт руку в район паха…

Мне приходится сильно постараться, чтобы сдержаться…

Собственно, я уже который день размышляю о сексе с человеческими девушками. Просмотр «определённых» видео почти не помогает, и в голове у меня всё чаще и чаще мелькает мысль попробовать порезвиться с одной из них. Рыжие, или вот – Назарова – самые явные кандидатки.

И если секс с суккубом совершенно точно приведёт к потере эфира или даже истинного умения, то с человеческими девушками-низшим всё может быть не так плачевно. Нет никаких доказательств, что из-за них я потеряю эфир, а те же самые суккубы и инкубы, насколько я знаю, могут спать с человечишками безо всяких последствий.

У меня в голове даже созрел план, как можно это проверить. Нужно просто выбрать момент, когда эфира во мне не останется, и… Наверное, всё же стоит рискнуть. По-крайней мере, я перестану терзаться, да и буду до конца уверен, можно ли мне ложиться с людьми-низшими, или нет…

Мы доезжаем до стадиона почти вовремя. Я выскакиваю на забитой парковке, не прощаясь с Назаровой, и бегу к проходной, на ходу отыскивая в карманах пропуск. Затем спрашиваю дорогу к раздевалкам и бегу туда – переодеваться. Слышу с внутренней части стадиона громогласный голос комментатора.

- Дамы и господа, мы приветствуем вас на полуфинале двенадцатого ежегодного турнира среди школ и лицеев Санкт-Петербурга поооо крууууужалеееее! Сегодня в групповых схватках встретятся команды семьдесят седьмого и пятидесятого лицеев, а также школ номер тринадцать и сорок четыре!

Под трибунами почти никого. Я прекрасно помню, где находятся комнаты, выделенные нашим командам, так что стремительно переодеваюсь и несусь к выходу на поле.