Пока малышка меня лечила, все наши спутники разошлись по своим лежанкам. Спали чутко, готовые в любой момент вскочить и отразить опасность. Кроме магии, от неё не спасёт ничто.

***

— Верунь, расскажи, что было потом, когда меня чернотой окутало. Я дальше не помню совсем ничего, — попросил я девочку, закончившую лечение и устало привалившуюся к моей груди. Понимал, что надо бы подождать со своим любопытством, но не могу, хочу знать, всколыхнулось ли хоть какое-то сожаление обо мне в Ванькиной груди.

— Чего было? А ничего не было. Ты умер. Упал где стоял, в черноту весь завёрнутый, а вампиры эти дурацкие уходить стали собираться, сказали, что с нами им теперь не по пути и мы можем отправляться обратно, а они сами колдуна поймают и убьют. И всех, кто ему помогал, тоже убьют, — донесла до моего сведения девочка. — А как же Галинка? Мы ведь пойдём туда за ней? Её-то вампиры спасти не обещались. Что она там без меня делать будет, вдруг её там обидит кто, а вдруг её вампиры убьют? — всполошилась вдруг Верочка.

— Не убьют, она сильная магичка, таких просто так не убивают, — успокоил я малышку. — А Ванька, принц Ян, хоть что-то обо мне говорил, ругал или что-то ещё? — задал я главный интересующий меня вопрос.

— Нет, он тебя убил, перешагнул через тебя к своему паразиту со сломанными рёбрами, поднял его и ушёл собираться в дорогу. Даже не оглянулся. Только смотреть на него было жутко. Не жилец он на свете, у него после того, как ты умер, над головой чёрное сияние разлилось, да так и осталось. Что-то его держит на этом свете, иначе сразу бы за тобой и отправился.

— Может, любовь Владимира, он ведь высший вампир, они и кормить теперь друг друга смогут, — предположил я, всё яснее понимая, что Ванька для меня теперь потерян навсегда. Глупое сердце устало искать ему оправдания.

— Не знаю, может, и любовь. Только если он лишится той малости, что держит его на этом свете, уйдёт на суд к Богине и ничто уже больше не сможет вернуть его в этот мир, — с этими словами Верочка умостилась поудобнее на моей груди и скоро сладко засопела, засыпая.

А я всё лежал и удивлялся мудрости, рассудительности и смелости маленького существа, прикорнувшего рядом со мной. Она не побоялась одна вступить в борьбу со смертью. Размотала окутывавшую меня чёрную пелену и не подпустила к ней никого из наших спутников, опасаясь за их здоровье и жизнь. Влила в меня по капле жизненную силу, которая словно находилась на кончике её языка. Очистила и восстановила память, всё до самых мелких и неприятных деталей. Вернула подвижность и ловкость телу. Находилась всё время рядом, зорко следя за малейшими изменениями моего состояния. Физически я поправился окончательно, стоило только несколько раз сменить облик. Болела душа, но подозреваю, что тут маленькой лекарке было не справиться, самое большее — отвлечь от постоянных дум о предательстве любимого человека.

***

Утро принесло очередную встряску для ума и тела. Я отчаянно хотел к Ваньке, хотел его объятий, поцелуев, секса с ним хотел, хотел кормить его кровью, чувствовать, как его зубы входят в мою плоть, хотел, чтобы меня после укуса выгнуло в оргазме, чтобы он пульсировал, кончая во мне. Это была самая настоящая ломка, только ломало меня не от наркотиков. Моим наркотиком был один-единственный, предавший меня вампир.

Проснулась Верочка, и, заметив моё состояние, начала заново вчерашние процедуры поглаживания. Притянула мою голову к своей маленькой грудке, и сосредоточенно гладила её до тех пор, пока я не успокоился и мысли о бывшем муже не отошли на задний план. Не знаю, что бы я делал, не окажись со мной рядом такого удивительного маленького целителя, всегда готового прийти на помощь.

Ребята уже завтракали, когда мы с Верой подошли к ним. Я новыми глазами посмотрел на оставшихся членов нашей группы. Они оказались настоящими, проверенными в жизненных передрягах друзьями. Перед глазами пронеслись сцена спасения Ашура, бой с зомби, спасение Яна от Владиса. Везде эти ребята были со мной, стояли плечом к плечу, даже Микит помогал по мере возможности. И только Алес всегда делал то, что нужно было только ему, все его действия были направлены на помощь Владису. Он даже купол при ритуале умудрился обхитрить и сохранить свою магию заклинаний.

Я вдруг вспомнил, что Алеса-то с нами никто никогда никуда не посылал, он сам первый вызывался везде нас сопровождать. И в человеческое государство, где недолгое время царствовал безумный Владис, и сюда, под купол с нами, он вызвался идти сам, никто его специально не звал. Ванька с Владимиром сошли с ума, когда провели с ним вместе целый день, до этого же они были адекватные и хотели только устроить ему концерт, чтобы от меня внимание отвлечь. А когда Ванька на меня чёрную мглу насылал, ему явно кто-то помогал. Или же сам Алес на меня её и наслал, а Ванька ни при чём, только его марионетка. Не мог же он за два дня выучить смертельное заклинание!

Меня осенило: а ведь у Яна в сердце находится всемогущий амулет подчинения! При должном ритуале вытащить его в прежнем виде проще простого! А Владимир — высший вампир! Его сила и магия могут быть отобраны у него и пущены на отращивание руки этому недоумку Владису! Вырастет такая рука в считаные дни, если не часы. Так вот зачем ему нужен был весь спектакль с моим устранением — чтобы вампиры пошли за ним и никто из нас не помешал ему выполнить задуманное! Это не мы ему концерт разыграли, это он, как кукловод, дёргал за нужные ему верёвочки, пока не добился своего!

Хорошо сейчас только одно: наш враг не знает, что я жив и что у нас имеется могущественная помощь в лице маленькой магички, сестра которой находится во дворце злополучного Владиса. Значит, один союзник в стане врага у нас уже есть. Теперь главное не опоздать и не дать тварям убить Яна и искалечить Владимира. А не умер Ян только потому, что я никак не могу выбросить его из своего сердца, да ещё маленькие амулеты в виде колец помогают нам в этом нелёгком деле. Жаль, брачные метки с рук исчезли, но дайте только успешно завершить это дело, и они как миленькие займут своё законное место!

От всех этих, пусть и невесёлых, мыслей настроение моё изменилось, перестроилось на деловую волну. Все свои умозаключения я поведал друзьям, объясняя теперь уже понятные мне действия врага. Даже Серёга вздохнул с облегчением, по его словам, он никак не мог поверить в подлость натуры такого прямого, несгибаемого вампира, как Владимир. А то, что я рассказал, во многом объясняет странное поведение и Яна, и Владимира в тот злополучный вечер, когда я умер.

Иван/Ян

Проснулся я очень рано, от сильнейшего возбуждения, волнами накатывающего на мой воспалённый мозг. Хотелось объятий и поцелуев любимого Васьки, всего его хотелось, заострившиеся клыки буквально чесались в предвкушении погружения в ждущую укуса плоть. На языке уже чувствовался вкус крови родного существа. Потянул на себя примостившееся рядышком тело, почему-то полностью одетое и… явно не соответствующее по габаритам мужу.

И тут я очнулся. В первые мгновения я непонимающе смотрел на лежащего на мне Владимира, уже тянущегося к губам с поцелуем. Глаза его лихорадочно блестели каким-то нездоровым блеском, возбуждением от него так и искрило, казалось, ещё немного, и он накинется на меня и изнасилует. Резко откинув от себя рехнувшегося вампира, я одним движением подскочил на ноги. Оглядел незнакомую местность и понял, что на этой стоянке нас только трое, включая Алеса, смотревшего на меня внимательным взглядом. Я показал ему знаком, что мне надо умыться.

— Родник на полянке, за теми деревьями, — подсказал Алес.

Как только я плеснул в лицо ледяной водой из родника, ко мне внезапно вернулась память о прошедших двух днях, скрутив жесточайшей болью все внутренности. Продышаться от болезненных спазмов в сердце удалось не сразу. Вспомнил всё до мельчайших подробностей: как на глазах взбешённого Васьки целовал вдруг ставшего таким нужным Владимира, как муж не рассчитал силы и со всего маха влепил вампира в дерево, сломав ему рёбра. Вспомнил и самое ужасное, на мгновение остановившее сердце, — как сам убил любимого мужа заклинанием, выученным как раз накануне. Как ушёл, переступив через мёртвое тело, укачивая на руках спровоцировавшего весь этот ужас вампира.