Когда Игорь начинает повторно звонить, я понимаю, что он просто так не отстанет. Сбрасываю, осознавая, что мне за это крупно влетит. Но делаю вид, что всё нормально и киваю Клыку на сумки.

— Отнесёшь? А я попрощаюсь с Асей и спущусь.

Клык без каких-либо проблем соглашается и покидает квартиру. Слишком просто, но у меня нет времени на это, ведь Игорь звонит третий раз.

— Арина, если ты позволишь себе ещё раз сбросить меня, то ты столкнешься с последствиями.

— А с какими последствиями я столкнусь, если буду отвечать при Клыке?!

— Что? Господи, ты уже вливаешься в компанию?

— Ты сказал, что информация нужна быстро. И я не собиралась, так получилось.

Правда ведь, просто хотела прогуляться по парку, собрать сведения. А в итоге собираюсь быть няней для парня, с которым чуть не переспала в клубе. Отличный финал для одного дня, который ещё даже не закончился.

Игорь смеётся в трубку, когда я всё ему рассказываю, а я не могу понять причину его хорошего настроения.

— Мне стоило отказаться?

— Нет, оставайся. Надо же так умудрится, — опять заходиться смехом. — А я говорил, что люди тебе сразу доверяют. Будь там, может узнаешь что-то о них, но постарайся сблизиться с Верой и Пулей. Информация нужна именно о них, а не Клыке.

— Единственная пока информация — они похоже не доверяют своему другу.

— С чего такое мнение?

— Они няню ему наняли, пускай и прикрываются спором. А ещё Вера просила сообщать все его передвижения. Только не вздумай сказать, что я няней устроилась к Клыку! Это раскроет кто я.

Главным моим условием было — никто не должен знать информатора. Когда-то я выпутаюсь из этого всего, покончу с работой и забуду об Игоре, как о страшном сне. Но если кто-то узнает имя девушки, которая сливает столько информации о политиках и бизнесменах, то мне до конца жизни нужно будет работать на Игоря, чтобы быть под его защитой.

— Нет, этого факта я точно не скажу.

Снова громко смеётся и отключается.

Прекрасно, хоть кто-то наслаждается происходящим, а у меня сплошные эмоциональные горки. При том, что я запретила себе чувствовать что либо, помимо любви к сыну.

— И как ты так вляпалась? — Ася укладывает мне в портфель любимые хлопья сына. Совсем о них забыла. — Я слышала всё, что ты рассказывала. И следила, чтобы тот мужчина не услышал.

— Господи, ты идеальная. Спасибо. Я без понятия, как это произошло. Просто бум и я теперь в полном дерьме.

— И как это связано с мужчиной, с которым ты целовалась в клубе?

— Ты видела?! Это совпадение. Самое дебильное совпадение в моей жизни. Никому об этом не говори.

— Конечно. И Арин, я знаю, что ты не общаешься с моей компанией, но вдруг что — не говори, что ты не живёшь пока дома, хорошо?

Я удивлённо смотрю на соседку. Одна из самых странных просьб в моей жизни, а их было не мало. Обычно студентам только дай возможность устроить посиделки.

— Причину расскажешь?

— Я не приглашаю Ромчика никогда, потому что тут ребёнок и ты. А если он узнает, что я теперь живу одна — напроситься в гости и я не смогу отказать.

— Так. А почему ты его не хочешь приглашать?

Девушка краснеет, от чего веснушки практически пропадают под слоем смущения. И эта девчонка почти на год старше меня. Невероятно.

Но что такого в том, чтобы привести парня к себе? Наоборот, удобно же, не нужно прятаться и искать уединения. Мы с отцом Алека — даже в мыслях запрещала себе называть его по имени, чтобы не проговориться — были бы рады такой возможности.

Только если…

— Ася, меня тут такая мысль посетила.

— Не осуждай меня!

— Осуждать? Ты встречаешься с Ромчиком полгода и ещё не спала с ним? Как такое вообще возможно?

— Я не хотела спешить, ясно? — прячет смущённое лицо в ладонях. — А сейчас я не знаю, просто я хочу идеального момента. Знаю, глупо.

Охренеть. Ей двадцать три, а она ещё ни с кем не спала. Это как вообще возможно?

— Я понимаю. Я хоть родила в восемнадцать, но мой первый раз, он был идеальным. Когда я была готова, с правильным человеком. Если ты ещё не спала с кем-то, значит не готова.

Я не считала, что первому разу надо придавать слишком много значения, но и просто в пятнадцать спать с кем попало, чтобы не быть «девственницей» — считала тупым. Для всего есть своё время. И каждый приходит к пониманию, что он готов своим путём. И это касалось не только секса.

— Это странно?

— Нет. Необычно и редко, но совсем не странно. Странно то, что я шпионю за чуваком, которого хочу.

— А ты его хочешь? Ну, он горячий жеребец и явно не прочь, чтобы ты его оседлала. Что? Я девственница, а не слепая.

Я смеюсь, поднимаю сына на руки и направляюсь к входной двери. Я чувствую, как мои щёки пылают. Видимо, не только Ася излишне смущается.

— Если нужна будет помощь — я играла в театр.

— Спасибо, Ась, но я не хочу никого впутывать в это.

Лучшее, что я могу сделать для подруги, это не трогать её и позволить жить нормальной жизнью, а не быть информатором на побегушках у Игоря.

В этот момент я ещё не знаю, что именно из-за меня вся жизнь Аси разрушиться совсем скоро.

Клык

Я жду девчонку возле машины, выкуривая вторую сигарету подряд. Блять, как это всё не вовремя и неудачно завернулось. В другое время я был бы рад остаться наедине с девчонкой на неделю или даже месяц. Но сейчас мне нужно было избавиться от неё. Ещё и от кого — от Арины, которую мне до жжения хотелось.

Ещё и ребёнок. Хер теперь нормально изведёшь девчонку, чтобы не навредить Алеку. А значит половина вариантов отпадает. А мне каждый час на вес золота.

Единственная хорошая новость — она не малолетка и я не совсем ещё больной стал. На этом все в позитивной истории заканчивалось.

— Артур, достань где-то детское кресло.

— Детское? — охранник стоит рядом, напряженно обводит взглядом двор. Будто из окна сейчас высунется мужик и выпустит в меня обойму.

Всего одно покушение, а охрана Царя слишком взбесилась. Господи, сколько раз мы с ребятами участвовали в этих грёбанных перестрелках и разборках. Без крыши, охраны и нормального оружия. А теперь все такие, блять, аккуратными стали.

Царь, который раньше везде первым с кулаками лез, перешёл на дипломатию и «мирное решение проблем». Пуля вообще ушёл в подполье, практически не принимая решений и действий. Блять, раньше мы рвали глотки за то, чтобы пробиться на самую верхушку.

Слились, как будто ничего не хотели такого.

Один Зверь остался, да и тот с паранойей после случившегося. Не понимаю, какого хера происходит.

— А на какой возраст брать кресло?

— Артур, вот в душе не ебу, — Арина кажется говорила сколько ему, но меня заботил её возраст больше. — Не знаю, как для ребёнка?

Артур, не забываясь, держит суровое выражение лица, сжимает губы, но видно, как старается не рассмеяться начальнику в лицо. Как будто я должен знать возраст по одному виду.

— Сейчас увидишь.

Я выкуриваю ещё одну и прикуриваю новую, как дверь подъезда открывается и выходит Арина с ребёнком на руках и двумя сумками. Блять, я же всё забрал. Почему нельзя просто попросить подняться и взять вещи, а самой на себе всё тащить, кое-как справляясь с дверьми.

— Вот такого возраста ребёнок.

Артур кивает, забирает вещи у Арины и на одним мускулом не показывает, что чем-то удивлён. Либо я один не знал о ребёнке, либо охранник умел держать себя в руках, выдрессированный Царём и его шавками. Миха бы давно заржал, пихнул локтём и сказал, какой я дебил. Миха вообще много себе позволял, но он был моим охранником, выращенном на моих условиях и хлебах. А поэтому доверял ему намного больше остальных.

И, я начинал думать, что он мне сейчас ближе, чем лучшим друзьям.

Пиздец просто. Ещё и няня эта.

— Я докурю и поедем.

Можно было и выбросить сигарету, но с ней мне лучше думалось. А думать было о чём. Надо к Баширову нагрянуть и узнать, какого хрена он творит. И напомнит, почему со мной работают до самой смерти.