ПАЦИЕНТКА: Это мне не легко, понимаете, передать разговор...
СВЯЩЕННИК: Вам проще говорить с ней на эти темы, чем с кем-то еще...
ПАЦИЕНТКА: С кем-то знакомым.
СВЯЩЕННИК: Разрешите мне задать вам связанный с этим вопрос: как ваша болезнь — а это уже вторая ваша болезнь, ведь у вас был туберкулез, и потеря дочери, — как эти события повлияли на ваше отношение к жизни, на ваши религиозные представления?
ПАЦИЕНТКА: Я думаю, они приблизили меня к Богу.
СВЯЩЕННИК: Каким образом? Вы ощутили Его помощь, или...
ПАЦИЕНТКА: Да. Я просто почувствовала, что отдаю себя в Его руки. Ему решать, быть ли мне снова здоровой и вести нормальную жизнь.
СВЯЩЕННИК: Вы говорили о том, что тяжело быть зависимой от других, и все же вы признаете, что ваша подруга оказывает вам большую помощь. Тяжело ли быть зависимой от Бога?
ПАЦИЕНТКА: Нет.
СВЯЩЕННИК: Это как бы помощь от вашей подруги, правда?
ПАЦИЕНТКА: Да.
ВРАЧ: Но если я правильно поняла, ваша по друга так же нуждается в помощи, как и вы. Ей тоже нужна сестра, и получается как бы взаимный обмен, это не просто милостыня.
ПАЦИЕНТКА: У нее в жизни есть свои печали и трудности, может быть, поэтому она и сблизилась так со мной.
ВРАЧ: Она одинока?
ПАЦИЕНТКА: Она умеет понимать. Она замужем, но у нее никогда не было своих детей, а она любит детей. Своих нет, так она всех детей любит. Она и ее муж работают здесь, в детском доме, воспитателями. Вокруг них все время дети. И к моим мальчикам они очень добры.
ВРАЧ: Кто будет заботиться о них, если вы задержитесь в больнице надолго или если умрете?
ПАЦИЕНТКА: Я считаю, если бы что-то случилось со мной, то было бы естественно взяться за них отцу. Это его долг...
ВРАЧ: А как вы к такому варианту относитесь?
ПАЦИЕНТКА: По-моему, это было бы наилучшее решение.
ВРАЧ: Для мальчиков.
ПАЦИЕНТКА: Я не знаю, как для мальчиков, но...
ВРАЧ: А как они ладят с его второй женой? Кто реально стал бы им второй матерью?
ПАЦИЕНТКА: Ну, они в ней фактически не нуждаются.
ВРАЧ: Как это?
ПАЦИЕНТКА: Видите ли, я не знаю, как она к ним относится, возможно, не выносит их. Не знаю. Но думаю, что отец в глубине души их любит и, кажется, всегда любил. Если до этого дойдет, я думаю, он все для них сделает.
СВЯЩЕННИК: Ваши мальчики уже довольно большие. Младшему тринадцать?
ПАЦИЕНТКА: Тринадцать. Он сейчас в восьмом классе.
ВРАЧ: Тринадцать и восемнадцать, так?
ПАЦИЕНТКА: Старший в прошлом году закончил школу. Как раз в сентябре ему было восемнадцать. Ему пришлось расписаться в призывном листе, он от этого не в восторге; мне тоже это не нравится. Я не думаю об этом. Стараюсь не думать, но не получается.
ВРАЧ: В такое время, как у вас сейчас, наверное, очень тяжело об этом думать. Скажите, действительно ли отдельные люди на вашем этаже и больница в целом помогают вам, делают все, что в их силах, или у вас есть предложения по улучшению обслуживания пациентов вроде вас — ведь, я уверена, у вас масса проблем, конфликтов и тревог и вам не так легко об этом рассказать?
ПАЦИЕНТКА: О, конечно, я бы хотела, чтобы врачи немного больше мне рассказывали, что со мной происходит. Понимаете, я чувствую себя как бы во тьме, я ничего не знаю. Может быть, есть люди, которые не хотят знать, насколько они больны, но есть и такие, что хотят. Если мне осталось недолго жить, то я бы хотела знать об этом.
ВРАЧ: Вы просили об этом вашего врача?
ПАЦИЕНТКА: Нет. Вы же знаете, врачи вечно спешат...
ВРАЧ: Почему бы вам в следующий раз не ухватить его за рукав и не спросить прямо?
ПАЦИЕНТКА: Я понимаю, что у них каждая минута на счету. То есть я не...
СВЯЩЕННИК: Это мало чем отличается от того, что она рассказывала о других ее отношениях. Она никому не навязывается, а занимать чье-то время — тоже навязывание, если только это не близкий друг.
ВРАЧ: Если бы опухоль не стала такой большой, а боль невыносимой, вы не обратились бы за помощью, правда? А с каким врачом вы хотели бы поговорить? У вас несколько врачей? С кем из них вы наиболее свободно себя чувствуете?
ПАЦИЕНТКА: Я очень доверяю доктору К.; когда он приходит в палату, я... я чувствую, что все, что он говорит мне, все это правда.
ВРАЧ: Быть может, он просто ждет, чтобы вы его спросили?
ПАЦИЕНТКА: У меня всегда к нему такое чувство.
ВРАЧ: Как вы думаете, может такое быть, что он просто ждет случая, когда вы его спросите?
ПАЦИЕНТКА: Ну, этого я не знаю. Я не... вероятно, он говорит мне все, что считает необходимым.
ВРАЧ: Но для вас этого недостаточно.
СВЯЩЕННИК: Смотрите, она утверждает, что ей хотелось бы знать больше, например: «Если мне осталось недолго жить...» Тогда у меня возникает вопрос: речь идет о том, чем вы действительно обеспокоены? Вы действительно так думаете, как говорите?
ВРАЧ: Что означает «недолго жить», г-жа С.? Это ведь очень относительно...
ПАЦИЕНТКА: Ох, я не знаю. Может, полгода, может, год.
СВЯЩЕННИК: А если бы вы не были в этом состоянии, вам так же сильно хотелось бы знать? Я имею в виду ваше сравнение с темнотой...
ПАЦИЕНТКА: В каком бы я состоянии ни была, это мое состояние, и мне просто хочется все знать. А люди разные бывают, одним можно сказать, другим не следует.
ВРАЧ: А что это изменило бы для вас?
ПАЦИЕНТКА: Не знаю. Может быть, я просто больше радовалась бы каждому дню, если мне...
ВРАЧ: Вы понимаете, никакой доктор не может сказать, сколько осталось времени. Понимаете, он этого не знает... Но некоторые врачи хотят помочь и дают приблизительную оценку. И после этого многие пациенты впадают в сильную депрессию и уже не радуются ни одному дню. Что вы об этом думаете?
ПАЦИЕНТКА: Для меня это не имеет значения.
ВРАЧ: Но вы понимаете, почему многие врачи так уклончивы?
ПАЦИЕНТКА: Да. Я знаю, есть такие больные, что могут побежать и выпрыгнуть из окна или... еще что-нибудь выкинуть.
ВРАЧ: Да, есть и такие люди. Но вы, очевидно, давно размышляете об этих вещах, вы знаете, в каком состоянии находитесь. Я думаю, вам следует поговорить с доктором, сказать ему все. Просто откройте дверь и посмотрите, как далеко вы можете пойти.
ПАЦИЕНТКА: Он может не поверить, что я действительно хочу все знать о себе. То есть я хочу сказать...
СВЯЩЕННИК: Вы это увидите.
ВРАЧ: Вы просто задавайте вопрос и слушайте ответ.
ПАЦИЕНТКА: Мой первый врач, с которым я встретилась, когда пришла сюда в первый раз, на первые анализы... я ему очень доверяла, с первой встречи.
СВЯЩЕННИК: Я думаю, это оправданное доверие.
ВРАЧ: И это очень важно.
ПАЦИЕНТКА: А потом я вернулась домой, у меня был семейный врач, очень близкий нам человек...
ВРАЧ: И его вы тоже потом потеряли?
ПАЦИЕНТКА: Да, и это было очень тяжело, потому что он был замечательный человек. Ему надо было жить долго-долго. Ему еще и шестидесяти не было. Вы знаете, конечно, что у врача жизнь нелегкая. И я думаю, он просто не заботился о себе как следует. Для него пациенты всегда были на первом месте.
ВРАЧ: Но вы ведь такая же! Ваши сыновья всегда на первом месте...
ПАЦИЕНТКА: Так всегда было.
ВРАЧ: Скажите, вам очень трудно было сюда прийти? Я имею в виду, что вы неохотно шли сюда, на нашу встречу.
ПАЦИЕНТКА: Ну, я действительно особого энтузиазма не испытывала.
ВРАЧ: Это было видно.
ПАЦИЕНТКА: А потом я подумала... в общем, решила, что должна пойти.
СВЯЩЕННИК: Как вы относитесь к нашей встрече теперь?
ПАЦИЕНТКА: Я рада, что пришла.
ВРАЧ: Это оказалось не так страшно, правда? Знаете, вы вот сказали, что не умеете говорить. А я думаю, вы здорово с нами поговорили.
СВЯЩЕННИК: Я тоже это подтверждаю. Меня, правда, интересовало, есть ли у вас вопросы к нам, — я еще раньше понял, что врачи не дают себе времени выслушивать вопросы пациента. А мы не спешим, у вас есть возможность задать нам любые вопросы.
