— Ущербная психология неудачников плюс завышенная самооценка; — пятнистый опять глумливо ухмыльнулся. — Как следствие — вера в свою непогрешимость. Вернее, даже не так. Неспособность предсказывать последствия собственных ошибок, — Вадим назидательно поднял вверх указательный палец.

— По каким причинам, с вашей точки зрения, наш набор инструментов столь ограничен? — серьёзно спросил Хосров, сдерживаясь.

— Ваше недостаточное образование. Ну или, если подсластить пилюлю, просто не учитывающее всего.

— Недостаточное для чего?

— Для прогноза альтернатив, с чем вы можете столкнуться, если геноцид — ваш рядовой и рабочий инструмент. Не являющийся табу для вас и вам подобных.

— Осторожно! — без перехода выдала Асем, за это время отлично настроившаяся на Хосрова и видевшая его намерения в прямом смысле.

В следующий момент между пальцами непрошенного гостя зажёгся боевой каст.

Вадим на своей лавке откинулся назад, перебросил ноги над столешницей и за какое-то мгновение вскочил на стол.

Дверь заведения хлопнула и на пороге появился гном, лицо которого было смутно знакомым. За спиной коротышки в полумраке угадывался отряд непонятной численности (изнутри было просто не видно подробностей).

Искра в ладони Хосрова совпала по времени с ударом Вадима: тот просто упер каблук в грудь соплеменника и с силой распрямил ногу.

Широкий двухместный стул под Хосровом с грохотом опрокинулся на спинку вместе с гостем. С руки что-то сорвалось и ушло в потолок, вызвав мгновенную ужасную вонь и столб дыма сверху.

— Попили чаю, — раздалось со стороны Хе, но в шуме суматохи её почти никто не услышал.

Бринкс, поддавшись необъяснимому порыву, по Тхарапу понёсся исключительно бегом.

Высадившись из весьма недешёвого портала, оплаченного личными деньгами, он первым делом рванул в канцелярию городского магистрата. Там, не представляясь и не вдаваясь в детали, он коротко хлопнул по деревянной поверхности полновесным золотым и впился взглядом в человека, сидевшего по ту сторону стола:

— Хуман, твой соплеменник. Застрелил из нашего самострела пару орквудов на воротах, когда въезжал в город; вот, совсем недавно. Где можно его найти? — задав вопрос, оружейник решительно подвинул монету от себя вперёд.

Тхарап, кстати, был чуть ли не единственным городом из известных гному, где правил не конкретный народ, а сборная солянка из людей и эльфов.

Многие должности магистрата были вообще выборными и их часто занимали то хуманы, то ушастые.

Попутно, именно здесь заключалось самое большое количество смешанных браков. Метисы и полукровки, что характерно, вместо того, чтобы стать париями, в силу местных особенностей пользовались привилегиями обоих сословий.

Тхарап обычно не поддерживал никого кроме себя в войнах, но представители его знати регулярно водили дружбу то с ушастыми, то с людьми — смотря к какому народу относились сами. Полукровки традиционно чувствовали себя рыбами в воде что там, что здесь.

— Не страшно ли гному — да в эльфийский город? — абсолютно спокойно спросил человек, протягивая руку к золотому.

Монета исчезла в ящике стола.

— С чего? Город не эльфийский, смешанный. Здесь нормальные законы и те, кто их блюдёт, — совершенно искренне ответил механик. — Эльфы Тхарапа — это вовсе не их же соплеменники из любого другого места. Здесь в морду не бьют только за то, кем ты родился.

Он бы мог ещё добавить (но не стал), что связывался со здешней гномьей общиной сразу перед порталом: те ответили, что город по-прежнему свободен от этнических предрассудков несмотря на нынешние отношения между ушастыми и гномами.

— Странно, что даже вы это понимаете, — хуман отчего-то ударился в философию.

Видимо, поговорить на его должности было особо не с кем, а общения хотелось.

— Без оглядки на наши традиционные ценности, я хорошо понимаю: Тхарап — единственное место на материке, где мы и ушастые ещё можем пересекаться на улицах спокойно, — серьёзно ответил Бринкс. — Я ненавижу ушастых, как и они нас, вы это ожидаете услышать?..

— Это — самое логичное, что вы можете сказать в данной ситуации.

— … но никогда не полезу первым на ваших мирных улицах выяснять с ними отношения. Насколько знаю от своих, — контакт с общиной пришлось слегка засветить, — ушастые к нам тоже не лезут. Тут. Спасибо вам за то, что создали и сохраняете условия.

— Приятно встретить подобное понимание. — Хуман немного подумал, затем открыл ящик стола и извлёк оттуда золотой гнома обратно. — Возьмите, — монета скользнула по дереву и вернулась к изначальному владельцу. — На ваш вопрос отвечу бесплатно. Поскольку случай у ворот ещё только будет разбираться властями, мой соплеменник, которого вы упомянули, вынужденно задержался в городе. Если он вам нужен, вы по адресу.

— И сколько он ещё тут пробудет?! — Бринкс подумал, что его сердце пропустило пару следующих ударов.

— Пару дней, не менее — если ничего не изменится. Подобные разбирательства не стоит ожидать мгновенно.

— А где бы я мог его найти? — оружейник без колебаний толкнул злосчастный золотой от себя.

Человек вздохнул, покачал головой и всё-таки убрал монету:

— По правилам, фигурант указал заведение, где его искать. — Дальше прозвучали название, улица и номер дома. — Справедливости ради!.. — голос конторского служащего хотя и не сделал паузы, но догнал механика практически у двери, настолько быстро тот рванул с места.

— Да-да? — Бринкс, загребая туфлями по паркету, попытался резко затормозить, но всё равно проскользил по инерции ещё почти фут.

Обернувшись, он с нетерпением притопнул правым каблуком.

— Человек, о котором вы спрашиваете, может и не находиться в том заведении постоянно, — чиновник вежливо опустил веки. — Правилами этого не требуется.

— Дьявол. И где его по городу искать? — оружейник не сильно рассчитывал на ответ, ляпнув вопрос самому себе скорее по инерции.

— А об этом вы всегда сможете узнать подробнее у помощника хозяина, — дальше прозвучало имя. — Лично мне кажется: тот, которого вы ищете, будет или на месте, или в паре трактиров по соседству.

— Почему так?

Конторский выглядел искренним, но переуточнить стоило.

— С ним женщины. Очень красивые женщины, плюс один маленький ребёнок.

— И-и-и?.. — шестерни в мозгу оружейника лихорадочно заскрипели, обрабатывая поступившую информацию.

— Женщины относятся к народу орков, — продолжил объяснять служащий. — Судя по некоторым деталям, они очень скрупулёзно соблюдают обычаи и этикет своего племени. Накормить по их же правилам этих дам могут только напротив или рядом. Ровно два заведения.

— А-а-а! Трактиры без свинины и вина! — сообразил Бринкс.

— Не совсем. Но есть такие столы и половина зала.

— Спасибо! — в порыве чувств гном приложил ладонь к сердцу, затем потянулся к карману.

— Не надо больше денег, — чиновник покачал головой, уловив движение руки собеседника. — Вы заплатили достаточно.

— Первый раз вижу того, кто отказывается от дармовых монет, — удивился тот. — Но спасибо всё равно.

— Моя семья в своё время была очень обязана вашему народу. Если конкретно — вашей общине здесь.

Бринкс коротко поклонился и молча закрыл за собой дверь с другой стороны.

— Видимо, хоть тут деньги на негласный аппарат тратятся так, как положено, — пробормотал он себе под нос уже на улице.

Механик, будучи гномом сам, отлично понимал, с каких кочерыжек местным землякам имело смысл бескорыстно поддерживать обезьян на ровном месте.

Другое дело что о таких вещах, как внедрение и легализация, вслух при самих обезьянах не говорят.

Выяснив предполагаемое местонахождение пятнистого, Бринкс всё-таки направился в общину: с собой предстояло захватить несколько крепких парней (желательно — наёмников другого народа).