— Должно быть, переезд сюда был очень нелегким. — Вырвалось у меня, когда он скользнул намыленной рукой по моему животу. — Да?

— Поначалу, да. — Его рука погладила мой живот и снова зацепила грудь, при этом я поняла, что мне трудно сконцентрироваться. — Я был среди своих — у нас была довольно большая община. Мы приземлились в Балтийском регионе.

— Приземлились? — Рассмеялась я. — Прости. Сразу представила себе космические корабли и все такое.

Он снова хохотнул и зачерпнул воду рукой, смывая с меня мыло. Я задержала дыхание, когда он провел пальцами по моей правой груди и тут же убрал их. Мои соски затвердели, став почти болезненными, и я закусила губу.

— В конечном счете, моя семья перебралась в Америку. Я по-прежнему оставался молодым. — Теперь обе его руки были задействованы в процессе мытья, большими пальцами он помассировал мои соски. Думаю, теперь он будет абсолютно уверен в их чистоте. — Мы очень хорошо адаптируемся, а склонность к странствиям у нас в крови. Поэтому я много путешествовал.

— А как насчет школы?

Он ущипнул меня за соски прежде, чем убрать руки, снова погружая их в воду. — Я никогда не ходил в школу, а знания не всегда получают в классе. Кроме того, наша способность к адаптации позволяет нам схватывать все на лету. — Вода обрушилась на мою грудь, заставив все мышцы задрожать. — Ассимилированные Лаксены ходят в человеческие школы, но с нами так никогда не поступали.

Мне стало интересно, сколько моих одноклассников могли на самом деле оказаться инопланетянами. — Значит, МО отпустило Лаксенов и они живут, как люди, а вы все…?

— Все не так уж плохо. — Его руки сомкнулись на мне кольцом. — С нами так не обращались. Думаю, они считали нас чем-то ниже Лаксенов, ниже их самих. Когда нас нашли, мы не получили шанса поиграть в людей.

— Это нечестно, — прошептала я.

— Милая, жизнь редко бывает справедливой. — Он переместил руки на мои бедра, а его губы снова прикоснулись к изгибу моей челюсти. — Нас всегда считали оружием. Это и есть наша сущность.

— Нет. — Во мне вспыхнуло тепло, распространяясь по телу испепеляющей дрожью. — Ты больше, чем просто оружие, Хантер. Намного большее.

— С тобой? — Его голос был хриплым. — С тобой я нечто большее, но не с другими.

У меня не было возможности обдумать это, потому что его рука скользнула между моих бедер. Пьянящее удовольствие заплясало там, где касались его пальцы.

— Я по-прежнему очень педантичный, — напомнил он.

Моя голова откинулась на его грудь. — Я это вижу.

— Я не хочу, чтобы ты думала, что я несерьезно отношусь к этому, — продолжил он. Его пальцы двигались очень медленно. — Потому, что это самая серьезная вещь, которую я когда-либо делал, черт возьми.

— Я тебе верю. — Мои бедра дернулись, когда он усилил давление. Я заерзала, пытаясь направить его туда, где он был нужен больше всего. — Хантер…

Другая его рука поднялась, обхватив мой затылок. Он развернул мою голову вбок и его губы оказались над моими. — Я люблю, когда ты произносишь мое имя.

В тот момент, как его губы накрыли мои, он резко толкнул меня пальцем, подавив мой стон, в то время как мои бедра стали ритмично тереться об его эрекцию. Я откинулась назад и обняла его за шею. Поцелуй стал более глубоким, а я беспокойно заерзала, требуя намного большего. Постоянные толчки его пальца сводили меня с ума и удерживали на самом краю, но этого было недостаточно.

Он это знал.

Он дразнил меня.

Его рот оставил мой и затем его губы двинулись к моему горлу. По пути он легонько щелкал языком по моей коже, пробуя ее на вкус. Я застонала. — Хантер.

Низкий звук одобрения пророкотал к него в груди и в следующую секунду он резко сжал мои бедра, поднял меня и развернул лицом к себе. Вода расплескивалась во все стороны, но сосредоточилась на нем, а не на возможном ущербе от разлитой воды.

Хантер опустил меня, мои колени скользнули по обе стороны от его бедер. Его внушительное достоинство ждало, когда он поймал мой рот в глубокий, обжигающий поцелуй. Я держалась за его плечи, погружаюсь в его вкус и ощущение. Боже, я не могла им насытиться.

— Ты мне нужна, — простонал он. — Сейчас.

Моя кровь пылала, когда я опустила руку, обхватывая пальцами его основание. Я опустилась на него, задохнувшись от ощущения заполненности. Я положила руки ему на грудь, пробежавшись большими пальцами по его соскам, в то время как он его пальцы впились в мои бедра.

Он посмотрел мне прямо в глаза, и в его взгляде была опьяняющая смесь жажды, тоски и какого-то более глубокого чувства, когда он толкнулся в меня и я закричала. Он заполонил меня полностью, сделав нас неразрывным целым. Особенная пульсация стала нарастать в моем лоне. Я повела бедрами, застонав, пока не нашла ритм, достигавший каждой точки внутри меня. Он обхватил мой зад, опуская меня вниз каждый раз, когда сам двигался вверх.

Вскоре нам стало недостаточно медленных движений и толчков. Он сопел, а я задыхалась. Наши губы смешались. Мои руки были на его щеках, удерживая его, в то время как наши тела двигались вместе в быстром, почти неистовом ритме. Восхитительная волна мощнейшего удовольствия пронеслась во мне. Я была полностью покоренная им, но так было с самого начала.

А сейчас было нечто большее, гораздо большее.

— Ты идеальна, — прохрипел Хантер, шлепнув меня и заработав в ответ придушенный стон. — Ты идеальна для меня, ты только моя.

От этих слов я взлетела ввысь, получив наконец разрядку, которая потрясла каждую частицу моего существа. Он был прав, чертовски прав. Я идеальна для него, для него одного.

Мы лежали вместе в постели, ноги переплетены, а наши тела горячие и влажные. Ее голова покоилась на моей груди, пока я чертил ленивые фигуры вдоль ее бедра и талии. Цифра восемь заставляла ее дрожать и двигаться ближе, так что это была моя любимая.

Когда мы вышли из ванной, вода была повсюду, и, как только Серена согнулась, что бы вытащить полотенца из бельевого шкафа в попытке убрать наш беспорядок, я получил восхитительный вид на фигуристую, идеальную попку. Я набросился на неё.

Я развернул ее и одним быстрым толчком поднял и прижал её тело между стеной и моим. Когда мой рот накрыл ее, я резко вошел в нее до самого упора. Ее тело поддалось, так что мне захотелось остаться внутри нее, но это не было медленным соблазнением с помощью мягких прикосновений. Ее ноги обхватили талию, и я уже не мог остановиться. Наше слияние было быстрым и ритмичным, и она двигалась ко мне навстречу с каждым толчком. Ее влажность довела меня до пропасти, и, когда она содрогнулась в конвульсиях вокруг меня, я кончил вслед за ней в течение нескольких секунд.

Я понес её на кровать, поскольку почувствовал, что мои ноги не удержат меня.

Я собирался уже отпустить ее на тот раз, но увидел ее на этих проклятых золотых простынях, ее волосы ореолом света цеплялись за ее обнаженные плечи и грудь, и ненасытный голод вырос.

Не потребность в еде.

Я хотел её снова.

И я видел голод в ее глазах, так что я взял ее снова, на коленях. Эта милая попка прижалась к моим бедрам, мои руки вокруг её тонкой талии. Это не было нежно, но и Серена не была такой. Она выгнулась, ее ногти вонзились в мои бедра, призывая меня. Было слышно только звуки наших тел, наших стонов и запыхавшегося дыхания. Это был чертовски прекрасный ансамбль. Я желал её так сильно, как только мужчина может желать женщину.

Мужчина — но не Аэрум.

Это вынесло мне мозг ко всем чертям, но это была правда. В этот раз, признаки темной потребности не были важнее желания быть внутри нее, рядом с ней.

Нарастание темпа было почти болезненным. Внутри меня горел огонь, посылая мурашки по моей спине, концентрируясь у меня в паху. Я положил руки ей под грудь, поднимая ее вверх, когда мои толчки потеряли ритм и мои бедра терлись об её попку. Мы сразу же кончили, словно чертов взрыв яркого света поглотил нас.