Он по новой наполнил бокалы, поднял свой, Гавриленко и Столбовский тоже подняли бокалы, но чокаться не стали. Выпили молча.

Несмотря на внешне дружеские отношения, субординация в фирме была очень жесткая, и оба начальника понимали – они будут работать над новой программой. Отказаться нельзя, сделать то, что хочет заказчик, опасно, не сделать – тоже опасно. Черт его знает, кто этот заказчик! Понятно, для чего Владимир приглашал брата в Америку. Такие вещи по телефону не обсуждаются.

Ане понравилась статья Антона, так здорово писал он о странных привычках звезд, о всяких их закидонах, ну прямо не оторвешься. Сразу видно, человек серьезный, знающий, да и писать умеет. А чтобы сочинить такую статью, надо ж и со звездами быть зна–комым, встречаться на всяких там банкетах и фуршетах. Наверное, встречается. Уже три дня прошло с того момента, как он подарил ей свою статью с автографом, Аня ждала, что придет за пивом, снова пригласит ее на свидание, и она, конечно же, согласится, но журналист не показывался. Наверное, обиделся, может, и пиво стал покупать в магазине или другом ларьке… Ну что ж, разыскивать его она не станет.

Вечером повеяло прохладой, да ведь и обещали небольшое похолодание к завтрашнему дню. Уже началось, ну вот и хорошо, все легче будет сидеть в тесном ларьке, хоть не так душно.

Очереди у окошка уже не было, подходили люди, что-то покупали, кто пиво, кто колу, кто печенье или конфеты. Трое парней уже несколько раз брали по банке пива, подолгу стояли возле окошка, похоже, нравилось им смотреть на ее голый живот. Ну смотрите, смотрите, все равно не про вас это, хоть и москвичи. Таких ухажеров у нее и в Чебоксарах было навалом.

А журналист не приходил за пивом, ну точно – обиделся. Жалко, что так получилось.

За спиной остановилась машина, послышались тяжелые шаги, и в проеме открытой боковой двери показалась грузная фигура хозяина. Амир огляделся, одобрительно кивнул:

– Хлеб разобрали, Аня?

– Да, как всегда. «Жигулевское» тоже идет на ура.

– Три бутылки остались…

– Есть у меня постоянный покупатель, Амир Гасанович. Для него оставила, если не придет, продам.

– Давай подумаем, что надо больше, а что плохо идет. Конкретно по твой точка.

Он достал из кармана пиджака блокнот, авторучку. Толстый, потный, одеколоном разит ужас как. Аня хорошо знала, какой товар идет плохо, а какого к концу дня не хватает, принялась бойко рассказывать хозяину. Амир согласно кивал, записывал.

К окошку снова подошли трое уже изрядно подвыпивших парней. Все трое смотрели в окошко, на ее голый живот и чуть пониже. Амир заметил их, негромко сказал:

– Пока закрыто. Идите пока.

– А мы не к вам, а к девушке, – дерзко ответил коренастый рыжий нахал. – Девушка, может, выпьете с нами, а?

Амир тяжело вздохнул, пошел к двери ларька. Что-то крикнул по-азербайджански, и Аня увидела, как возле угла ларька остановился громадный телохранитель хозяина. Он поманил пальцем нахалов, что-то негромко сказал им, мрачно усмехаясь. Парни мгновенно все поняли и поспешили прочь от опасного ларька. Аня даже не знала, как зовут этого белобрысого здоровяка, но усмешка у него была та еще!

– Аня, ты красивый девушка, хорошо работаешь. Я в отпуск еду, на неделю. Турция. Отель пять звезд, все включено, – сказал Амир, когда записал все пожелания продавщицы насчет поставки товара. – Что хочешь – бери, пей, кушай.

– Желаю вам приятно отдохнуть, Амир Гасанович, – с улыбкой сказала Аня.

– Спасибо. Поедешь со мной? Средиземное море, все, что хочешь, – кушай, пей. Зарплату сохраню. Потом больше дам.

Аня тяжело вздохнула. Опять он за свое. Сказала ведь уже – не хочет. А если не хочет, то ничего и не будет такого. Ну зачем ей толстый женатый мужик, отец троих детей?

– Извините, нет, – твердо ответила Аня.

– Потом денег дам, иди, будь фотомодель или кто хочешь.

– Спасибо, не надо.

Амир тяжело вздохнул, похлопал ее по плечу тяжелой потной ладонью и вышел. Конечно, в Турции отдохнуть неделю хорошо, море там теплое, пальмы… Но с Амиром – нет. Ну какие, на фиг, море и пальмы, если будешь зависеть от человека, который тебе не нравится? Да это ж просто кошмар какой-то! Вообще-то он неплохой начальник, премию платит за работу, а что никак не угомонится – так южный же человек, они все такие. Она даже не обижалась на начальника, если станет наглеть – тогда другое дело, а так… Ну хочется ему, перехочется.

А у окошка уже снова выстроилась очередь. Люди привыкли вечером покупать какие-то мелочи именно здесь, потихоньку подходили, пока она рассказывала Амиру, чего нужно больше поставлять, а чего пока вообще не нужно, вот и выстроилась очередь.

– Хлеба нет, извините, кончился, – сказала она старичку. – Но скоро будем больше завозить.

Вот, кстати, свежего хлеба, еще горячего, нужно завозить больше, к вечеру всегда кончается, а люди спрашивают. Старичок купил вместо хлеба пачку печенья и бутылку газировки. Следом за ним в окошке показался… Аня приветливо улыбнулась:

– Здравствуйте, Антон! Я оставила для вас три больших бутылки «Жигулевского». Мне очень понравилась ваша статья.

– А мне приятно это слышать. – Журналист положил на пластиковую тарелочку сто пять рублей. – Так что насчет моего предложения?

– Мужчина, нельзя ли поменьше болтать? – спросила чересчур нервная женщина средних лет, стоящая за журналистом. – Купили и уходите, я спешу!

Журналист повернулся, внимательно посмотрел на нервную женщину, негромко, но жестко сказал:

– Пожалуйста, спешите. Но не за мой счет. Я еще товар не получил, жду и говорю о том, что вас совершенно не касается. Вы все правильно поняли?

– Нахал! – истерично крикнула женщина, вы–скочила из очереди и убежала.

Аня просунула в окошко три полуторалитровые бутылки пива. Антон неспешно уложил их в пластиковый пакет, внимательно взглянул на девушку:

– Извините, Аня, ну так как? В десять?

– С удовольствием, – сказала Аня.

Он с улыбкой кивнул, давая понять, что в десять, к моменту закрытия ларька, непременно будет ждать ее, и неторопливо зашагал к двенадцатиэтажному дому. Аня и других покупателей обслуживала весело, с улыбкой. Нравилось ей сегодня работать. Но очень хотелось, чтобы рабочий день поскорее кончился.

Без пяти десять, строго поглядев на свое отражение в круглом зеркале на задней стенке ларька, Аня опустила жалюзи, выключила свет, включила сигнализацию, заперла дверь. Подняла голову и увидела Антона, он шагал к ней по асфальтовой дорожке от дома.

Наверное, ровесник Амира, но совсем другой человек, интеллигентный, умный, да и, наверное, знает многих звезд. И совсем не толстый, не потеет, успела заметить, ладони у него сухие. Правда, пива много пьет, получается, по большой бутылке в день? Получается… многовато. Ну да она ведь не замуж за него собирается, просто интересно встретиться с таким мужчиной. Он может и на концерт ее пригласить, и рассказать такое, о чем мало кто знает. Конечно, она понимает, что в Моск–ве за все нужно платить, Алла много про это говорила. Уж если он окажется таким, то что ж, не станет больше встречаться. Хотя если Антон понравится ей, то, может быть, еще и подумает…

На нем были синие джинсы, синяя футболка, на ногах кроссовки. А в руке он держал пластиковый пакет, подойдя ближе, достал из пакета банку «зеленого» джин-тоника, протянул Ане:

– Это тебе.

– А зачем? – спросила она.

– Да просто приятно. Холодный напиток, немного бодрит, на романтичный лад настраивает. Бери-бери.

– В магазине купили, да? Могли бы у меня…

– А как же эффект неожиданности? Нет, у тебя неинтересно. Кстати, давай на ты.

– Но вы же старше меня и такой журналист известный… – растерянно сказала Аня, взяв холодную баночку.

– У нас имена начинаются на одну букву, – сказал Антон, – так что можно.

Он выдвинул правый локоть, и Аня машинально взяла мужчину под руку. Отметила про себя, как просто и уверенно он это сделал. Идти с мужчиной под руку – естественно и просто, а она думала, как же они будут гулять в парке? Начнет обнимать ее, или ей нужно взять его под руку? Но вот так все и решилось.