Пять минут спустя они вернулись в каюту Уайта и стали ждать прихода офицеров. Их оказалось четверо, все – лейтенанты и все моложе тридцати.

– Господа, – начал адмирал. – Перед вами капитан третьего ранга Райан. Ему нужна помощь добровольца для участия в важной операции. Она является секретной и может оказаться опасной. Вас пригласили потому, что вы владеете русским языком. Это все, что я могу вам сказать.

– Собираетесь говорить с советской подводной лодкой? – улыбнулся старший из лейтенантов. – Тогда выберите меня. Я имею степень бакалавра по славяноведению и моим первым кораблём был дредноут[38].

Райан задумался. Насколько этично вовлекать в операцию человека, ничего не знающего о ней? Он кивнул, и Уайт отпустил остальных офицеров.

– Меня зовут Джек Райан. – Он протянул руку лейтенанту.

– Меня – Оуэн Уилльямз. Итак, чем мне предстоит заняться?

– Подводная лодка под названием, – Райан произнёс его по-английски: – «Red October»…

– «Красный Октябрь», – с улыбкой перевёл Уилльямз.

– Она пытается найти убежище в Соединённых Штатах. Во главе мятежа стоит её командир.

– Поэтому-то мы здесь и болтаемся? Весьма любезно со стороны русского командира. Насколько мы уверены в его намерениях?

Райану понадобилось несколько минут, чтобы посвятить английского лейтенанта в суть собранных разведданных.

– Мы передали ему с помощью сигнального прожектора инструкции, как вести себя дальше, и он, похоже, согласился следовать им. Но полностью мы будем уверены лишь после того, как окажемся на борту подлодки. Перебежчики нередко меняют свои намерения, и это случается гораздо чаще, чем принято думать. Ну как? Согласны идти со мной?

– Разве можно упустить такую возможность? А как мы попадём на эту лодку, капитан?

– Зовите меня Джек. Я из ЦРУ, а не из военно-морского флота. – Райан начал объяснять подробности операции.

– Отлично. У меня есть время взять с собой кое-что?

– Возвращайтесь через десять минут, – приказал Уайт.

– Слушаюсь, сэр. – Уилльямз отсалютовал адмиралу и вышел.

– Пришлите ко мне лейтенанта Синклера, – произнёс Уайт в телефонную трубку и, повернувшись к Райану, объяснил, что Синклер – командир подразделения морской пехоты на авианосце. – Может быть, стоит прихватить с собой ещё одного друга, – улыбнулся он.

«Другом» оказался девятимиллиметровый автоматический пистолет FN с запасной обоймой и наплечной кобурой, который прекрасно разместился под пиджаком. Прежде чем выйти из каюты, они разорвали и сожгли оперативные инструкции.

Адмирал Уайт проводил Райана с Уилльямзом на лётную палубу. Они остановились у выхода, глядя на то, как «си-кинг» проворачивает несущий винт.

– Желаю удачи, Оуэн. – Уайт пожал руку молодому офицеру, и тот направился к вертолёту.

– Передайте мои лучшие пожелания своей жене, сэр Джон. – Райан пожал руку адмирала.

– До Англии нам пять с половиной суток хода. Вы, наверно, увидите её раньше. Будьте осторожны, Джек.

– В конце концов это я составил разведывательную сводку по «Красному Октябрю». – По лицу Райана скользнула грустная улыбка. – Если я прав, нам предстоит приятный круиз – разумеется, если ещё и вертолёт не рухнет в море вместе с нами.

– Вам идёт форма морского офицера, Джек.

Райан не ожидал такого замечания. Он вытянулся и отсалютовал адмиралу, как его учили в школе морской пехоты в Куантико.

– Спасибо, адмирал. До встречи.

Уайт смотрел ему вслед, пока Райан не скрылся внутри вертолёта. Сержант задвинул дверь, и через мгновение двигатели «си-кинга» взревели на полную мощь. Вертолёт, покачиваясь, оторвался от палубы, взлетел на несколько футов, его нос накренился влево, и он начал поворот к югу, одновременно набирая высоту. Не прошло и минуты, как его тёмный силуэт с выключенными огнями скрылся в ночи.

«Скэмп» пришёл на встречу с «Итаном Алленом» за несколько минут до полуночи. Ударная подлодка заняла позицию в тысяче ярдов за кормой старого ракетоносца, и обе лодки стали медленно крейсировать, описывая круги, пока их акустики прослушивали морские глубины в ожидании дизельного спасательного судна «Пиджен». Три участника операции прибыли на место. Оставалось подождать прибытия ещё трех.

– У нас нет выбора, – покачал головой Мелехин. – Я должен отремонтировать дизельную установку.

– Разрешите мне помочь вам, – попросил Свиядов.

– Что вы понимаете в дизельных топливных насосах? – спросил Мелехин усталым, но добрым голосом. – Нет, товарищ лейтенант. Сурцев, Бугаев и я справимся с этим без вас. Кроме того, нет смысла подвергать вас опасности радиационного облучения. Я доложу вам о результатах, товарищ командир, через час.

– Спасибо, товарищ старший механик. – Рамиус выключил переговорное устройство. – Наше плаванье оказалось очень трудным. Такого ещё никогда со мной не случалось! Если нам не удастся исправить дизель… В аккумуляторных батареях энергии осталось всего на несколько часов, а перед пуском реактора потребуется провести его полный ремонт и осмотр, проверить безопасность. Клянусь, товарищи, если только я найду подлеца, ответственного за все это…

– Может быть, стоит обратиться за помощью? – спросил Иванов.

– У самого американского побережья и с подлодкой империалистов на хвосте? Знаете, какую «помощь» мы получим? Происшедшее, товарищи, не является случайностью. Вы подумали об этом? А вдруг мы оказались пешками в смертельной игре? – Он покачал головой. – Нет, мы не имеем права на такой риск. Американцам не достанется наш ракетоносец!

– Спасибо, что вы согласились незамедлительно приехать, сенатор. Извините за ранний звонок. – Судья Мур встретил Доналдсона у двери и проводил в свой просторный кабинет. – Вы знакомы с директором ФБР Джейкобсом?

– Да, конечно. Что заставило директоров ФБР и ЦРУ собраться вместе на рассвете? – улыбнулся Доналдсон. Как все это интересно! Должность председателя Специального комитета по разведке – это не просто работа, нет, она доставляет удовольствие. Приятно чувствовать, что ты принадлежишь к числу избранных, которых посвящают в государственные тайны.

Третьим в кабинете был Риттер. Он помог встать четвёртому человеку, сидевшему в кресле с высокой спинкой, которая заслоняла его от сенатора. К своему удивлению Доналдсон узнал в нём Питера Хендерсона. Костюм его помощника был помят, словно он провалялся в нём всю ночь. И тут благодушное настроение сенатора как рукой сняло.

– Вы, конечно, знакомы с мистером Хендерсоном? – заботливо поинтересовался судья Мур.

– Что все это значит? – Голос Доналдсона был скорее упавшим, чем возмущённым.

– Вы солгали мне, сенатор, – сказал Риттер. – Обещали, что никому не расскажете о тех сведениях, которые я сообщил вам вчера, и в то же время знали, что познакомите с ними этого человека…

– Ничего подобного!

– ., который является агентом КГБ, – закончил Риттер. – Эмиль?

– Мы долгое время подозревали мистера Хендерсона, но никак не могли выйти на его связного. Есть вещи, которые слишком очевидны. Очень у многих в Вашингтоне есть свой таксист, который регулярно их подвозит. Так вот именно таксист и оказался связным Хендерсона. Наконец нам удалось разобраться во всём.

– Мы узнали, что Хендерсон является агентом КГБ благодаря вам, сенатор, – объяснил Мур. – Несколько лет назад у нас был в Москве отличный агент, полковник советских ракетных войск стратегического назначения. В течение пяти лет мы получали от него ценную информацию и уже готовы были вывезти его вместе с семьёй из России. Мы всегда стараемся это делать; ведь нельзя вечно пользоваться услугами одного агента, а этому полковнику мы были обязаны очень многим. Но я допустил ошибку, назвав его имя на заседании вашего комитета. Через неделю он бесследно исчез – исчез, как будто его и не бывало. Разумеется, в конце концов его расстреляли. Жену и трех дочерей сослали в Сибирь. По нашим сведениям, они живут теперь в деревне к востоку от Урала. Типичное место для ссыльных – никакой канализации, плохое питание, о медицинском обслуживании и говорить не приходится, а поскольку это семья расстрелянного предателя, можете представить, в каких адских условиях они находятся, как с ними обращаются. Погиб честный человек и уничтожена семья. Подумайте об этом, сенатор. Это подлинная история, происшедшая с реальными людьми.