— Ты жестокая, киллер, — произнёс Лео, широко улыбаясь, — и вполне заслуживаешь своё прозвище.

На губах Мэгги появилась лёгкая улыбка.

— Ладно, я всё ещё собираюсь проехаться, так что мне лучше выехать до темноты, — потом она крепко обняла меня. Как ни странно, но сестра меня обняла. — Спасибо за то, что разобралась с Эндрю вместо меня. Ты храбрее, чем я, — произнесла она, и пошла в сторону гаража.

Серьёзно? То, что сейчас произошло? Я глубоко вздохнула. Этот день становился всё страннее и страннее.

— Ты злишься на мои слова Эндрю? — спросила я у Лео, когда мы остались одни. Он стоял, опираясь на перила крыльца, скрестив на груди руки.

— Нет. Мне плевать, если ты скажешь всему миру, что мы вместе спали, — ответил Лео со своей фирменной задиристой улыбкой. Но она оставалась на его лице лишь секунду, и он снова стал серьёзным. — Надеюсь, что однажды это может случиться. Но ты должна знать... кое-что из того, что Эндрю говорил обо мне — правда. Я действительно увозил на своём самолёте и других девушек. Не потому, что они мне нравились, а потому что я хотел затащить их в постель. Некоторое время я уже так не поступаю, но это меня не извиняет. — Мэддокс тяжело вздохнул. — Потому что я схожу по тебе с ума. Это не то время и не то место, где я хотел бы тебе в этом признаться, но ты должна знать. Я люблю тебя, Клара. И всегда любил.

МЭГГИ

Поездка на машине всегда прочищала мне голову. Именно над этим я и собиралась сейчас поработать. Слишком много произошло. Лео и Клара пара, как она это назвала, и я не совсем понимала, как мне с этим справляться. Я намеревалась поехать в Блексбург и остаться там на ночь в своей квартире, но каким-то образом оказалась на парковке перед очень обветшалым жилым комплексом.

Перед очень обветшалым жилым комплексом, в котором жил Робби.

КЛАРА

Остолбенела. Это самое подходящее слово, чтобы описать мои чувства в тот момент. Пару дней назад я могла бы поставить деньги на то, что Лео Мэддокс даже не знает, что значит слово "любовь". Теперь один из очень многих его слоёв — огромный, самый толстый, только что разорвался, и я пребывала в полнейшем изумлении.

— Что? — я не могла обрести дыхание. И не могла ясно видеть. Мне нужно было присесть, чтобы не рухнуть спиной на бетонные ступеньки, на Лео.

— Я люблю тебя, — повторил он.

— Ну да, эту часть я уже слышала, — простонала я. — Значит, тем летом, когда я назвала тебя "геем", а ты обозвал меня "лесбиянкой", ты всё это время тайно был в меня влюблён?

— Да.

— А на вечеринке на выпускном, когда ты назвал меня "нелепой" и ребёнком из-за того, что я поругалась с папой, сказав ему, что никогда больше не хочу играть в его дурацкий гольф, тогда ты тоже был тайно в меня влюблён?

— Тогда ты вела себя нелепо и по-детски. Все знают, что ты любишь гольф. Но, да, тогда тоже.

— А когда...

— Да, Клара. Каждый миг, хороший или плохой, я любил тебя.

По моей коже побежали мурашки, а слёзы обжигали глаза.

— Почему? — я осмелилась бросить взгляд через плечо и наши глаза встретились. Он не сдвинулся со своего месте, где стоял, опираясь на перила крыльца, и не смотря на тяжесть его слов, выглядел чертовски спокойным и собранным. — Почему я? Не понимаю.

— Я тоже этого не понимаю, — ответил он, и покачал головой прежде, чем быстро добавил. — Нет, неправда. Понимаю. — Лео отошёл от перил, прошёл через крыльцо, и сел рядом со мной на ступеньку. Всё моё тело напряглось, когда Мэддокс протянул руку и переплёл наши пальцы. Мужчина дрожал... а, может быть, это была я. Не уверена. Всё, что я могла — это лишь смотреть на наши соединённые руки.

— Я люблю тебя потому, что ты говоришь и делаешь то, что чувствуешь, — сказал он мне. — Ты не боишься вступать со мной в спор и прямо говоришь, когда я веду себя как задница. Ты смотришь на мир иначе, чем все, кого я когда-либо встречал, как будто это дар, и тебе всё время мало. Ты редко заводишь друзей, но когда это случается, ты — самый лояльный человек из всех, кого я знаю. Ты можешь быть невероятно вдумчивой, хотя и жутко упрямой, и я люблю в тебе обе эти черты. И когда мы находимся в одной комнате... не могу отвести от тебя глаз. Я всегда хотел находиться рядом с тобой и слушать, как ты говоришь, даже если в результате это приведёт к ссорам.

У меня вырвался странный скулящий звук. Он и, правда, меня любит? Все эти годы, всё это время... Лео был влюблён в меня?

Свободной рукой он погладил меня по щеке.

— Я так сильно беспокоюсь о тебе, что даже больно. Я хочу, чтобы у нас всё получилось. Никогда ничего не хотел так сильно, — не задумываясь ни на секунду, я прижалась к его руке, и мои глаза закрылись. Я удовлетворённо вздохнула, когда он склонил голову и коснулся губами моего плеча. Этот жест был таким нежным, что послал электрический разряд в каждый квадратный дюйм моей кожи.

— Хм, — я глубоко вздохнула и открыла глаза, всё ещё не понимая многих вещей. — Что ты имел в виду, когда сказал, что "не поступаешь так некоторое время"? Ты не увозишь девушек в неизвестном направлении, или ты не... хм, ни с кем не встречаешься? — моё лицо вспыхнуло от жара, пока я говорила, но мне нужно было спросить.

— И то, и то. На долгое время я забывался в наркотиках, алкоголе и девушках, но ты спасла меня. Даже не зная этого, ты помогла мне вытащить себя из темноты. В ту ночь на первом курсе, когда я свалился с балкона в "The Village", в моей голове роилась куча всяких гадостей. Потом появилась ты, и это напомнило мне, как сильно я сходил по тебе с ума. Это дало мне надежду как раз тогда, когда я больше всего в ней нуждался. И с той ночи я работал над тем, чтобы стать лучше. Не уверен, что и, правда, такой "хороший", как ты сказала Эндрю, но я стараюсь. И нет, с тех пор я ни с кем не встречался. Я целиком принадлежал тебе, хотя ты даже не догадывалась об этом. Всегда твой. Ты помнишь, как той ночью сидела рядом со мной?

Я глубоко вдохнула и закрыла глаза. Мне пришлось сильно напрячься, но остаток той ночи вспомнился так, словно это было вчера.

Лео выругался, когда уронил сигарету на колени и упал на спину с перил, на которых сидел. Он сильно ударился головой об пол. Святая корова, ему явно было больно.

Я рванулась к нему.

— Проклятая гравитация, — простонал парень.

Я засмеялась, абсолютно удивлённая, и чувствующая странное облегчение от того, что он меня не проклинал. Я наклонилась, чтобы предложить ему руку. Когда Лео взял её и позволил мне его поднять, то я заметила, что от него сильно пахнет бурбоном, но я и сама была навеселе, так что не могла осуждать его в полной мере.

— Ты — тупица, — пошутила я.

— Зато ты — гений, — отомстил он, улыбаясь.

— Ты, наверное, сильно ударился головой. Я годами не видела, как ты улыбаешься.

Лео сжал губы, безуспешно пытаясь убрать улыбку с лица. Я снова засмеялась, когда он качнулся ко мне.

— Стеф, — сказала я, поворачиваясь к подруге, которая наблюдала за нами. — Не могла бы ты пойти внутрь и узнать, нет ли у кого немного льда? У него может быть сотрясение.

— А его зрачки расширены? Я читала, что это может быть признаком сотрясения.

Я всмотрелась в знакомые голубые глаза Лео. Его зрачки были огромными, но могла бы поспорить, что это не являлось следствием удара.

— Они расширены.

Стеф поспешила внутрь на поиски льда. Я присела рядом с неустойчивым, явно-обкуренным-и-бог-ещё-знает-каким Лео, и позволила ему положить свою голову мне на колени. Парню повезло, что он застал меня в хорошем настроении, иначе я ни за что в жизни не была бы с ним такой милой.