– О, очень хорошо! Не беспокойтесь, Перри, ничего страшного! Вы лучше наденьте-ка на себя свой плащ Мистер Фарнэби, которого крепко держал второй констебль, решил оказать сопротивление.

– Кто вас сюда послал? – потребовал он ответа.

– Мы действуем согласно полученной нами информации, – было сказано кратко. – А теперь отдайте мне ваш пистолет, сэр! Сопротивление бессмысленно.

Вдруг у Перегрина возникло совсем нежелательное подозрение. Он быстро спросил:

– Вы знаете, кто передал вам эту информацию?

– Нет, не знаем. Да это и не ваше дело, – отвечал констебль. – Наденьте плащ, сэр, и пойдемте с нами.

Мистер Фитцджон подошел к Перегиину и пожал ему руку.

– Вы кого-нибудь подозреваете? – шепотом спросил он.

– Клянусь Богом, я знаю, кого могу подозревать, и я обязательно установлю истину!

– Кто об этом знал?

– Мой кузен, – сказал Перегрин. – Но я не назвал ему места нашей дуэли, это я отлично помню! Как же он узнал, если только это действительно он!

– Но, Перри, я ничуть не сомневаюсь, что он не стал бы ничего сообщать в магистрат, если вы все рассказали ему по секрету, а я думаю, что так оно и было?

– Не знаю, не знаю! Но я непременно все выясню! – застегивая на все пуговицы свой плащ, сказал Перегрин.

Мистера Фитцджона осенила неожиданная догадка, и он повернулся к врачу, который стоял возле них.

– Как я понимаю, вы, доктор Лейн, ничего об этом не знаете?

Врач отвечал довольно сухо:

– Никакой информации о вашем друге, сэр, я никому не сообщал. Но я вынужден признаться, что, возможно, эта дуэль прервалась именно из-за меня. И если это так, я об этом нисколько не сожалею, хотя, разумеется, я это сделал не намеренно.

– Что, черт побери, вы имеете в виду? – спросил мистер Фитцджон.

Врач убрал свой ящичек с медицинскими инструментами.

– Вчера, сэр, – начал он, – вскоре после того, как ко мне зашли вы, меня посетил еще один джентльмен. Он попросил моего участия в одной встрече по защите чести, которая должна была произойти сегодня. Я ответил ему, что сделать это не могу, поскольку меня уже пригласили раньше. Он дал мне понять, что выступает как секундант вашего соперника. Я ему сразу же поверил, потому что было бы чрезвычайно странно, почти невероятно, чтобы в Лондоне в один и тот же день происходило бы сразу две дуэли. Я заявил этому джентльмену, что не могу назвать имени пригласившего меня господина, хотя не откажусь помочь и его приятелю, если он докажет, что последний – именно то заинтересованное лицо, о котором я думаю. Джентльмен согласился с моими разумными доводами и тут же заметил, что о нашем деле он хорошо знает, и назвал мне ваше имя и имя сэра Перегрина Тэвернера. Я сказал, что буду счастлив сделать для его друга все, что в моих силах. Между нами возник разговор, и, если мне не изменяет память, именно тогда я и мог упомянуть о месте вашей дуэли. Когда же ваш соперник вышел на площадку, сэр, я сразу же понял, что его друг абсолютно не похож на моего посетителя. Признаться, я был крайне удивлен. Но, припомнив все еще раз, я сообразил, что на самом деле этот джентльмен ни словом не обмолвился о том, что он в этой дуэли выступает в роли секунданта. Тогда я осознал, что я неправильно истолковал его слова и что ко мне он пришел вместо того секунданта.

– Как он выглядел? – резко спросил Перегрин, который с трудом сдерживал свое нетерпение, пока говорил врач. – Высокого роста, довольно темные волосы и очень элегантно одет?

– Именно так, – согласился врач. – Нет сомнений, он был высокого роста. Я бы сказал, у него очень темные волосы. Он выглядел как настоящий джентльмен, очень мягкие манеры, одет по самой последней моде. – Я это знал! – сказал Перегрин. – Клянусь жизнью, это мой кузен!

В этот момент к ним подошел один из констеблей и попросил их последовать за ним в экипаж. Им не оставалось ничего другого, как подчиниться. Через несколько минут вся группа уже ехала в сторону ближайшего магистрата.

Не менее чем через час оба дуэлянта были отпущены, и каждый из них отправился куда ему было нужно. С обоих было взято обязательство хранить между собою мир; им пришлось пройти через уйму формальностей и заплатить деньги за поручательства. Затем им прочли специальную лекцию. Все это время мистер Фитцджон жаждал поскорее приступить к своему завтраку. Наконец их отпустили. Мистер Фарнэби и его секундант с самым суровым видом уехали в своем экипаже. А Перегрин и мистер Фитцджон отправились на Корк-стрит. Врач же еще до этого покинул место несостоявшейся дуэли на наемном экипаже.

Вскоре эта дуэль перестала быть секретом. Перегрин приехал на Брук-стрит в двенадцатом часу. Его слуга уже считал, что навсегда потерял своего хозяина. А теперь он стоял возле мисс Тэвернер, которая читала прощальное письмо своего брата.

– О Боже! – вскрикнула мисс Тэвернер как раз в тот момент, когда входил в комнату Перегрин. Листки прочитанного письма полетели на пол. Мисс Тэвернер вскочила. – Я должна сейчас же туда поехать! Что с ним сделали? Где Фитцджон? – И тут она в дверях увидела Перегрина. В следующую же минуту она бросилась брату на шею. – Перри, о Перри! Дорогой мой Перри! Ты жив!

– Конечно, жив! – Перегрин неуклюже гладил сестру по плечу. – Какого черта, Джон, вы подняли здесь всю эту шумиху? Идиот! Разве я не велел вам подождать, пока вы не получите известий от мистера Фитцджона?

Мисс Тэвернер вцепилась в лацканы его плаща.

– Сейчас же расскажи мне, что случилось?

– Ничего не случилось. Могу только сказать, что я в ярости, Джу! Каким же идиотом я теперь выгляжу! Про нас донесли властям, и я сильно подозреваю, что знаю, кто их обо всем проинформировал.

– Кто бы это ни был, он заслужил мою беспредельную благодарность! – заявила Джудит, все еще дрожа от только что пережитого ужаса. – Как же ты мог поехать на дуэль, не сказав об этом ни единого слова мне? Боже, как я ненавижу эти кошмарные дуэли! Как презираю я вас, всех мужчин, за то, что вы избираете такой путь для решения своих споров и ссор!

– Ерунда! – сказал Перегрин, пытаясь разомкнуть руки сестры, крепко обхватившие его шею. – А вы, Джон, займитесь своими делами. Вы и так достаточно натворили, хватит для одного дня. Если бы я только хоть на мгновение мог себе представить, что этому человеку доверять нельзя! Но я должен был догадаться! Мне не следовало иметь с ним никакого дела. Отец нас предупреждал – с ним надо быть осторожным. И, конечно же, сын ничуть не лучше своего папаши.

– Ты говоришь о кузене? Так это именно он выручил тебя из этой ужасной истории?

– Боже правый! Джу, да не говори ты таких глупых вещей! Ты в этом ничегошеньки не понимаешь. Да, да, это сделал именно наш кузен; я уверен, именно он. Я немедленно отправлюсь к нему и потребую от него объяснений.

Джудит едва удержала брата.

– Тебе не надо к нему ехать, Перри. Он с минуту на минуту будет здесь. Он должен повезти миссис Скэттергуд и меня на выставку восковых фигур в музей мадам Тюссо. Честно говоря, не пойму, почему он задерживается, он ведь обещал приехать в одиннадцать, а сейчас уже половина двенадцатого.

– Превосходно, клянусь, просто превосходно! – закричал Перегрин. – У него хватает наглости проводить меня под дуло пистолета и при этом приглашать на прогулку мою сестру! Очень милый джентльмен этот мистер Бернард Тэвернер!

– Кто-то произносит мое имя? – раздался от дверей спокойный голос. – А, Перегрин! Слава Богу! Перегрин резко повернулся к кузену.

– Так вы удивлены, что видите меня, сэр?

– Я очень этому рад, – твердо отвечал мистер Тэвернер. – Вы обязали меня молчать. Мне было очень трудно это делать. Однако я полагал, что к этому времени уже получу от вас какие-либо новости. Вы никак не пострадали?

– Замолчите! – взорвался Перегрин. – Можете мне сказать – вы не огласили мою тайну?

Кузен Перегрина очень внимательно посмотрел на него, а потом на Джудит, которая села на диван. Она лишь слабо улыбалась ему в ответ.