Грудь Джудит быстро поднялась и так же быстро опустилась.

– Вы просто невыносимы! – сказала она. – Я не сделала ничего такого, чтобы заслужить от вас подобное оскорбление!

– Раз уж мы заговорили об оскорблениях, – мрачно произнес граф, – то больше оскорблен я. Разве не оскорбительно для меня заверять вас, что я не претендую на вашу руку? Это вряд ли сравнимо с вашим оскорбительным заявлением, что я ревную вас к такому человеку, как мистер Бернард Тэвернер.

– Я очень счастлива узнать, что вы не претендуете на мою руку! – вспыхнула Джудит. – Не могу себе представить ничего более отвратительного.

– Бывают такие моменты, – сказал граф, – когда я бы мог почти слово в слово повторить вашу фразу, если бы только для меня было привычным произносить всякие преувеличения. Не смотрите на меня с такой злостью: подобные взгляды на меня абсолютно не действуют. Ваши вспышки гнева могут пригодиться вам дома, но у меня они вызывают только одно – мне хочется вас просто отколотить! И это, мисс Тэвернер, если я когда-нибудь женюсь на вас, я сделаю непременно!

У мисс Тэвернер перехватило дыхание.

– Если вы когда-нибудь на мне… О Боже, почему я не мужчина!

– Более глупого высказывания я от вас еще не слышал, – заметил Его Светлость. – Если бы вы были мужчиной, этого разговора никогда бы не произошло!

Мисс Тэвернер никак не могла найти подходящие слова, чтобы дать ему достойный отпор. Она развернулась на каблучках и стала нервно кружить по комнате, что выдавало ее возбужденное состояние куда больше, чем любые слова.

Граф прислонился плечами к книжным полкам и сложил руки, молча наблюдая, как Джудит мечется по комнате. Постепенно гнев в его глазах угас, а плотно сжатые в узкую полоску губы смягчились в слабой улыбке; теперь он выглядел так, будто вся эта сцена его просто забавляла. Прошло еще несколько минут, и он произнес своим обычным ровным голосом:

– Пожалуйста, перестаньте метаться по комнате, мисс Тэвернер. Вы выглядите великолепно, но это напрасная трата сил. Я прощаю вам все.

Джудит вдруг остановилась возле какого-то кресла и обеими руками ухватилась за его спинку.

– Ваше поведение… Вы себя… Таким неподобающим образом…

– И то и другое отвратительно! – спокойно сказал граф. – Прошу прощения, вы сказали невыносимо ! Примите мои извинения.

– То, как вы говорите о джентльмене, который доводится мне кузеном…

– И коего, будьте любезны, мы в нашем разговоре упоминать не будем.

Джудит еще крепче сжала спинку кресла.

– Вы так неделикатны! Вы все время всячески стараетесь язвительно напоминать мне о том прошлом эпизоде, который заставил меня покраснеть и о котором мне до сих пор стыдно подумать…

Граф протянул к ней руку.

– Я действительно поступил скверно, – мягко сказал он. – Простите меня!

Джудит замолчала. Несколько минут она, нахмурившись, смотрела на графа. Наконец она произнесла более спокойным тоном:

– Осмелюсь вам сказать, граф, что, может быть, я кому-то кажусь тщеславной. И если вы это говорите, значит, без сомнений, это так и есть: судить об этом вам. Я только могу вас заверить, лорд Ворт, что мои победы, как вы любезно их называете, отнюдь не вскружили мне голову и я не считаю, что любой из джентльменов, кого я знаю, включая и вас, сэр, обязательно горит желанием на мае жениться!

– Разумеется, не каждый! – согласился граф. Джудит неуверенно произнесла:

– Мне жаль, что я потеряла над собою контроль и вела себя, как вы, наверное, подумали, столь не подобающим для истинной леди образом. Но вы должны признать, что причина, спровоцировавшая мое поведение, была достаточно серьезной.

– Я признаю, что перенести такую обиду было просто невозможно, – сказал Его Светлость. – Ну, да ладно! Давайте в знак примирения пожмем друг другу руки!

Мисс Тэвернер пересекла комнату и очень охотно положила свою руку на руку графа. Он поклонился и слегка прикоснулся к руке Джудит губами, что вызвало у нее некоторое удивление. Отпуская после этого ее руку, граф сказал:

– До того, как мы забудем об этом разговоре, мне надо сказать вам еще кое-что. Мне хочется, чтобы вы больше никому не говорили: ни мистеру Тэвернеру, ни кому бы то ни было еще – о вашем подозрении, что Перри якобы кто-то отравил.

Джудит слегка нахмурилась и вопросительно посмотрела на графа.

– Если вы предадите гласности такое подозрение, ничего хорошего из этого не выйдет; вы можете только всему навредить.

– Навредить! Вы что, полагаете… возможно, я была права? – сразу же встревожилась Джудит.

– Это маловероятно, – ответил Ворт. – Но, поскольку это недомогание свалилось на Перри под моей крышей, я предпочитаю, чтобы никто не подозревал меня, будто это я пытаюсь от него как-то избавиться.

– Я не буду больше об этом говорить, – сказала Джудит очень встревоженно. – Я не стану распространять такие слухи, пока для их оправдания не будет веских доказательств.

Граф поклонился и направился к двери. Не доходя до нее, он оглянулся и как бы небрежно сказал:

– Между прочим, мисс Тэвернер, не могли бы вы приложить свою подпись к договору об аренде вашего дома? Мне кажется, я передал его на хранение вам.

– Он лежит у меня дома в столе, – сказала Джудит. – Он вам нужен?

– Блэкедер пишет, что там есть один спорный момент. Мне надо будет обязательно взглянуть на этот договор. Если послать в Лондон слугу, могла бы ваша экономка или еще кто-нибудь этот договор найти, отдать моему слуге и передать мне?

– Разумеется, – сказала Джудит. – Можно послать за ним Хинксона, нового грума Перри.

– Спасибо. Так, без сомнения, будет лучше всего, – произнес граф.

В этот момент у двери послышались быстрые шаги и раздался веселый голос:

– Он в библиотеке, да? Я его сам найду; не утруждайте себя и не ходите со мной, дорогая мадам! Я пока еще не позабыл, где здесь что.

Граф от удивления поднял брови.

– Это нечто совершенно неожиданное, – заметил он и, открыв дверь, придержал ее обеими руками. – Чарльз! Какого дьявола?

В дверях стоял высокий молодой человек в гусарской форме. Его красивое лицо расплылось в улыбке, правая рука была на перевязи. Левой рукой он схватил обе руки графа.

– Мой дорогой друг! Как вы поживаете? Клянусь небесами, очень здорово снова вас видеть! Как видите, благодаря вот этому я получил отпуск. – И он показал свою беспомощную руку.

– Как рука? – спросил Ворт. – Болит как всегда? Когда вы вышли из госпиталя? По вашему виду нельзя сказать, чтобы ваши дела были так уж плохи!

– Боже правый! Отнюдь! Ничего подобного! Я приехал сюда испытать свое счастье – вдруг да мне повезет с наследницей! Где же она? Она не косоглазая и не похожа на мешок с гвоздями? А на вид – уродина? Все богатые наследницы такие!

Граф отступил на несколько шагов.

– Можете судить сами, – сухо произнес он. – Мисс Тэвернер! Не обращайте внимания на то, что он отрекомендовал вам себя столь странно, я должен вам представить моего брата. Это капитан Аудлей.

Капитан, высокочтимый Чарльз Аудлей, уставился на мисс Тэвернер в полном изумлении. Его глаза засверкали, выражая сразу и испуг, и восхищение. Не веря своим глазам, он пробормотал:

– Боже правый! Разве такое возможно? – и поспешил пройти поближе к Джудит. – Мэм, я ваш самый верный слуга! Что я могу еще сказать?

– Вы и так уже сказали слишком много, – забавляясь, произнес граф.

– Верно, совершенно верно! Воистину, отпираться бессмысленно. Мисс Тэвернер, вы ничего из моих слов не слышали; вас просто здесь не было!

– Как раз наоборот! Я отлично все слышала, – сказала Джудит, не в силах противиться его улыбке, и протянула капитану свою руку. – Как вы себя чувствуете? Мне очень жаль, что у вас перевязана рука. Надеюсь, эта рана не надолго?

– Что моя рука, мэм, в сравнении с военными потерями на полуострове ! – быстро ответил капитан и поцеловал Джудит руку.

Джудит не удержалась и рассмеялась. Глаза капитана неистово засверкали.