Сэндз совета не послушал.

Когда он наконец явился, Уинтерс сказал ему:

— Я уж думал, что мне придется лететь одному. Что случилось? Опять поставил на «классную» лошадку?

— Вроде того, — ответил Сэндз. — Давай, заводи телегу.

Выражение его обычно улыбающейся физиономии вызвало у Уинтерса беспокойство. Явно что-то произошло. Но что именно, понять он не мог.

Сэндз надеялся, что Уинтерс не заметит в его поведении ничего необычного. Он также надеялся, что Уинтерс не заметит и выпиравший у него из-под куртки пистолет 45-го калибра.

«Скоро, — подумал Сэндз. — Очень скоро все мои денежные проблемы будут решены, да и с ним я честно поделюсь. Он поймет, что для меня это был единственный шанс».

Самолет приземлился на песчаном пляже Барубы, и Самми Уоненко сел в него вместе с двумя другими спортсменами, братьями Тонни и Томасом, и тренером Уиллемом. Они махали в иллюминаторы руками, пока самолет не поднялся в воздух. «Наконец-то, — подумал Самми, — я на пути к своей золотой медали».

Минуло полчаса с тех пор, как они вылетели, и Барт Сэндз решил, что время пришло.

«Подумай о своей беременной жене, — сказал он себе. — Подумай о том, что они обещали сделать с Джени, если ты им не заплатишь. А дети? Ведь это просто дурные деньги, — говорил он сам себе. — Дурные деньги — только и всего. И никто от этого не пострадает».

Вытащив пистолет, он направил его на Джонни Уинтерса.

Уинтерс сперва не поверил своим глазам, но потом сообразил, что поэтому-то его приятель и держался так напряженно, когда сел в самолет.

— Барт... — начал было он.

— Джонни, прошу тебя, не нужно, — прервал его Сэндз. — Я тебе обещаю: никто не пострадает. Это мой единственный шанс. И я обещаю тебе разделить все поровну.

Говорил Сэндз очень быстро, руки у него тряслись. И Уинтерс подумал, что ему, может быть, удастся удержать парня хотя бы от того, чтобы случайно кого-нибудь не убил.

И надо же было случиться, чтобы в этот самый момент Уиллем, тренер команды, вошел в кабину. Увидев пистолет, он спросил:

— Что тут происходит, позвольте узнать?

Сэндз встал, вытолкал Уиллема в пассажирский салон и махнул пистолетом в сторону спортсменов.

— Если хотите остаться в живых, не двигайтесь с места, — сказал он.

Самми Уоненко посмотрел в дуло пистолета. Он видел, что человек этот очень нервничает. Не успел он подумать о чем-либо еще, как тренер Уиллем бросился на Сэндза.

Самми увидал, как дернулся в руке белого пистолет и Уиллем, схватившись за живот, упал.

На какую-то секунду Сэндз лишился дара речи. Он был потрясен этим выстрелом не меньше, чем все остальные. Неужели это так просто — убить человека?!

В конце концов к нему вернулась способность говорить, и он обратился к трем оставшимся неграм:

— Если кто шевельнется, с ним будет то же самое. — И, повернувшись назад, сказал Уинтерсу: — А теперь, если хочешь жить, ты будешь делать то, что я тебе велю.

Уинтерс заметил, что парень вдруг сразу заговорил увереннее. Испуганно оглянувшись через плечо, он увидел, что рука, в которой Барт Сэндз держит пистолет, больше не дрожит.

Сэндз назвал ему координаты, следуя которым самолет должен был немного отклониться от курса, и Уинтерс растерялся. Он знал все маршруты в этом районе Тихого океана наизусть.

— Барт, но ведь там ничего нет. Что ты делаешь?

— Делай, что тебе говорят, Джонни, — ответил Сэндз.

Он почувствовал, как взмокли его руки, но не меньше Уинтерса удивился тому, что они перестали дрожать.

Уинтерс изменил курс, хотя и не знал никакого острова, который находился бы в координатах, названных ему Бартом Сэндзом.

Зато Джек Муллин знал.

Он специально выбрал остров, который не значился ни на одном из существующих торговых маршрутов. Опасаясь полагаться на удачу в таком деле, как поиски сообщника, Муллин через посредника ссудил Барту Сэндзу деньги, которые тот проиграл, после чего обратился к нему с предложением, благодаря которому Сэндз мог бы оплатить все свои долги да еще отложить на черный день.

Уинтерс и Барт Сэндз одновременно увидели этот необозначенный на полетных картах остров.

— Сядешь здесь, — сказал Сэндз. — Вон на той полоске пляжа.

Пляж был выровнен и выглядел почти как взлетно-посадочная полоса. Уинтерс понял, что их там ждут. Но кто?

Он повел самолет на снижение и, несмотря на то, что колеса провалились в мокрый песок глубже, чем он ожидал, мягко посадил машину.

— Иди к ним, — сказал Сэндз, указывая пистолетом на сидящих в салоне негров.

Когда Уинтерс сел рядом с ними, Сэндз предупредил, чтобы все оставались на местах. Затем открыл дверь, расположенную между кабиной и салоном, и выбрался наружу.

Раздался выстрел.

Самми Уоненко вскочил на ноги, а Уинтерс, глядя на распростертое в проходе тело Уиллема, сказал:

— Не дергайся, парень. Кто знает, что там делается.

— Это не имеет значения, — ответил Самми. — Я не боюсь.

— А зря. Может, нам всем есть чего бояться.

Уоненко бросил на него полный презрения взгляд, но все же сел на место.

Уинтерс понял, что Барт Сэндз мертв. В этом он был совершенно уверен. Расплатились с ним вовсе не так, как он того ожидал, и даже не так, как он того заслуживал.

Что же теперь будет?

Выстрел был точный. Пуля вошла в затылок и, выходя, почти полностью разворотила Сэндзу физиономию.

«Вот мы и рассчитались», — сказал про себя лейтенант Муллин, засовывая пистолет в кобуру.

Подойдя к лежащему ничком на песке телу, он приподнял в знак благодарности шляпу и направился к самолету. Его люди двинулись за ним, рассредоточившись веерной цепочкой.

Муллин постучал по фюзеляжу дулом пистолета и крикнул:

— Можете выходить, ребята!

Не услышав ничего в ответ, он рискнул просунуть в дверь голову и увидел одного мертвого негра, трех живых и одного белого.

— Всем выйти, — приказал он.

— Кто вы такой? — спросил Уинтерс.

— Все в свое время, мистер Уинтерс. Вы не знаете, кто-нибудь из этих джентльменов говорит по-английски?

Самми высоко поднял голову и сказал:

— Я говорю по-английски. Лучше всех в моей стране, за исключением Уиллема.